Лучник к тому времени угробил уже четвёртого рубера и шестерых кусачей помимо «часовых», не приближаясь близко к элитнику. Высший неиммунный в одну харю ворочался в центральном здании конефермы, снося внутренние перегородки, и выходить на улицу, похоже, не собирался, а вот его свита разбежалась по весьма немаленькой территории, и её приходилось разыскивать. Чем грыси и занимались, и подобрал бы всех неиммунных Лучник, но человек предполагает, а у бога свои расклады. Или у дьявола?
Сначала ожила рация.
– Лучник – Тине. На связь, – Тина даже не говорила, а шипела.
– На связи.
– Нашли мы Сенсея. Жив, но весь поломан. Минимум четыре ребра, левая рука и ключица, и открытый перелом левой ноги. Рука сломана в трёх местах, и её проще отрезать, чем восстанавливать. Один перелом со смещением лучевой кости, а локтевой сустав раздавлен. В буквальном смысле этого слова. Хрен его знает, как Сенсей умудрился выжить в этой жестяной коробке. Видимо, ему удалось выползти через люк в днище. По крайней мере кровавый след тянется именно оттуда. И при этом Сенсей дополз до «маталыги» с ПТРК. Забраться внутрь не смог, но почти заполз между гусениц. Ну очень живучий мерзавец – крови потерял немерено, но жив и почти в сознании. Мы и не думали его здесь найти. Просто так проверили.
– Понял. Перевяжите, вколите два тюбика из спаскомплекта, запихните Сенсея в тягач через десантный люк и оставьте. Сами мониторьте обстановку вокруг. Что с Татьяной?
– Ничего. По всем признакам то, что раньше было Татьяной, валяется около заднего входа в ангар. Человеком это назвать сложно, а Татьяной тем более. Более-менее целыми остались только несколько костей, кусок черепа и обрывки формы с пожёванными берцами. Тех двоих, что мы оставили у ворот ангара, тоже сожрали.
– Сенсей что-нибудь говорит?
– Молчит как партизан. Может, и не соображает ничего – он себе два универсальных обезболивающих вколол и половинку шприца спека.
В это время в отдалении взревел двигатель бронированного тягача, на котором сёстры приехали в деревню, и Тина громко сказала Платону.
– Лучник! Местные добрались до нашей «маталыги», завели её и, судя по звукам, направляются в нашу сторону.
Платон тут же приказал:
– Уходите в ангар, и если эти искатели приключений на свою задницу туда сунутся, валите всех наглухо. Очень похоже, что они за стволами охранников рвутся. И не забывайте про пулемёт в «маталыге». Не вздумайте подставиться. Нарвётесь на очередь и погибнете – домой не приходите, – закончил Платон избитой шуткой, абсолютно не веря в такое развитие событий.
Скорее, сестрёнки местных перебьют – пуля из «Выхлопа» легко пробьёт бронирование «маталыги», а про человека без бронежилета и говорить нечего.
– Какие там стволы охранников? Они за джипом, что Сенсей в лес перегнал, прутся. Да и несколько помповиков и три автомата на семь шестьдесят два с боеприпасами мы нашли. Местные наверняка про эти стволы знают, – опять злобно прошипела Тина.
Платон собрался выбираться из очередного угла, в котором опять отдыхал, как произошли сразу два события. Недаром в народе говорят: «Не буди лихо, пока оно тихо». Видимо, очередной техногенный звук всё-таки спровоцировал элиту на ответные действия, или остались у этого элитника какие-то воспоминания от звука работающей техники, но предстал он перед Лучником во всей своей жуткой красе.
Всё-таки прав был Платон, когда предположил, что элита при наличии большого количества белкового материала растёт очень быстро – элитник всего за несколько часов вырос в полтора раза и напоминал сейчас поставленный на торец двухэтажный дом. Причём дом этот обвешан целыми секциями костяной брони. Особенно сильно забронированы голова и туловище, а хвост представлял собой полностью костяную четырёхметровую плеть с острейшим трёхгранным шипом на конце.
Постояв немного на двух лапах, элитник грузно встал на все четыре подставки и двинулся в сторону ангара. Трёхметровый бетонный забор он попросту не заметил. Теперь элитник был ростом метров пять, а в длину не менее восьми – с той точки, откуда за ним следил Лучник, особо не разобрать.
– Блин! Какой же он огромный! – вырвалось у Лучника, и он тут же принялся вызывать сестричек. – Тина – Лучнику. На связь.
– На связи.
