Как выяснилось, обитал Светлан уже не в прежней конуре – при том, что вернулся в знакомую комнату. Но раньше та была единственной в квартире, а ныне к ней добавились ещё четыре, и каждая едва не вдвое просторней. Обставлены они были шикарным новьём – в отличие от первой, в которой явно хранился антиквариат… чтобы не сказать: рухлядь. И оснастили жилище по последнему слову, нашпиговав электроникой от кухни до ванной, причём приборы обнаружились такие, о которых Светлан не подозревал раньше. Впрочем, увидев их, он ощутил в себе пробуждающееся знание, словно к исконной его сути добавилась вторая, представляющая истинного хозяина здешних хором, взращённого иным прошлым.

В мире, куда вернулся Светлан, оказалось куда меньше дорог, пыли и шума, чем в том, откуда он сбежал, – поскольку большая часть транспорта поднялась в воздух и даже стоянки устраивали обычно на крышах. Зато прибавилось зелени, в том числе внутри городов. Число же ненавистных Светлану границ, наоборот, сильно убавилось, а проницаемость их выросла намного. Здесь российский юнец, получивший образование на родине, вполне мог податься егерем в канадские леса или пастухом в Аргентину, а любой иноземец, от американца до японца, волен был испытать силы в сибирской тайге – тем более, такое закаливание духа ныне вошло в моду. Кстати, сами расы, не говоря о нациях, отличались уже не столь явно – сказалось многовековое смешение народов.

А драконы тут и впрямь дожили до современности, но диких, свободных особей почти не осталось – как лошадей или верблюдов. Или собак. Увы, умом летающие рептилии не блистали, хотя по праву занимали второе место, обставив дельфинов и шимпанзе.

И волшебство больше не считалось ересью, из сферы сказок перекочевав в реальность, сделавшись объектом научного интереса. Но такого распространения, как в мире Анджеллы, не получило и на такие высоты не воспаряло.

Что же до рекордов силы… Ну, Светлан, конечно, просмотрел спортивные сводки. Вместо неполных трёх центнеров, которые выбрасывали над головой прежние здоровяки, нынешние едва перевалили за пятьсот кило. А взамен тысячи фунтов, с коими могли присесть раньше, теперь фигурировала тонна. Не бог весть что, да? Хоть сам впрягайся, ей-богу. Впрочем, участие в состязаниях Светлана вряд ли можно признать честным – посещение Wonderland, разбудившее его суть, запросто приравнивается к допингу.

То есть, если не считать немногих, не столь уж существенных деталей, изменения произошли скорее количественные. Да и чего было ждать? Что такого уж грандиозного Светлан натворил в том, условно говоря, прошлом? Ну, порешил одного могущественного колдуна, не столь свирепого, сколь эгоистичного – до полного забвения людских нужд. А второго, Оттона (даже не колдуна – полукровку), сбросил в пропасть… точнее, тот сам туда сверзился. Ну, реабилитировал ведьм в одном отдельно взятом королевстве… заодно приструнив тамошних чистильщиков. Всё!.. Удивительно, что достигнут даже такой эффект.

И откуда следует, что Светлан побывал именно в прошлом? Может, там вовсе – параллельное пространство? Во всяком случае, связи меж двумя мирами вполне могут оказаться посложней обычных временных. И как тогда рассчитывать последствия?

Однако не в постели ж решать эти вопросы?

– Ну, твоё величество, – спросил Светлан, – готова встретить утро?

– Пуск! – скомандовала Анджелла, зажмурив сияющие глаза.

Стандартное окно тут заменили другим – громадным, почти во всю стену, позволявшим парочке, нежащейся на широкой постели, любоваться великолепным видом словно с уступа горы. Повинуясь сигналу пульта, шторы поползли в стороны, открывая ошеломляющий простор, наполненный светом и свежестью. Затем распахнулись окна и лёгкий, давно нагревшийся ветерок проник в глубину комнаты, принявшись играть золотыми локонами королевы, ластиться к её ослепительной наготе.

– Новый день, – прошептала она. – Ещё один – с тобой.

И улыбнулась, прижимаясь к нему плотней.

– Хотя утром уже не пахнет, – заметил Светлан. – Эдак и закат скоро проспим. Что такое, а? Уж не возвращается ли в тебя Лаура?

