— Я не собираюсь торговаться с тобой! Ты сам обещал мне себя!

Майкл пожал здоровым плечом.

— Полагаю, мэм, вы навязали сделку неразумному молодому человеку, к тому же загнанному в угол обстоятельствами. Впрочем, мы не просим вас расторгать ее.

Леа недоуменно нахмурилась.

— Нет?

— Разумеется, нет, — ответил Томас. — Экстракт всего лишь дает Гарри шанс выжить. Собственно, ничего другого мы у вас и не просим. От вас требуется только, чтобы вы отпустили его — и обещали год и один день не покушаться ни на него, ни на его свободу, докуда он остается в мире смертных.

— Такая вот сделка, — кивнул я. — И как ваш преданный пес, хочу особо обратить ваше внимание на следующее обстоятельство: если я умру, вам, крестная, меня уж точно не получить. Зато если вы меня сейчас отпустите, вы всегда сможете как-нибудь вечерком попытаться еще. У вас же этих вечеров немеряно. Кто-кто, а вы-то можете позволить себе не торопиться.

Леа помолчала, не спуская с меня глаз. Ночь тоже стихла. Все ждали, не произнося ни слова. Тихая паника, которую я давил в себе с того самого момента, как проглотил поганки, колыхалась где-то в районе моего желудка, заставляя его сжиматься и дергаться.

— Зачем? — произнесла она наконец очень тихо — так, чтобы слышал один я. — Зачем ты делаешь это с собой, Гарри? Я не понимаю.

— Сомневаюсь, чтобы вы вообще могли это понять, — сказал я. — Есть люди, которым нужна моя помощь. Люди, которые попали в беду из-за меня. Я должен помочь им.

— Ты не поможешь им, если умрешь.

— И если вы заберете меня — тоже.

— Ты готов отдать свою жизнь за их жизни? — недоверчиво спросила она.

— Да.

— Зачем?

— Затем, что никто другой этого не сделает. Я им нужен. Я в долгу перед ними.

— В долгу своей жизнью? — задумчиво сказала Леа. — Ты безумец, Гарри Дрезден. Возможно, это у тебя от матери.

Я нахмурился.

— Что вы имеете в виду?

Леа пожала плечами.

— Она тоже так говорила. Перед концом, — она подняла взгляд на Майкла и выпрямилась в седле. — Опасную игру ты затеял нынче вечером, чародей. Дерзкую игру. Ты ранил традиции моего народа глубоко, почти до кости. Я принимаю твои условия.

И тут же, едва щелкнув пальцами, она сдернула удавку с моей шеи. Я отшатнулся от нее, подобрал с земли свои жезл, посох и Боба в авоське, и побрел к мосту. Стоило мне оказаться там, как Майкл протянул мне пузырек. Я откупорил его и выпил. Жидкость напоминала на вкус овсяный отвар, но горчила. Проглотив ее, я зажмурился и сделал глубокий вдох.

— Гарри, — сказал Майкл, косясь на Леа. — Вы уверены, что это не опасно?

— Если я попаду в больницу вовремя, — ответил я. — У меня в запасе от шести до восемнадцати часов. Может, чуть больше. Я выпил всю ту розовую гадость перед выходом — это должно замедлить проникновение яда в кровь, дать экстракту возможность справиться с ядом.

— Не нравится мне это, — пробормотал Майкл.

— Эй, кто из нас выпил яд — вы или я? Вот и оставьте переживания мне.

Томас изумленно выпучил на меня глаза.

— Вы хотите сказать, вы сказали ей правду?

Я посмотрел на него и кивнул.

— Ага. Послушайте, я рассчитываю на то, что мы попадем туда и выйдем обратно в течение максимум часа. В противном случае мы покойники. В любом случае все завершится задолго до того, как проявятся первые симптомы отравления.

Некоторое время Томас молчал.

— Я-то думал, вы все сочиняете, — признался он. — Что это блеф.

— Я избегаю блефовать без крайней на то необходимости. Я не слишком силен по этой части.

— Вы же в самом деле могли умереть. Нет, права ваша крестная: вы совершенно сумасшедший.

— Абсолютно, — согласился я. — Ладно. Боб, просыпайся! — я встряхнул череп, и его пустые глазницы вспыхнули красно-оранжевыми огоньками.

— Гарри? — с неподдельным изумлением произнес Боб. — Ты жив?

— На некоторое время да, — подтвердил я и кратко объяснил, каким образом мы ушли-таки от моей крестной.

— Уау, — сказал Боб. — Значит, ты умираешь. Ничего не скажешь, крутой план.

