— И ты бы отказала? — время утекало сквозь пальцы, но в то же время Рэй чувствовал, что пара минут разговора с нянюшкой ничего не решит. А сам разговор — важен.

— Куда уж вам, Геллерхольцам, откажешь… Хорошо, давай сюда всё, что задумал. Если ты использовал эту дрянь, значит очень торопишься. Но потом — я хочу знать всё. Всё, слышишь меня?!

Рэй чуть улыбнулся. Всё Йонне не рассказывал даже отец, и она об этом прекрасно знала.

— Спасибо, нянюшка, — он порывисто обнял Йонну, сжимая вторую, названную мать в объятиях. — Ты знаешь, что делать с амулетами. Активируй рубиновый, если Кори будет грозить опасность. Я смогу переместиться сюда в тот же миг, и захватить с собой двоих.

— И сапфировые, чтобы записать то, что покажется тебе важным, — кивнула она деловито. — Хорошо, дорогой мой дарэ фир Геллерхольц-младший. Я это сделаю. В конце концов, я рада, что мне не пришлось самой изобретать способ защитить девочку, — она уже ворчала, но блеск карих глаз и чуть поджатые губы выдавали беспокойство. — А теперь иди. Нет нужды тратить заемную силу почем зря.

Рэйнер кивнул, и исчез в искрах собственного дара. Когда магия переносила его, на мгновение ему показалось, что наложенная на Йонну иллюзия, которую делал отец, рассыпалась. Но потом он оказался прямиком на сиденье кареты рядом с Ником, и стало не до Йонны. Ведь надеялся, что Его Высочество не успеет сесть в ловушку! Хорошо хоть у них была договорённость, и повезло не переместиться в саму карету, застряв в её ткани. Это была бы мучительная смерть, и вряд ли в Соцветии нашёлся бы маг, сумевший его вытащить.

— Рэйнер, ты с ума соше… — начал было Никлас, а потом события закрутились с бешеной скоростью.

Едва в карете появился посторонний, и возница перескочил внутрь кареты, метя в горло Никласу. Благодаря снадобью, Рэй успел швырнуть в него сгусток чистой силы, и совершенно обычный, казалось, мужчина зашипел, как разъярённая кошка, потом ощерился и засверкал в полумраке кареты глазами. Они были совершенно чёрными, без зрачков и белков, но с ярко-фиолетовыми всполохами. Кто бы это ни был, он не был ни человеком, ни эльфом, ни драконом. Да вообще никем из известных разумных, потому что никто из тех, кого Рэй знал, не был способен на такие чары! Следующим, что метнула странная тварь в несостоявшуюся жертву, был магический хлыст, состоящий из всё той же черно-фиолетовой субстанции, что застилала глаза существа.

Рэй успел поднять самый мощный из своих щитов, но едва удержал его. Хлыст ударил, и магический щит зазвенел так, словно был сделан из настоящего стекла. Тварь же отрастила ещё пару неестественно длинных рук, и бросилась к обнаженному горлу нового противника. Рэй прикрывал принца, а не себя, но к счастью, Никлас вышел из ступора, и резанул по «рукам» существа каким-то неизвестным заклятием. Оно едва не отсекло монстру обе конечности, и та зашипела, снова оборачиваясь на Его Высочество.

А потом Рэйнер невольно посмотрел существу в глаза. И мир исчез. Исчезла карета, исчезло всё, что было важным буквально несколько мгновений назад. Он лишь слышал голос, отдалённо похожий на его собственный. Голос, который говорил: «И зачем тебе эта помеха? В твоих жилах ведь тоже течёт кровь правящего рода, если все детишки безумного старикана отправятся на тот свет, трон получишь ты. И милая Анна будет считать уже тебя удачной партией. Зачем тебе эта глупая девчонка? Сошли её в храм. Нужно всего лишь отойти на пару шагов, и одна ступенька к трону будет преодолена. Тебе даже не придётся ничего делать…»

Часть его тянулась к этим мыслям. Видела за ними силу, власть, возможности. Он ещё может жить именно так, как хочется! Может построить свои порядки! Действительно получить возможность менять этот треклятый мир. Вместо кареты перед глазами стояла Анна в соблазнительной позе, томно улыбающаяся полными губами. Уж она-то знала, что делать с мужчиной…

Затем он ощутил резкий удар в плечо, и вздрогнул. В голове прояснилось, и Рэйнер обнаружил, что кошмарная тварь вовсе потеряла сходство с человеком, изгибаясь в немыслимых позах, и пытаясь достать Никласа. Тот держался, но был ранен. Хлыст из черно-фиолетовой тьмы рассёк и камзол, и кожу на его плече, и Его Высочество тяжело дышал, мечась по карете. Экипаж, которым перемещался принц по дорогам Даланны, был просторен, и только это спасало Никласа от существа. Но так не могло продолжаться долго, тем более, что лошади встревоженно ржали и неслись куда-то вперёд, не разбирая дороги.

