— Дитрих? Не знаю такого.

— А кого ты знаешь? Кто тебя послал сюда?

Он не знает или это проверка? Ну, извини Вацлав, если сдам тебя, хотя ты сам отправил меня сюда.

— Вацлав. — отвечаю, следя за эмоциями находящихся рядом людей. И там промелькнуло облегчение. Значит это все же была проверка и я ее прошел. К чему такие предосторожности, у них же здесь официально никто даже не помышляет о восстании или свержении власти и соответственно не должно быть слежки? Или все же Войчик подозревает что-то, и эти недоделанные заговорщики, которые сами не могут довести дело до конца, опасаются чего-то?

— Хорошо, иди за мной. — позвал меня мужик и опустил автомат.

Следую за ним. Он же повел меня в соседнее помещение, где все это время находился человек. Второй, который был этажом выше, начал спускаться.

— Вацлав сказал для чего ты нужен нам? — спросил мужик, который разговаривал со мной до этого, когда все трое собрались тут. И в его эмоциях появилось какое-то непонятное напряжение, словно он специально что-то с ними пытается сделать, исказить как-то. Это направлено против меня? Так никто же не знает о моих возможностях. С таким я тоже до сих пор не сталкивался. Это прям город сюрпризов и открытий.

— В общих чертах. Сказал, что нужно убить ученого, Леха Войчика.

— Для чего сказал?

— Он изобрел какой-то препарат, из-за которого вы фактически находитесь в рабстве.

— Да, все так и есть.

— И он сказал, что у вас уже есть план, как это сделать.

— Все верно. Мы давно разработали его, проверили каждую мелочь, оставалось лишь найти того, кто сможет воплотить его в реальность.

— Я вас внимательно слушаю.

— Раз в неделю Войчик проводит день в одной из своих лабораторий, создавая там новые дозы препарата. Там-то до него и можно добраться.

— А остальное время где он? — перебиваю мужика.

— В своей главной лаборатории, но туда не пробраться. Если только прорываться с боем, но это самоубийство, слишком много вооруженной охраны. В этой же лаборатории, где он бывает раз в неделю, есть ход, о котором он не знает, его случайно обнаружили и скрыли. По нему ты сможешь попасть внутрь, минуя основную охрану.

— Хорошо, но почему он покидает свою такую защищенную лабораторию и посещает эту? Он что, не может там заниматься препаратом?

— Не может. Как он говорит, создание препарата чем-то опасно, поэтому он отвел под это отдельное здание. Да и он же считает его безопасным, и так-то он прав, никто в городе из жителей не может причинить ему вреда, а все чужаки быстро попадаются патрулям или постам.

— Вацлав говорил, что вы не можете нанести Войчику прямой вред. А допустим взорвать что-то в результате чего он погибнет? Не обязательно же действовать прямолинейно, можно придумать что-то косвенное.

— Не получится. Только мы начнем прорабатывать этот вариант, как умрем, проверяли уже.

— Но сейчас же…

— Мы не думаем о том, что это приведет к его гибели. Мы всего лишь укажем тебе путь в лабораторию, а что там произойдет мы не знаем. Ты не представляешь, чего все это нам стоит. — перебил меня мужик.

Как-то все озвученное не очень внушает мне доверие. Их сомнительный план, причина по которой они сами не могут избавиться от ученого. Все выглядит со стороны шитым белыми нитками и если бы не полученная информация от местных жителей, то сходу бы послал их далеко и надолго. И сейчас хочется сделать это, что-то во всем этом мне упорно не нравится.

— А то что вы признали, что я должен убить Войчика — это ничего?

Все трое дернулись словно от пощечины и поморщились.

— Не говори об этом больше. Хватит того что один раз мы смогли обмануть самих себя, словно, не расслышав сказанное тобой.

— А как вы это делаете? — удивленно спрашиваю.

— Долгие тренировки. Лучше вообще ничего не говори, а только слушай. Значит так… — произнес мужик и расстелил на столе карту города. — Лаборатория находится здесь. Запасной ход идет под землей, вход в подвале вот этого дома, дверь будет открыта. Войчик завтра с самого утра будет в лаборатории, где тебе его там искать сам разберешься, тут ничего сообщить не можем. Основная охрана останется снаружи, в самом здании если и будет, то минимум. Твоя задача войти и сделать, что должен. Выйдешь тем же путем. Пользоваться другим выходом даже и не думай. Все понятно?

