У Рэйнера закрадывалось подозрение, что это Анна на самом деле ускорила его брак. И теперь сама же и злилась, что он не может быть рядом с нею, как раньше, и не может оставаться её рыцарем. А он не мог. Да и… нет, он всё ещё любил ту Анну, какой она была много лет назад. Смешливую темноволосую девочку, приехавшую на север после солнечного юга. Почему-то её семья не прижилась, и решила начать всё заново по ту сторону гор.

Тогда она была совсем иная. Без этой жесткости во взгляде, не умеющая ещё держать голову прямо, что бы ни творилось рядом. Светлая и весёлая. Но постепенно, шаг за шагом, они отдалялись друг от друга. Мать Анны внезапно решила, что вести переписку с мужчиной незамужней дочери неприлично, хотя там, откуда они прибыли, это вполне допускалось. Что-то в ней надломилось. Но Анна так и не рассказала, что.

И всякий раз, как Рэй смотрел, как она успокаивает Его Величество, и кормит его практически с рук, ему казалось, что до той, настоящей Анны ещё можно достучаться. Но если не обманывать хотя бы себя, после того, как эта, новая де ла Лайона, ставшая, как мечтала, фир Даланной, вела себя столь отвратительно с Кори, ему уже и не хотелось ничего делать, чтобы найти то светлое, что когда-то в Анне было.

Коринна нуждалась в защите. Анна была замужем за паршивым человеком — нормальных людей слуги так не боятся, и чтобы девушки вовсе отказывались работать в богатом доме, напугать их нужно было весьма значительно. Но это был её выбор. А Кори ничего не выбирала, ни свою стервозную мать, ни отца, который не способен был защитить собственного ребёнка, раз уж притащил его в официальную семью, и признал. И нуждалась в тепле, заботе, поддержке. В чём-то светлом. Анна же порой, как ни печально, но просто раздражала.

— Спасибо, можешь больше не держать сферу, — голос Никласа вырвал Рэя из бесплотных размышлений. — Отца увезли. Правда, дарэ фир Шварцвальд решил остаться с нами, но посмотрим правде в глаза: отцу не придворный маг нужен, а нормальный целитель. Такой, который поймёт, наконец, что именно с ним случилось.

— К сожалению, мы такого целителя так и не нашли, — кивнул Рэй, поворачиваясь к другу. — Но никто не спорит, он ему нужен. Больше, чем все придворные маги, вместе взятые, что в истории, что из ныне живущих.

Герцог смахнул с пальцев последние искры магии, убедился, что никто из приглашённых не видел, как король Даланны капризничал, выбирая кусочки повкуснее, и канючил интересную сказку. Порой он впадал в детство, порой просто становился рассеянным и глуповатым, но ничего из этого нельзя было дать увидеть его подданным. Жрецы Светлейшего не позволят просто сместить действующего короля с престола, оставив его доживать свой век, так что оставалось хранить остатки былого образа.

— Если бы не недоумки в белых балахонах, и их мощнейшая поддержка среди моих подданных… — тихо прошипел Никлас. — Впрочем, ладно. Пустое. Я не могу постоянно к этому возвращаться, так и с ума сойти недолго, — он отмахнулся сам от себя, и кажется сумел заставить себя вернуться хотя бы в нейтральное расположение духа. По крайней мере, из глаз ушла и тоска, и злость. — Лучше мне скажи, мой братец больше не доставлял никаких проблем сверх обычного? А его жёнушка?

— Оставь в покое Анну, Ник, — проворчал Рэйнер тихо. — Она достаточно наказана за все свои мнимые и не только грехи браком с твоим братом. Нет, с тех пор, как ты приехал, никаких проблем от них не было. Анна даже перестала пытаться задеть Кори, наконец-то. Не могу на это смотреть. Я делал ей предложение, видят драконьи боги! Да и не только они. Делал. Она отказала. Что теперь-то? Неужели она свято верила, что я до конца жизни буду один и умру бездетным, только бы ей не пришлось отвечать за свой выбор?

Никлас невесело рассмеялся:

— Ты не хочешь знать моё мнение на этот счёт, но я всё равно скажу: твоя Анна хотела быть замужем за моим братом, а ноги раздвигать перед тобой. Грубо, зато правда. Власти эта девчонка хочет, только ума не хватает, чтобы иметь реальную возможность её получить, будь она хоть королевой, — принц брезгливо скривил губы, и залпом опрокинул в себя содержимое бокала, который до этого просто вертел в руках.

— Ник, я никогда бы не стал так поступать. Особенно когда я уже обещал Кори свою верность. Это… не могла она, ты на неё наговариваешь. Одно дело наговорить гадостей Коринне из ревности, другое…

На этот раз смех старшего принца был совсем уж издевательским. И словно по заказу из темноты появился Чезаре, всё ещё под личиной Бальтазара. Опять подслушивал. Впрочем, ему этого никто не запрещал, так что это тоже пустое.

— Можно ли придумать более красивую причину для ненависти и ревности, Ваша Светлость? — с улыбкой поинтересовался он. — Дама желает отдать вам свою близость, а вы слишком благородны, чтобы ответить ей взаимностью, несмотря на брак. Такие женщины не любят благородства. Они любят тех, кто будет поступать как они пожелают. Поверьте моему богатому опыту.

— Не в твои годы рассуждать о богатом опыте, Че… Бальтазар, — отмахнулся Рэйнер. — Ещё скажи, что Коринна на самом деле хочет моей смерти и наследства, — сарказм в его голосе не заметил бы только глухой.

— О, нет, ничего подобного я сказать не хочу, — кротко улыбнулся Чезаре чужими губами. — Коринна — смелая и яркая юная леди, и заслуживает вашего внимания куда больше, чем черноволосая стервь. И если мне не лгут мои глаза, она восхищается своим герцогом и мечтает о нём, пока оный герцог находится на расстоянии вытянутой руки. Ты не находишь, что это жестоко? Или же вы хотели привязать к себе девушку покрепче, врасти в её сердце, чтобы она не смотрела ни на кого другого, не смея, впрочем, и попросить толику внимания от своего божества?

Рэйнер задохнулся от возмущения. Что за мерзость предлагает этот ушастый, да ещё таким одухотворённым, восторженным тоном!

— Разочарую. Если не поддерживать огонь хоть чем-то, он легко гаснет, — совершенно другим, равнодушно-жестким тоном закончил Чезаре. — А уж если вы собрались жить в счастливом браке, то и вовсе не стоит игнорировать приязнь своей леди. Она не вечна вовсе, и доверие, завоёванное заранее часто тает…

Никлас хмыкнул, и заметил:

— Прежде чем ты, друг мой, начнёшь пылко рассказывать, какой ужас предполагает Бальтазар, советую выдохнуть, вдохнуть ещё раз, и подумать над смыслом слов, а не их подачей…

А потом всем троим стало не до глупых разговоров.

Потому что прямо в центре зала, где каких-то несколько мгновений назад продолжали танцевать желающие, творилось форменное безумие. Разноцветные магии летали туда-сюда, горели огненные вспышки, а недалеко от центра обнаружился огромный защитный купол, для любого мага похожий на полусферу из горного хрусталя. Кто мог держать купол такой силы? Как это вообще возможно?! И что произошло, когда это началось?!

Рэй не успел подумать. Он просто бросился вперёд, оставляя за спиной и Никласа, и Чезаре, и многих других, кто в панике хаотично бегал по залу, пытаясь выбраться. Кто-то барабанил в двери, отчего-то оказавшиеся заблокированными справа, но выход для слуг уже пробивала Йонна — Рэйнер слышал её зычный голос сквозь кровь, что яростно стучала в висках. Коринна! Там Коринна, а он не уберёг её в очередной раз!

Единственная, про кого Рэй думал в этот момент — это Кори. Он бежал вперёд и надеялся, что ему поможет связь с домом, потому что стол с закусками оказался непозволительно далеко от того места, где творилось нечто невообразимое. Кто бы ни держал купол, долго он или она не продержится! Да и откуда вообще здесь маги такой силы?! Всех, кто мог сотворить что-то подобное, Рэйнер знал поимённо. Но оставались ещё стихийные выплески…

Впрочем, дом и правда помог. Дорогами, недоступными для тех, кто с ним не связан, он провёл своего непутёвого отпрыска ближе к хрустальной сфере. И тогда Рэй наконец увидел… ту, кто умудрялся защищать не меньше трёх десятков человек от вредоносной магии. Это была Коринна! Его маленькая жена подняла обе руки вверх, и держала чары, пока по лбу градом катился пот. Порванное платье не оставляло сомнений в том, что нападавший пытался добраться и до неё, а покорёженные канделябры, что раньше стояли у стены, подсказывали, что с ним случилось.