Я поморщился.

— В больнице с этим справятся.

— Конечно, конечно. В отдельных местах процент вылеченных от отравления бледными поганками достигает пятидесяти процентов.

— Я принял экстракт млечного чертополоха, — возразил я.

Боб деликатно покашлял.

— Надеюсь, ты правильно рассчитал дозу. В противном случае от этого больше вреда, чем пользы. Право же, если бы ты прежде посоветовался со мной насчет…

— Гарри, — резко окликнул меня Майкл. — Смотрите.

Я повернулся посмотреть на мою крестную, которая отъехала от нас на некоторое расстояние и остановила своего черного жеребца. Теперь она подняла в руке что-то темное, блестящее — возможно, нож. Она махнула им в четырех направлениях — на север, запад, юг и восток. Она произнесла что-то на тарабарском языке, и деревья застонали под внезапным порывом ветра. От темного ножа в руках феи исходил такой сильный поток энергии, что от него зашевелись волоски у меня на руках и загривке.

— Чародей! — крикнула она мне. — Ты заключил нынче со мной сделку. Я не преследую тебя. Но ты не заключал таких уговоров с другими, — она откинула голову назад и испустила долгий, громкий крик, устрашающий и прекрасный разом. Он прокатился эхом по окрестным холмам, и ему ответили. Новые звуки вернулись к нам — высокий вой, свистящий визг, низкий, утробный рык.

— Много тех, кто в долгу передо мной, — продолжала Леа. — Тебе не обмануть меня. Ты запасся эликсиром. Ты бы не рисковал своей жизнью так, не будь у тебя пути к исцелению. Я не подниму на тебя руки — но другие принесут тебя ко мне. Так или иначе, Гарри Дрезден, ты будешь моим этой же ночью.

Ветер продолжал нарастать, и как-то разом набежавшие облака скрыли от нас звезды. Вой и рык приблизились, принесенные ветром.

— Черт, — буркнул я. — Боб, нам надо убираться отсюда. И быстро.

— Ну, до той точки, что ты показал мне на карте, еще довольно далеко, — сообщил Боб. — Миля, если не две — если мерить земными мерками.

— Две мили, — покачал головой Майкл. — Столько мне не пробежать. Не с моими нынешними ребрами.

— А мне вас не утащить, — сказа Томас. — Я, конечно, не последний слабак, но и моим возможностям есть предел. Идемте, Гарри. Значит, пробиваться придется нам вдвоем.

В голове моей путалось, и я силился выбрать верное решение. Майкл не сможет угнаться за нами. До сих пор это ему удавалось, но лицо его заметно побелело, и он держался скованно — похоже, ему было здорово больно. Я доверял Майклу. Я доверял ему, когда мы бились бок о бок, и доверял, когда он прикрывал меня сзади. Я доверял ему — и он способен был постоять за себя.

Но что мог он сделать в одиночку против целой армии потусторонних сил? Не знаю, не знаю — даже вооруженный мечом, он оставался всего лишь человеком. Это могло стоить ему жизни. А я не хотел иметь на совести еще одну жизнь.

Я покосился на Томаса. Симпатичный вампир ухитрился даже мои обноски носить как последний писк моды. Он ответил на мой взгляд безупречной, сияющей улыбкой, и я вспомнил его слова о том, какой хороший он лжец. Томас был на моей стороне. По большей части. Он относился ко мне достаточно дружески. Более того, у него имелся серьезный повод помогать мне, дабы вернуть Жюстину.

Если только он мне не лгал. Если только ее вообще захватили в плен.

Ему я доверять не мог.

— Вы двое останетесь здесь, — сказал я. — Удерживайте мост. Вам не нужно держаться слишком уж долго. Только задержите их на некоторое время. Пусть пойдут в обход.

— Уууу, — сказал Боб. — Отличный план. Это будет им серьезной помехой, Гарри. Я имею в виду, пока они не убьют Майкла с Томасом и не бросятся за тобой. Но на это уйдет несколько минут. Может, даже часов!

Я покосился на череп, потом на Майкла. Тот посмотрел на Томаса и кивнул мне.

— Если там будут неприятности, я пригожусь, чтобы защитить вас, — возразил Томас.

— О себе я позабочусь сам, — буркнул я. — Послушайте, весь наш план основывался на неожиданности, скорости и скрытности. В одиночку я буду куда как более скрытным. А уж если дело дойдет до драки, один или два человека мало чего изменят. Если придется драться, значит, все мероприятие накрылось медным тазом.