– Срочно уходите в дальний угол ангара и сидите в нём не высовываясь. Местные разбудили нажравшегося элитника. Он высотой с двухэтажный дом. Похоже, что тот фантом, что мы видели, был намного меньше самого элитника. Сейчас это что-то с чем-то. Этот урод, встав на задние лапы, одним движением крышу центральной конюшни только что снёс и прямо в эту минуту направляется в вашу сторону. Если раньше элитник был похож на паровоз, то теперь это бронепоезд в натуральную величину. Причём именно брони на него навешано как бы не больше, чем на настоящем бронепоезде.
– Приняли. Уходим, – тут же откликнулась Беата.
Лучник тем временем позвал Тигра и, выйдя из скрыта, побежал за усвистевшим вперёд элитником. Надо сказать, что высший неиммунный бежал не слишком быстро. Скорее, величественно передвигался, но каждый шаг его был в три шага Лучника.
Руберы с кусачами тоже на месте не сидели и рванули к деревне, а вернее, к многоквартирным домам. Они тоже претерпели изменения – стали раза в два толще, но трансформация у них ещё не завершилась. По своей инициативе неиммунные решили поквитаться с людьми или повинуясь команде лидера, было не слишком понятно, но двигались оставшиеся в живых руберы и кусачи достаточно шустро.
Элитник тем временем уже миновал раздавленную самоходную зенитку, на которой геройствовал Сенсей, и предсказуемо встретился с подтянувшейся к ангару «маталыгой». Об этой встрече говорить в общем-то нечего – удар, хруст, разбегающиеся в разные стороны люди, дикие крики. Вот, пожалуй, и всё, что ухватил взглядом подбегающий к ангару Лучник. В скрыт он ушёл только тогда, когда до ангара осталось метров двести, но элитник Платона не замечал, увлечённо шинкуя в мелкий винегрет прибывших на МТ-ЛБ людей.
Местных мужиков приехало человек двадцать, и большая часть успела выбраться из внутренностей тягача, но помогло им это мало. Впрочем, несколько успели заскочить в ангар, но элита это прекрасно видела и сунулась мордой в закрывшиеся за людьми ворота.
Такого прекрасного шанса Лучник упустить не мог. Быстрая подготовка, широкая корма элитника в прицеле, пуск, короткий полёт гранаты, взрыв и… ничего. Отлетела пара броневых пластин, прикрывающих задницу, да откинуло в сторону кончик шипастого хвоста, которым элитник мастерски метелил разбегающихся от него людей.
Второй гранатомёт, третий, но попасть в одно и то же место Лучнику никак не удавалось, и результатом трёх взрывов, пробивающих любой современный танк, стали несколько выбитых костяных пластин и взбешённая от неожиданной боли тварь. Уже сунувший голову в ангар элитник вытащил её весьма оригинальным способом – вместе с воротами, надетыми прямо на шею. Это украшение было вырвано из мощных петель вместе с частью бетонной стены.
Последний гранатомёт Лучник использовал, выстрелив в упор по левой передней лапе, с единственным положительным результатом. Теперь Платон разглядел элиту во всей её жуткой, как бы не двенадцати-пятнадцатитонной красе. Пожалуй, произошла она действительно от какой-то крупной собаки. Что-то вроде мастино неаполитано или бордосского дога. Скорее, всё же последнее.
На это указывал общий вид твари – мощные лапы, строение массивного тела и квадратная голова с огромаднейшим хавальником, но на этом сходство с собакой заканчивалось. Лапы стали больше раз в двадцать и обзавелись острейшими когтями и чешуёй костяной брони. Массивное туловище пропорционально увеличилось и было обвешано целыми секциями костяных наростов, а голова похожа на полностью костяную башню среднего танка, которую вместо орудия венчала крокодилья пасть с шестью рядами острейших зубов, способных разом перемолоть лошадь.
После крайнего выстрела Лучника передняя лапа осталась на месте, но была сильно повреждена и кровь из обширной рваной раны хлестала фонтаном, а вот сам Лучник внезапно для себя стал стремительно терять силы. Элитник в буквальном смысле этого слова выпивал его жизненную энергию, и Платон с большим трудом мог удерживать скрыт. То же самое внезапно почувствовали и находящиеся рядом грыси – стремительно слабеющий Лучник уцепил отголосок панических мыслей Шуши, но даже это мизерное усилие выбило из него остатки сил, и он, став видимым, неэстетично плюхнулся на задницу. Накатила жуткая слабость, тело не слушалось и дрожало, как в лихорадке.
