— Но ведь так не принято. Брак должен быть подтверждён в тот же день, когда свершилась свадьба. Я настолько тебе противна?! — истерические нотки в голосе были, должно быть, от матушки. Как-никак, я росла с нею.

— Чешуя Оххроса, да что за глупости, Кори! — воскликнул он примерно в том же тоне, разве что не визгливо. — Противна мне, чтобы ты знала, Хельга Кальтербруннен. Поэтому её здесь нет, хотя могла быть. А ты — невинное наивное дитя, которое только выбралось из клюва злобной гарпии. И что касается «принято» — по закону брак можно подтвердить в течение года. А традиции, моя дорогая, у всех разные, и не все требуют такого варварского обращения с близкими. Я предпочитаю выбирать те, которые не требуют. Думаешь, мне кто-нибудь запретит? — в его голосе звучал яд и вызов, но я опять не понимала, как это трактовать.

Герцогу Геллерхольцу, конечно, никто и ничего запретить не может. А то лишится поставок столь необходимой магам меди, или получит существенное повышение цены. А если и это не поможет… он был силён, и приложить мог так, что и у короны претензий не будет, и излишне говорливому сплетнику это не понравится. Это знала даже я. Слишком громкие были прецеденты. Так к чему эти странные вопросы? Я ведь спросила не об этом!

— Ты даже вслух поминаешь не нашего бога, а драконьих, и всё ещё не за решёткой, — процедила я мрачно. — Конечно, тебе никто и ничего не запретит. Но я не понимаю! Ничего не понимаю! — я вдруг ощутила, как по лицу течёт тёплое, а спустя несколько мгновений осознала, что это слёзы.

Я думала, что Рэй разозлится, и что-то скажет, такое же колкое, но он побледнел, стиснул губы так, что они тоже стали совсем белыми, вскочил со своей скамьи напротив меня, и крепко обнял, даже прижал к груди. Повариха давно ушла, забрав с собой и своих подопечных — видимо, хотела оставить нас наедине. Так что если кто и слышал, что я говорила, то издалека. Но на самом деле когда он меня обнял — мне стало всё равно, слышал меня кто-то или нет. Я просто ревела и не могла остановиться.

Если бы меня кто-то спросил, почему именно я реву, я не смогла бы внятно ответить. Просто в отцовском доме почти всегда некому было меня обнять. Братья и без меня имели множество хлопот, отец предпочитал утешать матушку, а я… я просто была. И тут вдруг, когда я и сама понимаю, что устроила скандал на ровном месте — он взял и обнял меня. Как тут не расплакаться?

Рэйнер пах мускусом, кардамоном и чем-то неуловимым — казалось, росой на рассветной траве. Или утром. И уткнуться в него носом оказалось приятно, тем более, что он гладил меня по волосам и шептал что-то успокаивающее. Я не могла различить слова за собственными рыданиями, но постепенно успокаивалась от этого тихого и какого-то бесконечно уютного голоса. За что Анне любовь такого человека? Он ведь ей даже не нужен, она выбирала выгодную партию, а не любимого мужчину. А ведь они наверняка всё ещё переписывались…

Впрочем, я не имела права ревновать. Да и заливать свадебный камзол Рэя, который он так и не переодел, своими слезами, тоже не должна была. Но стало легче. Словно какая-то струна внутри лопнула, и это принесло облегчение. Не знаю, сколько прошло времени. Но когда я, наконец, смогла успокоиться, то тихо сказала:

— Прости меня, пожалуйста. Я не знаю, что на меня нашло. Обычно я… ну… нормальнее?

Он в ответ сначала сел заново на скамью, только в неправильную сторону, а потом утащил меня к себе на колени. Я едва не потеряла равновесие от неожиданности, но сильные руки не позволили мне упасть. И только после этого, усадив меня к себе, и надёжно обхватив талию руками, Рэй сказал:

— Ничего страшного не случилось. Просто ты только выбралась в нормальный мир и пока к нему не привыкла. Но поэтому я и не хочу никакой «брачной ночи», пока ты, во-первых, не привыкнешь ко мне, а во-вторых, не узнаешь о мире и людях чуть больше. Вот скажи мне, тебя хоть немного учили управлять твоим даром?

