Аристид неплохо прятал эмоции, однако, поскольку я всё равно не мог делать ничего, кроме как наблюдать, мысли его были мне совершенно ясны. Чернокнижник никак не ожидал такой реакции со стороны Дэниела. Тупому громиле полагалось бы валяться на полу, истекая кровью... ну или моля о пощаде. В самом крайнем случае ему полагалось бы спасаться паническим бегством, однако вместо этого юный здоровяк каким-то образом ухитрился отразить атаку и изготовиться к бою.

— Славный ножик, — заметил Аристид не без издевки. — Получили в качестве приложения к кулинарному журналу?

— Получил от последнего болвана, пытавшегося напасть на меня с ножом. — Дэниел осклабился.

— Так идите сюда, получите этот.

Аристид поиграл ножом, вертя его пальцами. Глупый выпендреж для настоящего боя, но этот тип и впрямь умел обращаться с оружием. Потом он напрягся как пружина, прошипел слова заклинания и вновь молнией метнулся на Дэниела.

Эта доля секунды перед началом действия ускоряющего заклятия его и выдала. Юноша вновь ждал его наготове. Он просто шагнул в сторону и дважды взмахнул руками, когда Аристид пролетал мимо. Послышался треск вспоротой ткани, а потом Аристид уже стоял на безопасной дистанции с другой стороны.

Дэниел, шипя от боли, повернулся к нему лицом. Ткань, намотанная на его левую руку, медленно, но верно набухала кровью.

— Ага, здесь брони нет, — с ухмылкой заметил Аристид.

Дэниел промолчал — просто вновь принял оборонительную стойку, нацелив нож острием на Аристида. Кончик ножа, правда, окрасился красным.

Аристид опустил взгляд и увидел длинный, неглубокий ^п°рез, прочертивший его грудь справа. Струйка крови, стекавшая из раны, смешивалась с обильно выступившим на коже пбтом.

К этому времени из хлама и обломков начали высовываться головы Зеро и его приятелей — с дюжину пацанов Наблюдали за поединком. Судя по выражению их лиц, они в первый раз видели, чтобы их бесстрашному наставнику сделали больно. Блин, да если они хоть как-то напоминали меня в их возрасте, они наверняка верили в то, что тот неуязвим.

Дэниел Карпентер продемонстрировал им, что это не так, — и чернокнижник это понимал.

На лице Аристида не читалось теперь ничего, кроме неприкрытой ненависти. А потом он сделал нечто, чего я от него никак не ожидал. Он просто шагнул вперед, в пределы досягаемости ножа Дэниела.

Поединок вышел недолгим. В бою на ножах так бывает чаще всего. Дэниел превосходил противника ростом и, следовательно, мог разить с чуть большей дистанции, что практически сводилось на нет длиной ножа чернокнижника. Кроме того, Дэниела защищала броня. Аристид уступал сопернику в физической силе, но в скорости — даже без магии — превосходил. И в опыте тоже.

Руки и клинки мелькали в воздухе с такой быстротой, что я не мог уже следить за отдельными атаками. Я видел, как кольчуга Дэниела отразила еще пару ударов, один из которых оказался настолько сильным, что титановое колечко, оторвавшись, со звоном покатилось по полу, потом воздух прочертила красная полоска — одного из бойцов зацепило еще раз.

Дэниел коротко охнул. И еще раз. Аристид издал возглас, полный боли и торжества разом. Оба отпрянули друг от друга и стояли, тяжело дыша. Вряд ли есть что-то способное сравниться по напряжению с рукопашным боем. Всего несколько секунд поединка лишают вас почти всех сил, даже если вы находитесь в отличной физической форме.

Дэниел пошатнулся и с удивленным возгласом припал на колено.

Все его ноги сплошь покрыла паутина глубоких порезов. Ни один из них не задел крупных кровеносных сосудов; в противном случае он уже лежал бы без сознания. Однако порезы не могли не причинять ему мучительной боли.

Он зарычал и сделал попытку подняться. Так и не выпрямившись до конца, он пошатнулся и снова упал. Любая подготовка, любая отвага имеют свои пределы. Глубокой раны даже на одной ноге достаточно, чтобы лишить человека возможности биться дальше. Дэниела ранило в обе.