– А разве не заметно? – откликнулась девушка. – По-твоему, кто сражается с тобой ночи напролёт? Да какая принцесса сдюжит такое!

Тем более, ночами они не столько сражались, сколько летали, сплетясь разгорячёнными телами, остужаясь ветром, – причём с волшебной скоростью и на изрядные расстояния. А уж кто тут в ком черпал силу… В любом случае, полёт – дело совместное.

– Ведьма моя, – рассмеялся он. – За это и люблю. Но, может, днём ты тоже годишься на что-то?

– Вот мы сейчас проверим! – посулила Анджелла.

Но только собралась претворить свою угрозу в дело, как затрезвонил видеофон. Причём вызов поступил по линии доверия. Они переглянулись, как и всегда, понимая друг друга без слов. Покривившись, Светлан проворчал:

– Придётся ответить.

– Иначе к чему было сортировать знакомых, – согласилась девушка. – Вот стоит ли нам прикрываться, а?

– Твоя нагота – общественное достояние, – заявил он. – А моя никого, в общем, не колышет.

– Если не считать пары дюжин твоих приятельниц, – фыркнула девушка. – И ещё нескольких… неопределённого пола. Уж доставь им такую радость!

– Да ты ревнуешь? – изумился Светлан. Точнее, изобразил удивление, поскольку сам в это не верил. – Короче, врубаю.

Перед ними, заслоняя окно, вспыхнула голограмма. Изображала она упитанного блондина с изрядными залысинами и благодушной физиономией, вальяжно развалившегося в огромном кресле.

– Надо ж, опять в постели, – констатировал пришелец без удивления. – Вы б хоть на еду прерывались. Не говоря о прочих надобностях.

– Зависть – опасное свойство, – сказал Светлан. – Не увлекайся, Грифон.

– Да я что, мне и со стороны поглядеть – кайф!.. Вы же, ребята, могли б миллионы заколачивать, снимая свои шалости на визор и продавая пошире. Ну вправду, со свистом уйдут! А если обуяла скромность, можно карнавальные маски напялить. Хотя полная открытость стоит дороже, – прибавил он после короткой паузы.

– Вот с этой светлой идеей ты и заявился к нам? – осведомился Светлан.

– Не-е, – расплылся Грифон. – То импровизация. Как увидал эдакий натур-морт, так и вскочила. А потревожил вас, голубков, я вот пошто…

И он поведал хозяевам о странных летунах, замеченных в окрестностях Кленова, – точнее сказать, летуньях, почти всегда голых и мчащих верхом на неких подобиях вешалки-стойки, сделанных, похоже, из дерева. При этом не наблюдалось ни выхлопов, ни каких-либо следов в воздухе, не слышалось моторных шумов.

– То есть имеем транспортное средство, – заключил гость. – Очень компактное, очень экономное, судя по всему, весьма простое и надёжное в управлении. Вдобавок наверняка не загрязняет среду.

Анджелла усмехнулась:

– Ну, если его хорошенько вымыть… Да и кто летает грязным? Перед полётом все фасадные части положено надраивать до блеска.

– Байка занятная, – признал Светлан. – Только мы-то при чём?

– Да брось! – хмыкнул блондин. – А кто ж тогда? Тут ваша вотчина!..

– Что, прямо из ближних окон и разлетаются? Как пчёлы, да? Или бабки-ежки. Правда, тогда больше бы подошла ступа… в комплекте с метлой. Хотя на Западе обходятся без ступ. Может, тамошние валькирии легче на подъём – как думаешь?

– Что мне до тамошних девок, когда тутошние так и шастают по ночному небу! – резонно заметил гость. – А обитают они в вашем городке – тут и сомнений нет.

Светлан поцеловал Анджеллу в висок, молча укоряя: ведь это твои подданные высветились. Наши-то полёты видят лишь свои. А не умеешь отводить взгляды, так и не суйся в здешние небеса, не нарушай конспирацию. Или маскировкой попросту пренебрегают? Уж эта беспечность ведьм!..

– И чего ты хочешь от нас? – спросил он. – Признаний?

– Ноу-хау, понятно, разбрасывать ни к чему, – сказал Грифон. – Так я ж и не лезу в технику? Чем достигается эффект: антигравом или какой другой пионерией, – не моё собачье. А вот что касаемо раскрутки…