Сплошные загулы, разврат, тьма.

Подруги взглянули на нее. Юми удивленно, а Наоко внимательно.

— Не торопись. Когда любишь, не надо спешить. Даже если кто-то ему снится, такое бывает, ничего страшного, — Наоко старалась говорить ровно. — И он всяко уже не сможет тебя «бросить», ты же будешь знать, да?

Нанами послушно кивнула.

Юми подняла бисквит, словно белый флаг.

— Давайте... поговорим о чем-нибудь другом... А то разведем тут панику, а может, ничего не случилось... Мы так редко все вместе собираемся...

Наоко притянула Нанами к себе и обняла ее.

— В любом случае мы с тобой.

Несмотря на разумность совета Наоко, Нанами не смогла последовать ему.

Жить в тягостном ожидании, что очередная ее мечта разобьется?

Нанами и так слишком долго пыталась верить, что Такео ее любит, но стесняется признаться.

Это оказалось настолько далеко от правды!..

Горькая истина лучше сладкой лжи самой себе.

Нанами не хотелось «спасать отношения». Ей не хотелось за них бороться.

Если Оливер не хочет быть с ней на сто процентов, если он зовет во снах другую, он просто не принадлежит Нанами и все.

***

Нанами выбрала момент, когда Оливер, отдохнувший после работы и накормленный, устроился на диване с музыкальным журналом в руках.

— Оли... Ты меня любишь? — Нанами встала над ним, глядя Оливеру в глаза.

Вдали негромко журчал телевизор.

Оливер задержался с ответом на пару роковых секунд.

— Да, — он повернул голову к Нанами.

Нанами осталась стоять, как стояла, в напряженной позе.

— И ты... уверен, что хочешь прожить со мной до старости?

Оливер забеспокоился. Он посмотрел в журнал, на спинку дивана, в телевизор, опять на Нанами.

— Малыша, почему ты спрашиваешь?

— Да или нет?

Оливер сел, отодвинул журнал. Согнулся, положив локти на колени, а голову на сплетенные под подбородком ладони.

— Малыша, я не знаю.

Нанами вздохнула.

— Это из-за Анели?

В его изумрудных глазах на миг зажегся испуг.

— Анели? Мгм. Кто и что рассказал тебе про нее?

— Ты сам и рассказал. Ты зовешь ее во сне. Она тебе сильно нравится? — слова выходили из Нанами с болью, через силу, но твердо... Хотя ее голос дрожал. Чуть-чуть.

— ...Малыша... Честно... Я ничего не знаю... Анеля почти призрак, не воспринимай ее всерьез...

Легкие Нанами сдавило.

Она молча вышла из комнаты, чтобы начать собирать свои вещи.

Потом Нанами собралась позвонить и прийти к Юми.

Все прояснилось.

Все кончилось.

***

Нанами помогла Оливеру принять судьбоносное решение.

Их отношения были последней ниточкой.

Больше у Оливера не будет девушки, одной и постоянной.

Только разные, без всяких обид и надежд.

Анеля не в счет. Она другое.

***

— Сестра Магнуса? Как ты можешь с ней спать? У нее же глаза кровавые и черепушка обугленная! И кооогти!

— Мне все равно, Роберт. Кто Анеля и что, я хочу ее.

Роберт стоял, опираясь на свой мотоцикл в просторном ангаре, Оливер расположился рядом. Кацуо что-то чинил в отдалении.

— Ммм... Теперь у нас только Кацуо не с колдуньей. Хотя если он вздумает обидеть Юми, я лично сверну ему башку! А ты сам тоже таким станешь, красноглазеньким?

Оливер подтвердил:

— Если надо, стану.

Роберт одобрил.

— Молодец! Уважаю смелость.

Жаркие взгляды голубых глаз, становящихся насыщенно синими. Ее любимых глаз.

Соски темные, будто вишенки.

Зачем Лукас надел этот пуловер с широченным вырезом, соблазнительно открывающий его рельефную грудь?

Тамико нестерпимо захотелось коснуться сосков губами, облизать их и прикусить...

Острое возбуждение накрыло ее с головой, и Тамико подчинилась внезапному наваждению.

Резко, неудержимо, со всей страстью.

В первые секунды Лукас не понимал, что происходит, ничто не предвещало такой поворот, хотя Лукас одевался сексуально вполне намеренно. А затем опомнился, и они сплелись в теснейших, сладчайших объятиях.