Рэйнер не мог понять, кто заставил его вынырнуть из наваждения, похожего на часть его самого. Только такую часть, о которой хочется забыть так же быстро, как она появилась, стереть, и снова считать себя хотя бы подобием порядочного человека. Но сейчас не было времени на самобичевание, и Рэй ударил в тварь. Вновь чистой энергией — если он подожжет карету, ничем хорошим это не кончится. А большая часть тех боевых чар, которым его учили, увы, обращались именно к огненной стихии. Спасатель…

Впрочем, Рэйнер не мог знать, что Ник ещё в пути, и что убийца нападёт в карете. Но это ничего не меняло. Сделать с тварью, а не с человеком, герцог мог не то, чтобы много. Однако, когда в существо влетела его магия, оно скрючилось и замерцало. Тут же в него влетели и ледяные иглы от Его Высочества, и затем… за спиной существа внезапно показался тот, кого вообще не должно было быть в Даланне.

И уж тем более в этой карете! Но Чезаре был здесь, и что именно он сделал с тварью, оставалось загадкой как для самого Рэйнера, так и, должно быть, для Его Высочества.

Несносный светловолосый полуэльф нараспев прочёл незнакомое заклятие на одном из мёртвых языков, вытянул руки над головой, потом начал очень быстро жестикулировать, словно лепил фигурку, только не из воздуха, а из глины. А потом тварь просто растворилась у его ног, и растеклась грязной лужей. Чезаре же как ни в чём ни бывало перескочил на место кучера, и ласково зашептал что-то лошадям. Рэй разобрал только что-то вроде «милые мои, страшный больше вас не тронет», и понял, что в этот раз дарэ Амато Скорца говорит на общеэльфийском. Хорошо хоть на диалекты анклавов не перешёл! Рэйнер утёр пот со лба, и они переглянулись с Его Высочеством. Не сговариваясь, они произнесли одну и ту же фразу. Две.

— Что это было?! И что здесь делаешь ты?!

Чезаре невозмутимо продолжил шептать лошадям, а потом, видимо, как-то уговорил их остановиться, вовсе не трогая поводьев. После этого спрыгнул с кареты, почесал каждую за ушком, посетовал, что не может дать им ничего вкусного, но обещал исправиться. И Рэйнер, и Его Высочество, смотрели на это из кареты, едва ли не открыв рты. И только закончив с животными, Амато, наконец, соизволил обратить внимание на менее важных существ.

— Это вместо благодарности? Благородные господа, как обычно, не отходят от традиций своих славных предков, — в голосе звучала мягкая насмешка. — А между тем, если бы не Она, — это слово Чезаре произносил с каким-то восторженным придыханием, — Ты бы, Рэйнер, понятия не имел, что Даланнское Высочество надо от чего-то спасать. И уж тем более не смог бы удачно телепортироваться на человека, а не на координаты. И где, спрашивается, осознание своих долгов перед моей скромной персоной?

Он не выглядел ни запыхавшимся, ни расстроенным, и вообще вёл себя так, словно не сидел, поджав под себя ноги, снова на месте кучера, а находился на светском рауте. И то загадочное тёмное вещество, что осталось от нападавшего, Чезаре тоже совершенно не смущало.

— Так это ты предупредил отца! — догадался, наконец, Рэйнер.

— Я, конечно, — кивнул Чезаре. — Правда, я рассчитывал, что он решит проблему сам. Он посильнее тебя будет, мой дорогой даэн Геллерхольц. А ты пока не расцвёл должным образом, чтобы отражать магические атаки такой серьёзности. К счастью для вас, я люблю появляться на сцене заранее. Из Ортана так быстро прибыть и вытащить одного пока не коронованного интеллектуального молодого человека мне бы не удалось. Ваше Высочество, не хочу вас расстраивать, но, если вы продолжите в том же духе, красивый обруч с камушками достанется кому-нибудь другому. По причине вашей безвременной кончины, разумеется.