Йонна была собрана и спокойна, только помимо иллюзии ничто не выдавало в ней экономку, которой она была для посторонних. Настоящая профессия и суть лезли сквозь ткань магии, и сквозь все понятия о безопасности. Но без неё Рэй понятия не имел, как бы успел справиться со всем кошмаром, в который превратился и без того нежеланный бал. Он коротко вздохнул, начертил в воздухе руны, чтобы их не подслушали посторонние, и ответил:

— Я не знаю, как, но я уверен: это дело рук самого лата Вистана и церкви Светлейшего. Они хотят прижать «чароплётов» ещё больше. Кори… зря за меня вышла. Мне придётся сделать так, чтобы она меня возненавидела и уехала в безопасное место. Я боюсь, дальше будет только хуже. Но пока — она устала, но с ней всё в порядке. Пока в порядке. Если попытки продолжатся, я не знаю, что будет.

— Даже не думай, Рэй. Даже не думай заниматься глупым спасательством без спросу, мне твоего папеньки с этой дурной привычкой хватило по самый чепчик! — Йонна снова вернулась в образ простой служанки, пусть и главной. — Всё равно не поможет, если беда в том, о чём ты думаешь, а девочку обидишь. Или тебе кажется, что если ты с ней поссорился, то она тебя запросто на костёр отправит? Или что там ещё эти умники в платьях придумают.

— Я такого не говорил! — Рэй даже руки вверх поднял. Конечно, Кори никогда не поступит подло, Коринна на такое просто не способна.

— Тогда какой смысл в твоём глупом геройстве? Супружеские ссоры от плахи не спасают, знаешь ли. Иначе все государственные преступники древности только и делали бы, что собачились с роднёй. Ладно. Я своё дело сделала, вернусь на кухню, распоряжусь, чтобы к каждому пострадавшему своя девочка была. Пусть следят, не станет ли им хуже. Неспокойно мне, магия-то и впрямь неправильная.

Рэй рассеянно кивнул, и нянюшка ушла из зала. А сам герцог провёл простенький ритуал, запитанный на контур дома, чтобы никто не потревожил странную пыль, в которую обратилась тварь, и в целом не трогал место преступления. Кажется, Чезаре называл такое «опечатать место преступления», хотя никаких печатей Рэю накладывать не было нужды. Впрочем, кто его, остроухого, знает. Тот даже по южным меркам эксцентриком был редкостным. И занозой в одном месте.

Пока герцог Геллерхольц ждал дознавателя и опрашивал пострадавших, он медленно соображал, прокручивая в голове всё произошедшее. Коринна подняла щит невероятной силы, а он сумел его подхватить и усилить. Получалось, что дом полностью принял новую хозяйку, и его собственная магия полагала её полноправной женой. Даже несмотря на то, что между ними ничего не было.

Последний раз так было у отца и матушки. И для женщины в этой паре закончилось плохо. Даланна не любит магов, и особенно не любит магов сильных… Кори нужен не просто учитель, ей нужен он сам. Если только Рэйнер не хочет, чтобы его жена повторила судьбу его матери. Если только эта девушка ему не безразлична. А сказать так почему-то совершенно не поворачивался язык. Но может, должен повернуться?

Первый раз я даже не очнулась — вынырнула из дурноты, чтобы убедиться, что Рэя эта странная дрянь не задела, и он жив, и с ним всё в порядке. А вот во второй пришла в себя уже полноценно. Только в голове было чувство, как будто там кто-то копошится. Словно я всё ещё слышала тёмный шёпот этого существа. Чем бы оно ни было, оно не имеет к дарэ Шварцвальду никакого отношения. Это не одержимость, это что-то другое, знать бы только, что.

И снова эта магия с чёрными и фиолетовыми искрами. Когда принц Стефан плёл свои чары, она тоже была такой. Голова гудела, в горле пересохло, и я с трудом могла оторвать голову от подушки, а не думать о том, что треклятый принц пошёл дальше по своему загадочному плану всё равно не получалось.

Я вспомнила об этом даже раньше, чем осознала, что раздета ровно в той степени, в какой должна быть перед отходом ко сну. Некстати подумалось: даже и не разберешь, чего хочется больше, чтобы раздевал меня герцог, или слуги. Хотя это ужасно неприличные мысли, и матушка назвала бы меня падшей.