Я не дала сбить себя с намеченной цели, хотя внезапная истерика и мягкий, бархатный голос Рэйнера вместе могли бы, наверное, меня отвлечь. Но мне слишком важно было всё-таки узнать ответы на свои вопросы. Иначе я так и буду срываться, почти наверняка.

— Меня учили быть безопасной, никто в доме и за его пределами из-за моей магии не пострадает. Но, Рэй, люди ведь будут спрашивать. А я… я не смогу им соврать!

Он вздохнул. Не знаю, из-за магии или нет, но показалось, что я его чем-то очень расстроила.

— Я не об этом тебя спросил, Кори, — снова с легким раздражением пробормотал он. — И кто будет спрашивать, была ли между нами близость? Это в конце концов, просто неприлично!

— Матушка точно будет, — объяснила я то, что на мой взгляд не нуждалось ни в каких объяснениях. — Она обязательно приедет в гости, и будет задавать вопросы, и…

— Не приедет, — неожиданно злым тоном перебил меня Рэйнер. — Ноги твоей мачехи в моём доме не будет, никогда и ни при каких обстоятельствах.

— Но… как так? Она же принцесса… — я растерялась, и, наверное, это было видно по моему лицу. Разве он сможет отказать сестре собственного короля?

Рэй криво усмехнулся.

— Да плевать мне, кто она. В моём доме решения принимаю я, а если Его Величество хочет привечать эту подколодную змею, то он может делать это без нашего с тобою участия. Достаточно и того, что мне пришлось срочно организовывать брак по его приказу. Видят боги, я этого не планировал. Не сейчас. Но в любом случае — нет, я не пущу её к нам. И ни одну подлую дрянь, которая вздумала бы задавать тебе столь личные вопросы тоже не пущу. А к тому времени, как мы с тобой снова выйдем в свет, всё будет иначе.

Наверное, мне стоило возмутиться. Сказать, что он не имеет права запрещать мне общаться с родственниками. Потребовать права самой распоряжаться домом, раз уж я его жена. Но самая яркая эмоция, которую я испытала в этот момент — это облегчение. Матушки… мачехи не будет! И хотя бы Рэйнер не будет становиться на её сторону!

— Значит… у тебя свои правила? — осторожно уточнила я.

— Кори, я не знаю, о каких правилах ты говоришь, но уже поздно и мы оба очень устали. Я прикажу сделать тебе расслабляющую ванну, и провожу в твои покои. Заодно и свои покажу. Если ты захочешь — сможешь перебраться ко мне, но пока, я думаю, лучше так. Всё равно эти две спальни расположены рядом. А обо всём остальном мы поговорим завтра. И не только завтра, нам много о чём стоит поговорить, — мягко ответил он.

Но я поняла, что уже утомила Рэйнера и своими слезами, и бесконечными расспросами. Значит, наверняка нарушила какое-нибудь правило, о котором пока не знаю. Но кажется, он за нарушения не наказывал. Или считал, что я должна их узнать, а потом уже придерживаться? Вот бы всё-таки узнать…

Впрочем, он пообещал мне защиту от матушки. За одно это мне стоило прекратить докучать ему, и стать самой лучшей женой, которую он мог бы даже придумать. Жаль, что заменить так любимую невозможно, но мы не первая пара, которую скрепила не любовь, а воля короля или родителей. Как-то же люди с этим справляются…

— А сам ты отдыхать не пойдёшь, да? — всё же спросила.

Он устало улыбнулся:

— Ты передала мне очень ценные сведения. Так что мне придётся немного повременить с отдыхом, это правда. Но не тревожься. Всё хорошо. Отдыхай и набирайся сил.

Я кивнула, решив не спорить. Больше ни о чём личном или важном мы не говорили. Рэй решил, что на сегодня хватит серьёзных обсуждений. Пока мы шли, он рассказывал какие-то мелочи из своего детства, и объяснял, где и что расположено. А потом из покоев ко мне вышла Марта, и я вздрогнула. Не знала, что он оставил мою служанку из дома. Я надеялась, он подберёт кого-то у себя.

Мне казалось, что я умею держать лицо, но Рэйнер как будто чувствовал, когда рядом с ним что-то шло не так. Едва увидев, как я смотрю на Марту, он произнёс: