На фоне Анны её супруг терялся, хоть и был принцем. Второй в очереди на престол, Стефан из рода Алгая казался даже не вторым, а последним. Серый невзрачный мужчина в бежевом камзоле, его проще было представить слугой при своей королеве. Бледно-голубые глаза терялись в густой светлой бороде и усах. И даже движения у них отличались. Анна двигалась плавно, красиво, и никуда не торопилась. Её муж постоянно дергал руками и ногами, быстро смотрел то по сторонам, то на неё. Анна, стоило ей войти, обратила свой взор прямо на нас. Стефан, казалось, забыл, что приехал в чужой дом, пусть и подданных своего отца.

Я понимала, почему с таким мужем, она продолжала желать Рэйнера. Однако, она ведь сама выбрала с кем остаться, верно? Так почему же я вообще должна была терпеть то, что она даже королем манипулировала, чтобы попасть сюда? Странные это были чувства. Одновременно мне хотелось ею и восхищаться, и вцепиться в волосы, словно я крестьянка. Но жизнь с матушкой многому научила. Я вздохнула как можно незаметнее, и вежливо произнесла:

— Меня зовут Коринна фир Геллерхольц, мы не были представлены лично. Наслышана о вас! Рады приветствовать в нашем доме, Ваше Высочество, даэ фир Даланна. Вас проводят в ваши покои. Или вы хотели бы сначала осмотреть поместье, прежде чем готовить его к балу вместе со мной?

Рэйнер обернулся на меня, явно не сдержав удивления. Но кроме взгляда, не позволил себе ничего. Только сказал:

— Анна, Стефан, вы можете чувствовать себя как дома. Мы с Кори рады вас видеть!

Я не хотела настолько короткой дистанции между нами. Это я, в конечном итоге, вышла за Рэя замуж, и дружить с той, что не желает его отпускать, я не буду. Но, конечно, я не стала его поправлять.

Сама Анна то ли не подала виду, то ли не удивилась тому, что я пытаюсь взять инициативу в свои руки. Она улыбнулась одними губами, протянула руку Рэю — тот поцеловал не запястье, а лишь воздух над ним, отчего я едва сдержала торжествующую усмешку. Затем перевела взгляд на меня, и ответила:

— Я знакома с вашей матушкой, Коринна. Рада наконец познакомиться и с вами, это будет ваш первый бал как хозяйки дома, а значит, вам нужна помощница. Мы с этим поместьем уже знакомы, так что с вашего позволения, мы со Стефаном предпочтем отдохнуть с дороги. Покои подойдут.

Одна фраза, а я уже понимаю: легко мне не будет. Её супруг тихо буркнул себе под нос слова приветствия для каждого из нас, и я порадовалась, что, хотя бы имена служанок успела выучить.

— Дарна, пожалуйста, проводи наших сиятельных гостей. Пока они здесь, ты отвечаешь за их благополучие, — попросила я одну из девушек. Та коротко поклонилась, и действительно повела обоих. Вслед им я сказала:

— Через час мы накроем завтрак в большой столовой. Я думаю, вы проголодались с дороги.

— Да, спасибо. Я рада, что вы столь заботливы и предусмотрительны для вашего возраста, — Анна улыбнулась, и спустя некоторое время мы остались в коридоре одни.

Рэй посмотрел на меня долгим взглядом, который я никак не могла прочитать.

— Не думал, что ты возьмёшь всё в свои руки, — наконец, тихо произнёс он.

— Это плохо? Что я так сделала? — я была готова к его недовольству, но надеялась, что он признаёт моё право распоряжаться, что это не только его дом теперь. А ещё… ещё я готова была терпеть, если эта женщина не будет слишком часто находиться рядом с ним.

Она сама виновата. Она могла выйти замуж за кого угодно. Но раз уж Рэйнер теперь мой муж, Анна не имеет никакого права специально устраивать бал в этом доме, чтобы его увидеть. Её вообще здесь не должно быть! Но она есть, и когда я на неё смотрю, мне кажется, что я вообще ничего не стою. Поэтому я должна заставить её понять, что ей здесь больше не рады. Что я не позволю ей использовать чужих мужчин помимо своего собственного. Ну или хотя бы попробую не позволить.

