Вадим и Шершень вскочили разом, но, как выяснилось, последний по-прежнему двигался куда проворней, хотя теперь из его бока торчал эфес, а вокруг громоздились обломки мебели. К тому же он всё-таки прорвал цепь росичей – пусть не так эффектно, как намеревался. А потому сразу возобновил движение в глубь зала. Вадим рванулся следом, прыгая через завалы и понукая свои неповоротливые, не поспевающие за гонкой мышцы. Краем глаза он видел, как поднялся с пола Брон и заспешил за ними, почти не качаясь, – а вот «верный Руслан» остался лежать, трудно ворочаясь.

Скошенная фигура монстра уже проскочила в едва приметную дверь, а Вадим всё разгонялся, на каждом скачке взмывая в воздух не хуже пресловутого «прыгунчика», – но теперь даже этого было мало. Одно радовало, точнее два: что у Шершня не осталось оружия (кроме меча, который торчал в боку), и что у него слишком мало времени до появления погони, – а значит, ему будет не до убийств.

Пригнувшись, Вадим тоже нырнул в проход, в два летящих прыжка миновал коридорчик и очутился в просторной комнате.

Шершень уже крушил аппаратуру шипастыми кулаками, раз за разом что-то выдирая из приборных недр. Даже сейчас он двигался так быстро, что для ошарашенной, отступающей к центру троицы казался смерчем, прорвавшимся невесть откуда и почему-то ополчившимся на электронику.

Замахнувшись единственным клинком, Вадим бросился на него, но тот легко увернулся, ещё пару раз приложился к приборам, метнулся туда-сюда, будто искал что-то, затем ринулся под разгромленную панель и исчез, проломив в стене дыру. Вадим сунулся было за ним, но сразу понял, что догнать «короля» в открывшемся лабиринте невозможно, и вернулся в аппаратную.

Здесь уже появился Брон – с кровоточащим плечом, но очень активный, ещё не растерявший «упоения боем» и богатырского подъёма, внушённого Шершнями.

– Всё-таки не всё разгромил! – бодро заметил он.

– Ага – выборочно, – подтвердил Вадим. – Только главное. И прихватил с собой все архивы. Хотя… – Он огляделся, вспомнив странное поведение главаря.

– Что? – спросил Брон.

– Может, не всё, – Вадим остановил взгляд на Тиме, прищурился: – И много ухитрился спереть – а, шустрик?

– Какое там! – раздражённо откликнулся тот. – Только и успел, что выдрать пару винтяр, когда разразилось… это. – Он извлёк из заплечной сумки два миниатюрных блока, нехотя протянул Вадиму. Судя по удивлённой физиономии Гордея, Тим проделал изъятие настолько ловко, будто пытался умыкнуть данные для родимых спецов. «Соратнички, чтоб вам, – подумал Вадим. – Кажется, подошло время делёжки – то-то будет весело!»

– Почему именно эти? – спросил он.

– По кочану! – огрызнулся Тим. – Может и у меня быть интуиция – как по-твоему?

– Вскрытие покажет, – сказал Вадим, возвращая винчестеры. – Попробуй в них порыться – конечно, если здесь сыщется хоть один целый комп.

– Должен сыскаться! – заявил Брон, снова демонстрируя «позитивное мышление». – Кстати, и страж-система, похоже, уцелела – всё-таки ты спугнул крушителя, иначе б он не поленился разнести тут всё. Как считаешь, «король» вернётся?

– Чтобы обменять мой меч на свои? – спросил Вадим. – Вряд ли.

А про себя добавил: боже, убереги иудеев, случившихся на его пути!

– Надо бы осмотреть здешние хоромы – а, старина? Такая добыча!

– Чуть погодя, – ответил Вадим. – Как там Руслан?

Глава помрачнел.

– И думать не хочется, – сказал он, машинально потрогав плечо. – Ты видел: он за меня пострадал? Ч-чёрт… Пошли-ка!

Оставив троицу разбираться с аппаратурой, Брон и Вадим вернулись в зал, где ещё оседала пыль от рухнувшей стены. Напротив поваленных створок раскидался юноша, очень похожий на одну из здешних статуй, и под ним уже растекалась тёмная лужа. Кто-то из легкораненых склонился над Русланом, пытаясь снять скафандр; несколько росичей бежали через зал навстречу Главе, сообразив наконец, куда тот девался. Взмахом руки Брон развернул их, и все вернулись к Руслану, окружив плотным кольцом.

Юноша был ещё жив, но вряд ли это надолго. К прежней ране добавилась пара новых, и каждая вполне могла оказаться смертельной, насквозь пронизав грудь. Напоследок дёрнув за рукояти, главарь Роя добавил бедняге повреждений, и только прочность доспехов удержала клинки в теле.

Осторожно мечи вынули, затем смогли снять скафандр, обнажив развороченный торс. Фонтанирующие раны накрыли заживляющими пластырями, но что в них сейчас проку! Жить Руслану оставалось минуты. Он так и не успел вырасти в богатыря – тогда б ещё была надежда.

Не поворачивая головы, Вадим ощутил приближение Эвы. Протиснувшись сквозь молчаливый круг, женщина остановилась вплотную к нему, сочувственно улыбнулась – впрочем, без особой горечи. Наверно, вот так же когда-нибудь она проводит за порог и Вадима.

– Сможешь помочь? – спросил он негромко.

– Есть способ, – подтвердила ведьма. – Но вряд ли он тебе глянется.

– Какой?

Эва указала на связанного вожака, выглядевшего на удивление бодро после недавних ранений:

– Жизнь за жизнь. Согласен?

– Именно вот его? – уточнил Вадим.

– Лучше бы, конечно, главаря, – сказала женщина, – но его-то вы упустили, раз-зявы… Так как?

Вадим обвёл глазами притихших крутарей: все глядели на него – кто с надеждой, кто с угрозой, кто с ожиданием. Потом посмотрел в лицо Руслана, быстро покрывающееся смертельной бледностью. И сам Вадим явственно ощущал, как из юноши уходит жизнь, как слабеют путы, связывающие сознание с телом.

– Так как? – повторил Брон.

– Что, чистоплюй, – зло прибавил Николь, – ещё раздумываешь! – Но осёкся под строгим взглядом Главы.

Нависшее молчание становилось невыносимым.

– А, – махнул Вадим рукой, – делайте что хотите!

И, отвернувшись, пошёл в сторону. На войне, как на войне! – думал он угрюмо. Не помирать же из-за сволочи хорошему парню? Чем-то всегда приходится жертвовать, компромиссы неизбежны… Ну, какие ещё есть оправдания?

Не оборачиваясь, Вадим видел, как Адам железной рукой подволакивает рычащего, клацающего зубами пленника к Руслану, как наклоняет над юношей, как единым взмахом сносит вожаку голову и на израненную грудь Руслана толчками хлещет кровь – в точности, как на этих жутких скульптурах. Варварство, дикость, нелепица!.. Однако Вадим был уверен, что метод сработает; даже чувствовал, как к юноше возвращается жизнь, как затягиваются его раны. Собственно, почему? Что ещё за «мёртвая вода»?

– Ну, кому «мёртвой водицы»? – со зловещим весельем спросила за его спиной Эва, точно эхо. – Здесь её много!

Бред, устало думал Вадим. Вся эта ночь – бред, а предрассветье – бредовее прочего.

По-прежнему не глядя, он видел, как Адам, вздёрнув обезглавленного Шершня за ноги, подвешивает труп над другим раненым, заливая вражьей кровью и его. Потом кто-то из крутарей сунул подбитую руку под иссякающую струю, затем подставил сложенные ладони Николь. А набрав полные горсти, оросил Главе раненое плечо – скупо, по-рыцарски усмехаясь, чтобы не приняли за подхалимство. Наконец кровь вылилась вся, и Адам отшвырнул обескровленное тело прочь – точно опустевший мешок.

– Пить хочу, – проступил сквозь оживлённый гомон крутарей слабый голос Руслана. – Жарко…

– Дайте, – распорядился Брон. – Ранение не в живот – можно.

Воспользовавшись суматохой, Эва с Адамом бесследно сгинули, словно исполнили сегодняшнее предначертание, и только Вадим оценил их скрытный отход. Действительно, не дай бог заиметь таких врагов!

Глубоко вздохнув, он заставил себя подойти к Руслану. Склонясь над ним, внимательно оглядел. Чуда не произошло: раны не исчезли, – однако смотрелись теперь не столь ужасно и перестали кровоточить, будто пролетел уже не один день. А главное, они перестали быть «несовместимыми с жизнью», какими казались совсем недавно. Для полноты картины следовало исследовать труп вожака, но для Вадима это было чересчур. Впрочем, судя по задумчивому виду Брона, Шершня вниманием не обойдут и злополучное тело ещё послужит науке. А если б мы заполучили главаря?