Его тяжесть тела. Кожа к коже, еще ближе.

Ощущение прорвавшейся плотины — у обоих.

Чувство любви, всепоглощающей любви.

Синхронность чувств, мыслей, действий — феерично.

Они забылись вне времени, помня лишь себя одних и упоенно лаская друг друга. Воплощая все те мечты, которые уже не надеялись осуществить друг с другом.

А потом Тамико внезапно вспомнила, что Лукас получает все: тела, души, любовь...

— Лу, ты меня нарочно соблазнил???

— Нет, Тами. Но я люблю тебя, и это прекрасно.

Удивленный, трогательный, умиротворенный — без капли иронии.

Что же теперь делать?

Тамико любит Магнуса, она была уверена.

И Лукаса она любит тоже.

Как же быть дальше?

У Тамико было ноль гарантии, что она не захочет повторить их с Лукасом крышесносный секс. Да что там. Она хочет Лукаса снова. Сейчас же. Немедленно.

Так только с ним одним, и боги, как же это восхитительно!

Лукас словно услышал ее мысли.

— Не бойся, Тами, ты Магнуса не потеряешь. Я в этом почти не сомневаюсь. А если что, я всегда буду любить тебя. Тебя — всегда.

Сейчас Тамико ему верила.

Еще можно не верить, когда мужчина обещает любовь, а никакого секса с ним не было. Но когда секс был и такой, что мужчина «получил все» и все равно клянется, что будет любить, глядя сияющими, как бриллианты, глазами – в его чувства невозможно не верить.

Но нужно было срочно сообщить о случившемся Магнусу.

Пусть это и означало переложить решение о судьбе их отношений на его широкие плечи.

Слабачка, которая сама решить не может? Пусть.

***

Тамико бросилась Магнусу в ноги и больно его сжала. Магнус ойкнул и чуть покачнулся от ее бешеного напора.

Тамико зарыдала:

— Я шлюха! Я не смогла сдержаться! Я напала на Лукаса, и мы... У нас все было! Все!

— Ааа, это не шлюха, это всего лишь шлюшка, — Магнус мягко улыбнулся. Поднял Тамико с колен и поддел ее лицо за подбородок. — Ничего страшного не случилось.

— К-к-как?

— А вот так. Ты его любишь, ты занималась с ним сексом и? Кстати, как оно на этот раз?

Тамико широко раскрыла глаза от изумления.

Потом покраснела.

Магнус хмыкнул.

— О, значит, как минимум неплохо. Или царевич тебя чем-нибудь обидел? Расстроил?

Тамико растерялась.

— Н-нет...

Магнус снова мягко улыбнулся.

— Вот. Тебе было хорошо, это главное. Или ты теперь думаешь отменить нашу Церемонию?

Тамико обуял нестерпимый ужас.

— Нет!

Магнус посадил Тамико к себе на колени и крепко ее обнял.

— А если нет, то почему ты думаешь, что я вдруг ни с того ни с сего разлюблю тебя только потому, что Лукас счел тебя замечательной?

Тамико мелко дрожала.

— Не... Не знаю...

Магнус счел важным объяснить:

— Эх ты, ревнивка моя. Во-первых, я сам не ревнивый. Во-вторых, знаешь, после Церемонии тоже всякое случается, но обычно это финиш. До конца дней и в следующих воплощениях. А до... Пока ты этого не замечаешь, но потом тебе начнет щемить душу, что у всех порядочно больше опыта, чем у тебя. А нет ничего хуже не осуществленных желаний.

Тамико тихонько всхлипывала.

— Почему ты... такой?

Магнус усмехнулся.

— А потому что у меня опыта много. Всякого разного опыта, и уж не мне ограничивать других в его получении.

— Эрик на нас очень злобно смотрит...

— Это он на Лукаса злобно смотрит. Эрик, конечно, зануда, но и у него наберется порядка тридцати отношений. А не как у тебя два мужчины и что-то невразумительное с Эдвардом.

Тамико судорожно стиснула торс Магнуса.

— Ты так спокойно все говоришь! А на самом деле это все, да? Ты теперь меня бросишь?!

Магнус, нежно касаясь, стер слезы с ее щек.

— Тааами, я говорю то, что я думаю. Лукас хороший вариант, он стоит многих. Милая, ты понимаешь, что с любой другой девушкой-анамаорэ счет шел бы на десятки, а то и сотни прошлых связей. И это среднестатистические девушки, не любительницы погулять. А ты переживаешь.