— Да, конечно, — вздохнул он. — Надо признать, Джеральд и Барнабас не испытывают ко мне никаких сыновних чувств. Ни разу не соизволили навестить меня здесь.

— Скажите, вам доводилось обращаться к услугам слесаря по фамилии Снокстоуб?

— Да, в течение нескольких лет. Впрочем, не могу сказать, что близко знаком с ним. Обычно с людьми подобного рода имел дело Чаури.

— Вам известно, где он живет?

— В каком-то переулке поблизости от площади Тумлэнд, если мне не изменяет память.

— Превосходно. Думаю, мы сумеем его найти. Я так понимаю, с другими слесарями вы дела не имели?

— Нет. У Чаури был целый список ремесленников, которых он приглашал для тех или иных работ. — Лоб его пересекла складка. — Честно говоря, мне кажется, что вся эта история с ключом выеденного яйца не стоит. В первый раз Грязнуля просто не заметил ключ, тем более что уже смеркалось. Этот парень отличный конюх, но вы сами наверняка поняли: в голове у него гуляет ветер.

— Есть еще один вопрос, который я вынужден вам задать, — произнес я, набрав в грудь побольше воздуха. — Предупреждаю, это вопрос личного характера, и он касается ваших отношений с Эдит.

— Когда речь идет о жизни и смерти, о деликатности приходится забыть, — горько усмехнулся Болейн.

— Я нанес визит мастеру Гэвину Рейнольдсу. И встретил там ваших сыновей, Джеральда и Барнабаса.

— Да, с дедом они всегда неплохо ладили. Наверное, причина заключается в сходстве характеров. — Болейн вперил в меня пристальный взгляд. — Старый Рейнольдс спит и видит, как меня вздернут на виселицу. Полагаю, для вас это не тайна.

— Нет. Он сразу дал понять, что не намерен помогать нам. Скажите, а вы знакомы с его управляющим, неким Воувеллом?

— Даже не представляю, как он выглядит, — покачал головой Болейн. — Не забывайте, сэр, я не бывал в доме Рейнольдса с тех пор, как Изабелла поселилась в Бриквелле. Близнецы часто гостили у деда, но для меня двери его дома были закрыты.

— Воувелл не слишком доволен своим хозяином…

— Да уж, служить этому сварливому старикану и его угрюмой жене, которая вечно смотрит так, словно уксуса хлебнула, — работенка не из приятных, — сардонически изрек Болейн. — А теперь, когда в доме поселились еще Джеральд и Барнабас…

— Так вот, Воувелл украдкой сообщил мне кое-что важное, — перебил я. — По его словам, несколько лет назад Эдит явилась к своему отцу и пожаловалась, что вы… говоря без обиняков, силой принуждаете ее к выполнению супружеских обязанностей. Отец отослал ее прочь, заявив, что она сама выбрала свою долю и он не намерен вмешиваться в чужие семейные дела.

Болейн отвел глаза.

— Вы верите, что я способен на подобное? — произнес он едва слышно.

— Вы должны рассказать мне, как все обстояло в действительности.

Джон вскинул голову и взглянул мне прямо в глаза:

— Даже если бы я хотел воспользоваться своими супружескими правами, то никогда не стал бы принуждать Эдит силой. Поверьте, я ни разу ее пальцем не тронул. Но явиться к отцу и возвести на меня напраслину — это поступок вполне в ее духе. — Он яростно затряс головой. — Под конец нашей семейной жизни моя жена лишилась рассудка, мастер Шардлейк. Она впала в совершенное безумие.

— Простите, сэр. Но, услышав рассказ Воувелла, я вынужден был задать вам этот вопрос.

Болейн понимающе кивнул. На несколько мгновений в воздухе повисла тишина.

— Остается еще вопрос с вашим алиби, — прервал я молчание. — Вы по-прежнему утверждаете, что в тот злосчастный вечер с девяти до одиннадцати были в своем кабинете?

— Да, я был в кабинете, — ответил он после недолгого замешательства. — Просматривал документы в полном одиночестве.

— Если вы по какой-то причине находились в другом месте, то в ваших интересах не скрывать этого. Сие обстоятельство весьма важно и для вас, и для вашей жены.

В ответ Болейн молча покачал головой.

— Буду откровенен, сэр, — продолжал я. — Уверен, вы скрываете от меня правду. Поверьте, упорствуя, вы лишь вредите себе.

