Литмир - Электронная Библиотека
Литмир - Электронная Библиотека > Лермонтов Михаил ЮрьевичЖуковский Василий Андреевич
Сумароков Александр Петрович
Кюхельбекер Вильгельм Карлович ""Кюхля""
Давыдов Денис Васильевич
Полонский Яков Петрович
Воейков Александр Федорович
Греков Николай Иванович
Григорьев Аполлон Александрович
Пушкин Александр Сергеевич
Плещеев Алексей Николаевич
Павлова Каролина Карловна
Лебедев Иван Владимирович
Хемницер Иван Иванович
Мерзляков Алексей Федорович
Вронченко Михаил Павлович
Барков Иван Семенович
Милонов Михаил Васильевич
Ломоносов Михаил Васильевич
Гнедич Николай Иванович
Крылов Иван Андреевич
Иванчин-Писарев Николай Дмитриевич
Востоков Александр
Струговщиков Александр Николаевич
Батюшков Константин Николаевич
Дуров Сергей Фёдорович
Костров Ермил Иванович
Нелединский-Мелецкий Юрий Александрович
Шевырёв Степан Петрович
Гербель Николай Васильевич
Раич Семён Егорович
Мей Лев Александрович
Тургенев Иван Сергеевич
Аксаков Константин Сергеевич
Тютчев Федор Иванович
Берг Николай Васильевич
Баратынский Евгений Абрамович
Дмитриев Иван Иванович
Козлов Иван Иванович
Карамзин Николай Михайлович
Михайлов Михаил Михайлович
Фет Афанасий Афанасьевич
Туманский Василий Иванович
Полежаев Александр Иванович
Дружинин Александр Васильевич
Катенин Павел Александрович
Бенедиктов Владимир Григорьевич
Губер Эдуард Иванович
Деларю Михаил Данилович
Тепляков Виктор Григорьевич
Майков Аполлон Николаевич
Дельвиг Антон Антонович
Толстой Алексей Константинович
Миллер Фёдор Богданович
Пальм Александр Иванович
Веневитинов Дмитрий Владимирович
 > Мастера русского стихотворного перевода. Том 1 > Стр.60
Содержание  
Сохранить
Шрифт
Размер шрифта   


Цвет фона

Цвет шрифта
Очистить
Настройки  
A
A
1
2
3
...
59
60
61
...
104

Данте

176. Ад
Из песни IV
В главе моей, глубоко усыпленной,
Внезапный гром раздался: я вскочил,
Как человек, испугом пробужденный.
Кругом себя я пристально водил
Пытливый взор, покоем освеженный,
Желая знать то место, где я был.
Под нами вниз спускались бездны склоны;
И скорбью злой кипела бездна эта,
И в вечный гром ее сливались стоны,
И глубина ее была без цвета:
Мой острый взор, как ни пытался дна,
На что упасть, не обретал предмета.
«Под нами ад — слепая глубина!
Сойдем в нее; я первый — ты за мною», —
Вождь рек и стал бледнее полотна.
Заметив то, я с трепетной душою
К учителю: «Когда робеешь ты,
То чем же я свой трепет успокою?»
И он в ответ: «Напрасны суеты!
При виде бездны сей многострадальной
Мою тоску за трепет принял ты.
Идем, идем: нас путь торопит дальный!» —
Так говоря, мы вместе с ним вступали
Печальной бездны в круг первоначальный;
И здесь, когда прислушиваться стали,
Здесь не был плач, не вопли муки, но
Вздыханья вечный воздух волновали:
От скорби без мучений было то;
И скорбью той мужчины, жены, дети —
Все возрасты страдали заодно.
Учитель мне: «Ты не спросил, кто эти?
И почему вздыханьям их нет меры?
Греху они не попадали в сети:
Меж ними есть и доблести примеры.
Но мало то: они не крещены
И не прошли вратами вашей веры.
До христианства в мире рождены,
Пред светом истины смыкали вежды:
Я в их семье, участник их вины.
Мы здесь живем — несчастные невежды,
Погибшие незнаньем: наш удел
Томиться всё желаньем без надежды».
1839

В. Г. Тепляков

Иоганн Вольфганг Гете

177.
Я твой, я твой, когда огонь Востока
     Моря златит;
Я твой, я твой, когда сафир потока
     Луна сребрит.
Я зрю тебя, когда в час утра бродит
     Туман седой;
В глухую ночь, когда пришлец находит
     Приют святой.
Ты мне слышна, когда в реке игривой
     Журчит струя;
Слышна, когда в дубраве молчаливой
     Блуждаю я.
Светило ль дня над морем умирает
     В стране чужой —
И в хоре звезд рубиновых мелькает
     Мне образ твой!
<1828>

Из народной поэзии

178. Румилийская песня
Меж тем, как ты, мой соловей,
Поешь любовь в стране далекой —
Отрава страсти одинокой
Горит огнем в душе моей!
Я вяну; пены волн морских
Стал цвет ланит моих бледнее;
Ты помнишь — яркий пурпур их
Был русских выстрелов алее!
Приди ж, о милый, усладить
Тоску любви, души томленье;
Приди хоть искрой наслажденья
Больное сердце оживить!
Блестящий взор твоих очей
Острей и ярче стали бранной;
Свежей росы, огня живей
Твой поцелуй благоуханный!
О милый! пусть растает вновь
Моя душа в твоем лобзаньи;
Приди, допей мою любовь,
Допей ее в моем дыханьи!
Прилипну я к твоим устам,
И всё тебе земное счастье,
И всей природы сладострастье
В последнем вздохе передам!
Приди ж, о милый, усладить
Мою тоску, мое томленье;
Иль дай мне яд любви допить —
И не страшися преступленья!
<1832>
179. Татарская песня
О роза юная, зачем
   Весны твоей дыханье
Пьет хана старого гарем,
   Как гурии лобзанье?
Пусть ясен огнь твоих очей,
   Пускай их стрелы метки —
Ты в золотой тюрьме своей
   Как птичка в пышной клетке!
Однажды, утренней зарей,
   Прекрасная купалась;
Играла с резвою струей,
   За блеском волн гонялась.
Горела пена на власах,
   Подобно пышной сетке, —
Свободен ты, жемчужный прах,
   А дева — птичка в клетке!
Граната спелая бледней
   Ланит ее огнистых,
Ветвь кипарисная светлей
   Кудрей ее струистых;
Но что ж всегда, везде она —
   В саду, в густой беседке,
В златом гареме — всё грустна,
   Как птичка в пышной клетке?..
Иль грусть любви в душе таит
   Наш ангел черноокий,
Иль сердце бедное болит
   По родине далекой?..
Так наш байдарский соловей
   Пел на лавровой ветке:
Он счастлив вольностью своей,
   А дева — птичка в клетке!
<1832>
60
Перейти к описанию Предыдущая страница Следующая страница
{"b":"836585","o":1}