Часть меня ждала ответа Рэйнера с трепетом. Часть — со злостью. И все эти части никак не могли собраться в одну Коринну, но я надеялась, что это не очень заметно. Наконец, он сказал:

— Нет, не плохо. Просто удивительно. Ты хорошо держишься, но постарайся ни с кем не ссориться. Даже если очень хочется. Пройдёт три недели, пройдёт бал — и они уедут. Это время кончится быстрее, чем кажется сейчас.

Я неуверенно кивнула. Мне казалось, он будет защищать эту женщину, ведь он её любит. Но кажется, он не считал, что Анна нуждается в защите. И видел, что я предпочла бы, чтобы она убралась отсюда. Рэй осторожно коснулся моей руки, напоминая, что нужно отдать распоряжения остальным слугам. Но здесь я была бессильна: предпочтения этой четы знал только он, да и я толком не успела обжиться. И вновь Рэйнер умудрился понять меня без лишних слов.

Он прошёл вместе со мной на кухню, отдал распоряжения по меню и по тому, как именно накрыть на стол. Отправил к Анне её слуг, приехавших вместе с ней. И даже по поводу обеда и ужина распоряжения отдал заранее. А я просто глупо стояла и смотрела рядом. Училась, видимо. И даже успела подумать, что наряд Анны совсем не похож на утренний туалет, скорее уж на вечернее платье. Ей шло, это правда, и мужчины наверняка были в восторге, но она была совершенно неуместно одета. И, вероятно, хотела этим что-то сказать.

А потом мне пришлось слушать её даже слишком много. И слишком много видеть. И просто — она была вся «слишком». Слишком красивая, слишком властная, слишком яркая, слишком самоуверенная. Если бы не «закалка» матушкой, я, наверное, сорвалась бы. Выставила бы себя юной дурочкой, не умеющей принимать помощь и чужую силу. Но мне в некотором извращенном смысле слова повезло.

Когда мы спустились к завтраку, я обнаружила, что Анна переоделась в другое платье. Ткань цвета топлёного молока оттеняла её, как выяснилось, чуть смугловатую кожу, а жемчуг в волосах и на груди создавал впечатление юности. Словно она была даже младше меня, хотя на самом деле между нами было лет восемь, не меньше. Я никогда не спрашивала о других дамах такое, да мне бы никто и не сказал. Задавать вопросы о женском возрасте в приличном обществе не принято. А наблюдать за ними от первого бала и до замужества, как делали это матушка и сёстры, я не могла. По вине, собственно, матушки и сестёр, да и отца, наверное, который никогда не пытался их приструнить.

Увидев меня в том же самом наряде, что и в тот миг, когда мы встретились, Анна сказала:

— Жаль, что дорогая Белинда считала правильным держать вас в чёрном теле, Коринна. Вы до сих пор не можете привыкнуть, что у благородной даэ есть определённые возможности, не так ли?

Я растерялась. Нет, я прекрасно слышала, что меня оскорбили в моём же — теперь моём, разве нет? — доме, но что ответить, мне даже в голову не пришло. Я была не готова. Матушка играла более жёстко, и к тому же с нею лучшей стратегией было молчать и кивать в знак согласия. А здесь я должна была как-то ответить, а вместо этого лишь беспомощно смотрела вперед, на самоуверенную «гостью». Тишину, казалось, можно было потрогать руками. А потом я, к своему удивлению, услышала голос Рэйнера:

— С каких пор желание менять наряд каждый час — единственная возможность, которая есть у благородной даэ, Анна? Есть на этом свете, к счастью, те, кто предпочитает пользоваться более интересными возможностями. Вот, например, где ты была со своим супругом за последний год? Мы с Кори запланировали путешествие на юг, за горы, как только там улягутся волнения. Ненадолго, разумеется, но порталом — это несложно организовать. А вы?

— Тебе ведь хорошо известно, что я не могу просто так выбираться за границу, будучи частью королевской семьи, — поморщилась Анна. — Неужели за всё то недолгое время, что мы не виделись, ты растерял так свойственную тебе ранее учтивость, дорогой мой Рэй?

Обращение, которое она использовала, было оскорбительным для её супруга, но тот отдавал должное стараниям Йонны и её помощников, и, казалось, вообще не вслушивался в то, что говорила его жена. Зато Рэйнер скривился, хотя и быстро взял себя в руки: