Помолчав, он произнёс:

– Когда гибнет эльф, это особенно обидно – ведь он теряет гораздо больше. Человека через десяток-другой лет ждут хвори и мучительное увядание, а когда впереди века, тысячелетия… Вот у кого должны пухнуть головы. Эльфы же ничего не забывают, верно?

Лора кивнула.

– Совершенная память – страшная штука. С одной стороны, даёт в пользование опыт тысячелетий, с другой – взваливает на плечи каждый прожитый миг. И с годами груз делается тяжелей.

– Ты прямо как ручей, – ухмыльнулась она. – И журчишь, и журчишь…

– Может, я говорю и много, – не стал спорить Светлан. – Зато тихо. Не нравится – можно пропускать мимо ушей. Хуже, когда орут не переставая, а выключить нельзя.

– Ну, хуже-то всегда можно найти!

– Уверена? Я по крайней мере умею слышать. Но ведь попадаются такие глухари!..

– Те, что токуют по весне? Сейчас ведь – сентябрь.

– Речь не о птицах. У них хоть причина веская: самок подзывают. А вот для чего люди распушивают хвост?

– Разве не для того же?

– Одним этого мало, другим и вовсе ни к чему. Вот без чего они не могут – это без почитания. И как взберутся на пьедестал, прочее тускнеет.

– А если спихнуть наземь – придёт в себя?

– Ты вроде с опытом девушка, а простой вещи не понимаешь: нормальному мужику лучше не перечить. Что ты думаешь про его дарования – твоё дело. И делать потом можешь, что хочешь. Но если у самой голова варит, не станешь топтаться на больном.

– С «нормальным мужиком» я не рассусоливаю, – возразила силачка. – Что мне до его болячек? Пусть не валит свои проблемы на других.

– Ну, ты любого можешь свернуть в бараний рог!..

– Кроме тебя.

– Да меня-то – зачем? Уж мне почитание не требуется.

– Тебе нужна любовь, да?

– Э-э… не откажусь. То есть я не имею в виду плотскую.

– Дальнюю, ну ясно! – фыркнула она. – «С соседнего острова».

Наконец деревья разомкнулись, и свежие ароматы, давно ощущаемые Светланом, дополнились сообразной картиной. Девственный лес вместе с роскошным травяным ковром подступал здесь к самому берегу, а дальше искрилась гладь, декорированная огромными листьями и жёлтыми цветами кувшинок. И, как Светлан знал, простиралось озеро на многие километры – целая страна, населённая не густо, но своеобразно, похожая на причудливый лабиринт, ибо его усеивало неисчислимое множество островков, заросших пышной зеленью.

– Пожить бы тут с недельку, – молвил он со вздохом. – Или хотя бы заночевать.

Тут впрямь было уютно, точно в обжитом доме. Багряное солнце, спускавшееся за кроны по ту сторону протока, ласкало кожу, заодно грея прибрежные валуны. Камыш вкрадчиво шелестел, аккомпанируя шёпоту листьев. Тихо плескалась прозрачная вода, – зазывая окунуться и смыть с себя пыль нордийских дорог.

– А что мешает? – удивилась Лора.

– Ведь не дадут.

– Опять предчувствие, да?

– Ну дык!..

Рассевшись на вспученных корнях, спиной к неохватному стволу, Светлан блаженно вытянул ноги, любуясь пейзажем.

– Есть-то как хочется! – пожаловалась девушка, подойдя к самой воде.

– Слушай, ты и так умяла две трети припасов, – откликнулся Светлан. – При том что весишь намного меньше. Пережёвывать надо, а не давиться кусками, точно волк.

– Ты сильный, – возразила она. – Умеешь терпеть.

– А ты слабая, да? Бабушке расскажи.

– Нет у меня бабушки, – вздохнула Лора. – И вообще никого. Сирота я.

– Думаешь, это влияет на порцию? А вот и нет – у нас все равны.

Не откладывая в ящик, девушка уже раздевалась. При нынешнем её наряде это не заняло много времени – зато какой эффект! Когда из-под блёклых мужских шмоток возникает такое… М-м-м-да.

– Всё ж не хватает клинков, – сообщила Лора, проведя ладонями вдоль смуглых бёдер. – Уж лучше разгуливать голой.

«Привыкли руки к топорам», хо!.. Впрочем, к её наготе пойдёт что угодно.

– Такой приём часто используют в шутерах, – откликнулся Светлан. – Только оснастился на полную, как тебя лишают всего – и начинай сызнова.

– Ведь твоя сила не в железках?

– Ох, не знаю, не знаю… Всё ж лучше раздавать плюхи не напрямую – отдача меньше.

– И не в одних мышцах, – продолжала девушка, подходя ближе.

– Медный лоб, ага, – согласился Светлан. – Спасибо на добром слове.

– Меня не проведёшь – ты умеешь больше. Но пробовать почему-то не хочешь. В моём мире я видала таких: владеющих двумя дарами.

– Бедняги. Тут и от одного – горе.

– Горе – не беда, – усмехнулась Лора. – Вот если нас сейчас возьмут в оборот…

– …мало не покажется, – заключил он. – Собственно, за нас уже взялись. Разве не чувствуешь?

– У меня лишь один дар. Потому и сбежала сюда.

– В «страну слепых», ну да. Впрочем, это в сравнении. А вот когда доберёшься до моего мира…

– И что?

– Там и вовсе покажешься звездой. Или даже светилом, на которое больно смотреть в упор.

– Я не хочу сиять для всех, – возразила девушка. – Лишь для действительно достойных. Вот этих я не прочь и согреть.

– А прочие, значит, пусть прозябают?

– Что мне до них!.. Простым – простое, мелким – малое.

– Каждому своё, ага. И воздастся всем по способностям их…

– О чём и речь.

Вздохнув, Светлан поглядел на Агру, застывшую на прибрежном валуне, точно чугунный лев, и пристально следившую за рыбами, резвящимися в глубине. Вот у кого оружие всегда с собой. Впрочем, это – на крайний случай. А пока сойдёт и дубина. В конце концов, огры… гм, великаны… издавна воюют дрекольем.

Он перевёл взгляд на Лору, уже надвинувшуюся вплотную. Соразмерность её пропорций завораживала, а размеры мышц тут не играли роли. Господи, и почему нам так везёт на пляжные сцены? Или Лора сама подгадывает – товар лицом… гм… Или за неё старается кто-то другой?

Но троица ещё та! Красавица-силачка и два чудища, каждое на свой лад.

– Я голодная, – снова заявила девушка, но теперь её слова звучали двусмысленно. А в ароматах отчётливо улавливался призыв.

Как говорят французы: «Кто спит – обедает». И что они имеют в виду?

– Ну подожди, сейчас наловим карпов, трюфелей соберём. Здесь этого добра!..

– Как раз оно – не к спеху, – отмахнулась Лора. – Вот за кого меня держат тут, знать хотелось бы.

– Будь мне сестрой, – предложил Светлан. – Потому что жена у меня уже есть.

– Бахраму это бы не мешало, – заметила она.

– Ведь я не Бахрам? На Востоке иные порядки. А когда у меня разлад с супругой, я вообще не могу ни на кого глядеть… то есть, как на предмет вожделения.

– А ты посмотри, – предложила Лора, присаживаясь на его колени. – Ну?

Действительно, лицезреть формы такой скульптурной лепки… обонять эти запахи… Чёрт! Впору твердить: я девушка, я девушка… Или же художник, способный без корысти любоваться красой.

Вообще, за последний год, живя в окружении ведьм, Светлан привык к таким подначкам. Но если для милашки Жанны это было игрой… по большей части… то Лора добивалась отклика всерьёз – явно. А как не хочется строить из себя святошу!

– Послушай, – сказал он, – год назад я уже втюрился сразу в двух.

– Правда? А говоришь!..

– К счастью, в финале они оказались одной – бывают в жизни чудеса. Но не каждый же год?

– Ты влюбись, – посоветовала девушка. – А там поглядим.

– Ну да, главное – ввязаться в бой… Боюсь, такой метод не для меня.

– А ты не бойся, – настойчиво сказала воительница, будто уже решила за обоих.

– Только насиловать меня не надо, ладно? – усмехнулся Светлан. – Всё-таки я сильней.

– Ты ж не дерёшься с женщинами?

– Нет, – согласился он. – Но обороняться – это свято. Хотя не хочется, если честно.

– Тогда зачем?

– Чтоб не жалеть потом. Понимаешь, я предусмотрительный.

– Разве такое к лицу герою? – удивилась Лора.

– А кто сказал, что я герой? Лишь обязанности исполняю.

– С эдакой-то силищей?

– Вообще сила мне больше мешает, – сообщил он. – Но отказаться от неё уже не смогу.