Болейн, казалось, колебался. Однако через несколько мгновений он упрямо повторил:

— Я был в своем кабинете.

— Что ж, предупреждаю: если мне удастся выяснить, что вы находились в другом месте, мой долг — сообщить об этом суду, — вздохнул я. — Сейчас я намерен отправиться на поиски слесаря. А после побеседую с вашими сыновьями, расспрошу их, почему они набросились на Скамблера.

— Будьте осторожны, сэр. От них можно ждать самых диких выходок.

— Я это уже понял. Мы также попытаемся найти Грейс Боун, горничную, покинувшую ваш дом девять лет назад, незадолго до исчезновения Эдит. Если она жива, то, полагаю, может сообщить нам немало любопытных сведений. А если умерла, возможно, кое-что известно ее родственникам. Насколько я помню, она оставила ваш дом внезапно, никого не предупредив заранее?

— Да, ушла, даже не получив причитавшегося ей жалованья за последнюю неделю! — Болейн покачал головой. — Девять лет назад Грейс так и не сумели найти. Сейчас она, скорее всего, мертва. — Вы предполагаете, что ее тоже могли убить? — спросил он, буравя меня глазами.

— Какая бы участь ее ни постигла, нам необходимо это выяснить. Согласитесь, практически одновременное исчезновение хозяйки и горничной вряд ли можно счесть случайным совпадением.

— Я всегда считал, что ей просто-напросто осточертели выходки Эдит, — усмехнулся Болейн. — Хотя, надо признать, Грейс пользовалась расположением своей хозяйки. Одно могу сказать: мои сыновья тут ни при чем. Им в ту пору едва исполнилось девять. — И он погрузился в унылое молчание.

— Полагаю, мы с вами увидимся завтра, — произнес я, поднимаясь. — В крайнем случае послезавтра.

— А уж на суде точно увидимся, — буркнул Джон, растянув губы в подобие улыбки.

— Болейн по-прежнему упорствует в своей лжи, — сообщил я, присоединившись к Николасу и Тоби. — Нет никаких сомнений: вечер, в который была убита Эдит, он провел вовсе не в своем кабинете. Возможно, он с кем-то встречался и у него имеются веские причины это скрывать.

— Возможно, он встречался со своей женой, которую в конце концов и убил, — равнодушно бросил Тоби.

— Впервые я склонен с вами согласиться, — кивнул Николас. — Сэр, не забывайте, наша цель — расследовать совершенное преступление, а не оправдать Болейна, — обратился он ко мне.

— Ты прав, нам поручено отстаивать справедливость, а не интересы Болейна, — ответил я после недолгого раздумья. — Но это отнюдь не означает, что он виновен. Тем более существует множество обстоятельств, которые нам необходимо прояснить. И первым делом следует отыскать слесаря.

— Вайтерингтон считает Болейна безвольным рохлей, — напомнил Тоби. — Он даже вообразил, что сможет безнаказанно отнять у своего соседа земли. Однако получил отпор, да еще какой. Слабый человек никогда не решился бы бросить вызов общественному мнению, приведя в свой дом трактирную служанку. Люди, которые хорошо знают Болейна, в один голос утверждают, что нрав у него вспыльчивый.

— Вы передали Джону рассказ Майкла Воувелла? — спросил Николас. — Как он к этому отнесся?

— Заявил, что все это ложь и наговоры. По его словам, он никогда и пальцем не тронул Эдит. При этом не отрицает, что жена его могла явиться к отцу и возвести на мужа напраслину. Говорит, Эдит впала в совершенное безумие. Но вот какой вопрос меня мучает. Всякому ясно, что Болейн обожает Изабеллу и тревожится об ее участи. А участь эта может быть весьма плачевной. Не далее как нынешним утром Фловердью сообщил нам: если Болейна повесят, Изабеллу выгонят на улицу. При этом Болейн даже не пытается составить себе убедительное алиби. Возможно, правда, которую он так упорно скрывает, способна повредить Изабелле? — Помолчав несколько мгновений, я воскликнул в отчаянии: — Господи Исусе, каждый вопрос лишь порождает новый, и ничего более!

Мастер Теобальд, хозяин «Девичьей головы», как и всегда, был рад оказать нам услугу. Побеседовав с ним, мы выяснили, что слесарная мастерская Снокстоуба находится в переулке, который тянется между площадью Тумлэнд и Элм-Хиллом.