После того, как это существо билось в щит, который я даже не умела ставить, и у меня получалось его держать — я ловила себя на мысли, что плевать мне на матушку. Она бы не смогла. Даже если бы была магом — её смёл бы этот шёпот, эти навязчивые мысли, играющие на тёмных струнах.

А я… раз все выжили, значит, у меня получилось? Я попробовала приподнять голову и осмотреться, понять, как далеко до заката. Но стоило мне это сделать, как послышался голос Летиции:

— Его Светлость просил позвать его сразу, как вы очнётесь. Алианна пока что сбегает, и он придёт как сможет. Вам может воды дать? Вы недолго не в себе были, несколько часа два всего. Вроде как и дознаватель уже прибыл от Его Величества… — потом спохватилась и обернулась на вторую служанку. — Али, ты чего стоишь? Бегом, говорю, за Его Светлостью!

Я услышала звуки быстрого шага — практически топот, если называть вещи своими именами. В голове гудело, так что звук отдался неприятной болью где-то в висках. Впрочем, это мелочи. Слегка хрипло, но я всё же спросила:

— Его Высочество, старший принц… он не пострадал? Жив? — я не сомневалась в том, кто виновен в очередной катастрофе.

Как уж Стефан умудрялся всё время быть на виду и одновременно готовить новое покушение на брата — не имею ни малейшего представления, но это был он. И если попытка убийства на сей раз оказалась удачной, то нам конец. И мне, и Рэйнеру. Увидеть, что не так с Олдариком я успела. Теперь, кажется, в этом доме сложно было что-то от меня скрыть. Вероятно, и от Рэя? Значит эта тёмная принцева магия сильнее, чем напитанный чарами дом? Или нужно понимать, что ищешь?

Пока я только разбиралась в том, как вообще работает сила, текущая в моих жилах. И для понимания, что не так, отчаянно не хватало не ума, а знаний. Летиция же моей задумчивости не заметила, и бодро ответила:

— С Его Высочеством всё хорошо, он вашего быстрее в себя пришёл, тоже с дознавателем говорит, я слышала. Так вам может воды? Или вы голодны?

Я прислушалась к себе, и, наконец, ответила. Раз Никлас жив, значит можно немного расслабиться.

— Только воды. Ничего больше пока не хочу. И прикажи затопить посильнее, мне холодно, — сказала, и только после этого поняла, что и впрямь мелко дрожу, а руки покрыты гусиной кожей. Наверное, последствия. Я попробовала руку поднять, а она дрожала настолько заметно, что Летиция бросилась куда-то, и очень быстро вернулась со вторым одеялом, в которое меня и укутала поверх первого. И только после этого в самом деле принесла кружку с водой.

Я хотела было попросить её держать посудину за меня, но девушка и так всё понимала. Помогла удобнее сесть, устроила на подушках, и подождала, пока я мелкими глоточками напьюсь. В пересохшее горло простая вода полилась, как будто нектар какой-то, так эта вода была кстати. И стоило Летиции убрать кружку, в покои буквально влетел бледный, как смерть Рэйнер. Неужели волновался? Или я выдаю желаемое за действительное?

— Как ты? — он оттеснил служанку и уселся рядом на краю постели. — Холодно, да? И пить хочется?

Я изумлённо кивнула, и пристально посмотрела на него. Совсем растрёпанный, в испачканном камзоле, Рэй кажется не нашёл и минутки, чтобы привести себя в порядок. Зато прибежал ко мне. Ответственный, чтоб его. Муж должен быть подле ложа супруги — и вот он.

— После выбросов всегда так, — он взял мою руку в свои, и обычно тёплая кожа мужа обожгла меня огнём. Приятным, впрочем, но я и не подозревала, что настолько замёрзла. — Обычно это проходят ещё дети, но ты долго была в условиях, где твоим даром не занимались должным образом. А теперь вот совершила подвиг, — он устало улыбнулся.

— Подвиг? О чём ты? — я довольно смутно помнила, что именно я сделала. Лучше запомнились другие. И то, что я хотела, чтобы никто не пострадал. А как это получилось, и получилось ли? Кажется, тварь не добралась до тех, до кого больше всего хотела.