Но и Аристид не вышел из поединка невредимым. Кровь текла из длинного пореза на его правой руке, до которой дотянулся нож Дэниела. Рана казалась серьезной, однако рука продолжала действовать. Если Аристид проживет достаточно долго и при этом не лишится руки, он сможет хвастаться чертовски впечатляющим шрамом.

Вот только Дэниелу это уже не поможет.

Чернокнижник перебросил нож в левую руку и смерил Дэниела ровным, ничего не выражающим взглядом.

— Щенки вроде тебя никогда не знают, сколько за что платить. Сколько боли ради победы.

Он снова ринулся вперед, и Дэниел выставил нож перед собой. А потом вскрикнул и повалился на бок, зажимая левой рукой рану в правой. Нож упал на пол и откатился в сторону, замерев у самых ног Аристида.

Чернокнижник не спеша переложил свой нож в левую руку и подобрал нож Дэниела. Он потрогал острие пальцем и удовлетворенно кивнул.

— Сойдет, — хмыкнул он, старательно вытер кровь с лезвия о штанину, сложил нож и сунул в карман халата. Потом смерил юношу недоброй улыбкой, поднял свой нож над головой, чтобы кровь Дэниела стекала по клинку и капала на подставленную ладонь.

А потом нараспев завел заклинание.

Сгущение магических энергий я ощутил сразу. Не то чтобы слишком сильных, но это если мерить моими мерками. Магии не обязательно обладать сотней лошадиных сил, чтобы представлять собой угрозу. У Аристида ушло примерно десять секунд на то, чтобы накопить ее достаточно для воплощения своего замысла, а мне оставалось только стоять, стискивая кулаки в бессильной злобе. Дэниел тоже понял, что происходит; он нашарил в груде мусора старую консервную банку и метнул ее в Аристида — неловко, с левой руки. Неудивительно, что она даже не долетела до чернокнижника.

Аристид направил острие ножа в сторону Дэниела, сощурился по-змеиному и, прошипев слово, высвободил заклятие.

Старший сын Майкла выгнулся дугой и сдавленно застонал от боли. Аристид повторил заклинание, и Дэниел выгнулся еще сильнее. Я даже и подумать не мог, что человеческий позвоночник способен на такое, не сломавшись.

Я сам с трудом удержался от того, чтобы не застонать, и отвернулся, не в силах смотреть на то, как чернокнижник превращает силы самого Творения в орудие пытки. Однако то, что я увидел, оказалось едва ли не хуже: малолетние воспитанники Аристида смотрели на пытку с болезненным любопытством. Дэниел кричал, пока хватало воздуха, а потом просто беззвучно открывал рот. Один из пацанят вдруг согнулся, и его стошнило на пол.

— Это мой дом, — произнес Аристид, не меняя выражения лица. — Господин здесь я, и все будет, как я за...

За спиной у Аристида возник Баттерс и с размаху врезал ему трехфутовым отрезком трубы под колено.

Послышался зловещий хруст, и Аристид с воплем повалился на пол.

— Звук, который вы сейчас слышали, — произнес Баттерс перехваченным от страха и возбуждения голосом, — означает, что ваш коленный сустав раздроблен со смещением. Не исключено также, что при этом раздроблена ваша коленная чашечка.

Аристид лежал, со свистом втягивая сквозь зубы воздух. Из уголка его рта стекала слюна.

Баттерс поднял трубу на манер изготовившегося отбивать мяч бейсболиста.

— Брось нож, или я займусь твоим черепом.

Аристид продолжал шипеть, но взгляда не поднимал. Он поднял свой окровавленный нож и отбросил в сторону.

— И тот, что в кармане, — скомандовал Баттерс.

На этот раз чернокнижник посмотрел на него с нескрываемой ненавистью, но нож, отобранный у Дэниела, тоже выбросил.

— Держись, Дэниел, — окликнул Баттерс. — Сейчас помогу.

— Я в порядке, — простонал лежащий Дэниел. Судя по голосу, порядком там и не пахло. Однако он пошевелился и туго обмотал плащом порез на правой руке, останавливая кровотечение. Крепкий парень и не потерял головы в сложной ситуации.

Баттерс снова повернулся к Аристиду.

— Я не хочу вас увечить, — произнес он. — Я хочу вам помочь. Ваше колено сильно повреждено. Вы не сможете больше ходить, если не попадете сейчас в больницу. Я вас отвезу.