Выслушав и запомнив все что он мне сказал, утвердительно киваю. План выглядит неплохо, даже слишком хорошо, они в самом деле подготовились. Но есть еще кое-какие вопросы у меня.

— Когда и где я встречусь с Вацлавам и получу от него интересующую меня информацию?

— На вашем месте на следующий день в то же время что и сегодня. Тогда он с тобой рассчитается. Вопросы?

— Я так понимаю, поддержки от вас никакой не будет, если вдруг что-то пойдет не так?

— Не будет.

— Почему я не могу уйти другим путем, зачем обязательно тем же ходом?

— Так ты не встретишься с охраной.

— И в чем проблема?

— Охрана должна пострадать минимально. — ответил мужик, так ничего внятно и не объяснив.

Вот чувствую, что здесь что-то не так, не все он мне рассказывает. Какое ему дело до охраны? По эмоциям же не понятно, прежнее напряжение ушло, оставив после себя обычные эмоции. Никакого страха, волнения или раздражения. Он сейчас вообще будто робот какой-то. Его спутники тоже не сильно отличаются от него, но эмоций у них все же побольше.

— Ладно, хорошо. Можете описать как именно препарат усиливает людей? Мне нужно знать с чем столкнусь, если столкновения с охраной избежать не удастся.

— Он делает людей сильнее, быстрее. При долгом приеме, он начинает менять тело. А принимаем мы все его уже долго, так что изменения у охраны точно будут. А они получают еще и усиленную дозу, что приводит к еще большим изменениям. И это значит, что они еще сильнее и быстрее, чем остальные. У них ускоренная реакция, метаболизм, регенерация. Они находятся на уровне неплохих модификантов, как минимум.

— Сколько точно будет охраны?

— Неизвестно, каждый раз по-разному. Но большая часть останется снаружи, внутрь вместе с Войчиком зайдет максимум пятеро, больше он никогда не берет с собой.

— Чего мне ожидать от Войчика, какие у него возможности? Он же тоже принимает свой препарат?

— Неизвестно, может принимает, а может и нет. Никто ни разу не видел, чтобы он колол себе его, внешне же определить сложно — он носит свободную одежду с длинными рукавами, скрывая почти все тело.

— А что с его возможностями?

— Тоже неизвестно. В случае возникновения проблем его охрана все решала, он себя никак не проявлял. На что он способен мы не знаем, свои возможности он не перед кем не демонстрировал.

— Но вы же говорили, что он может вас контролировать? Значит он тоже принимает свой препарат.

— Это не совсем то, в нас будто заложено подчинение и сопротивляться ему очень трудно. Как именно это происходит никому неизвестно, кроме самого Войчика. Про препарат мы знаем только то что можем обнаружить или выяснить сами, а это не многое — в основном влияние на тело, что происходит с мозгом и тому подобное более сложное мы практически никак не можем изучить самостоятельно. Может ли он сам на нас как-то влиять неизвестно, он весьма скрытный человек.

— И еще один вопрос. Как я узнаю его?

— Не перепутаешь, он будет один там чем-то заниматься. Охрана обычно остается у входа изнутри.

— И все же? — продолжаю настаивать на своем.

На мгновение задумавшись, мужик достал из кармана телефон и шустро потыкав в его экран пальцем, развернул ко мне.

— Войчик стоит в центре. — произнес он.

На телефоне была открыта фотография, на которой было трое человек: двое в военной форме, а один в обычном спортивном костюме, как раз тот что по центру. Внимательно рассматриваю его, старясь запомнить любые мелочи. В целом неприметный мужчина лет сорока-пятидесяти, не больше. Довольно высокий, крепко сложенный, на фотографии гладко выбрит и коротко стрижен. Ничего особо приметного в нем нет, такого встретишь в толпе и сразу же забудешь. В целом запомнил как он выглядит, перепутать не должен.