А характер Эстеллы — эти непосредственность, открытость и страстность — не могли не взволновать Лукаса.

Тамико мысленно поставила Эс плюс за стратегию — на ее месте Тамико бы тоже расспросила личную советницу любимого первым делом, всякий раз поражаясь, почему так не поступали другие.

Эстелла оправдывалась:

— Я у Нели спрашивала, но она увлечена только Оли и своей карьерой, не знает о Лукасе уже ничего. А Магнус, как скала — улыбается и отшучивается. Хороший он хранитель секретов, да?

Интересно, чего это Магнус не захотел говорить о Лукасе с сестрой… Тамико строго спросила:

— А как с хранением секретов у тебя? Я сейчас расскажу тебе что-нибудь личное, а ты всем передашь.

Глаза Эстеллы — синие-синие — вспыхнули.

— Я? Ни за что! Тебя смутило, что все у нас знают, что я люблю Лу?

— Да, согласись, намекает?

Эстелла встряхнула пышными волосами, откидывая их назад. Эффектный жест.

— Ты неправильно поняла. Я только это всем и говорю. Дословно, что я люблю Лу и что он замечательный. Но все подробности наших отношений только в моем сердце.

— Мгм, ладно, — Тамико с удивлением обнаружила, что Эстелла ей реально симпатична. Просто потому, что похожа чем-то на нее саму. — Я расскажу тебе немного. Но если это куда-то просочится, а я узнаю, пеняй на себя!

Эстелла восторженно улыбнулась и хлопнула в ладоши.

— Ооо! Спасибо!!! — и, интимно понизив голос, она добавила: — Мне очень приятно, что ты мне доверяешь, Тами! Я хоть и кажусь легкомысленной, на меня можно положиться.

Тамико осталась серьезной.

— Посмотрим. Ну, пойдем, мне нравится дерево у вашего треугольного озера, посидим там?

Эстелла радостно согласилась:

— Конечно!

— Не утерпела? — Лукас иронично улыбнулся.

Тамико полулежала в своем любимом кресле Зала с широкими мягкими подлокотниками, один используя в качестве подушки и свесив точеные ноги в коротких шортах с другого.

— А? Что?

— Я же говорил, что сам все тебе расскажу, а вместо этого Эстелла сделала мне комплимент, как хорошо я умею подбирать кадры. Ты явно общалась с ней.

Тамико пристально взглянула в его темные при таком освещении глаза — эмоции Лу было невозможно угадать.

— Вообще-то она моя родня по мужу. Не стоило меня интриговать. Чтобы я не знала что-то, известное всем в доме Троюродных!? Смеешься?!

Лукас не смеялся.

Похоже, он страшно волновался. Тамико не увидела это напрямую — уловила чутьем.

Она подошла к Лукасу вплотную и обняла его нежно, почти по-матерински.

— Она мне понравилась, Лу. Она вообще из тех, что не нравятся только соперницам и завистницам, а я себя к ним не отношу.

Лукас обнял Тамико в ответ.

— И правильно делаешь. Мне важно твое мнение, ты знаешь...

Тамико отстранилась.

— Знаю-знаю. И что ты сам себе указ, тоже. Расслабься, Лу. Эс мне нравится, — и Тамико зловеще добавила: — И так будет, если только ты вконец не забудешь обо мне.

Лукас улыбнулся — высокий, красивый. Любимый и родной.

— Тами, ты навсегда в моем сердце. К тому же мы работаем вместе.

Тамико вернулась в свое кресло.

— Ага. Не, Лу, я не настолько ревнивая, чтобы мешать тебе быть счастливым. Наоборот я хочу, чтобы ты стал счастлив! Если, конечно, мы с тобой продолжим дружить.

Низкий обволакивающий голос подтвердил:

— Продолжим, не сомневайся.

Эстелла воплотилась не где-то, а в клане Магнуса, а все, связанное с мужем, виделось Тамико легким-легким.

***

Они были равны богам друг для друга, и когда на пышных загнутых ресницах Колетт показывались слезы, Роберт ощущал, словно дождь идет над землей.

Он постоянно носил Колетт на руках, неустанно целовал, а с какого-то момента полюбил заплетать роскошнейшие волосы хрупкой смуглянки в косы, иногда легонько придушивая ее тонкую шею.

Колетт не особо возражала, Роберт больше не переходил границы по-настоящему жестокого, и диапазон приемлемости каждого за время совместной жизни существенно расширился.

Между ними искрилась химия. Казалось, пространство и время искажаются, открывая портал в горние выси, но вопрос о преображении Колетт не стоял. Роберт не заговаривал об этом открыто, выжидая время, чтобы окончательно убедиться в своей любви и лишний раз не общаться с Кэйли.

Он был очень ревнив и приписывал Кэйли свои чувства, опасаясь, что без веского основания и долгих совместных дней Кэйли может неадекватно воспринять его девочку и по каким-то причинам отказаться сделать ей бесценный подарок.

Оливер в недоступном Роберту мире дорос до подростка лет четырнадцати на вид и часто приходил теперь телепатически пообщаться с Робертом.

Его так не хватало! Роберт ужасно хотел увидеть друга живьем.

Море вздыхало, шипело и пенилось. Лукас шел по самой его кромке, окутываемый сотнями прохладных брызг. Ему хотелось промокнуть, пропитаться водой, проникнуться ее свежестью, чтобы подумать...

Со времени его знакомства с Тамико прошли годы. Годы страсти и нежности, борьбы и преодоления, отчаяния и экстаза. Они умирали и возрождались, приходя к тому, с чего начали, но становясь на каждом витке этой спирали сильнее и сплоченнее.

Вкус соли на губах, вкус крови и слез.

Они никогда не могли быть по-настоящему вместе, и это душило Лукаса, как слишком плотный воротник...

Другие отношения на этом фоне — вспышки-сполохи, Лукас хотел отвлечься от драмы, но только больше запутывался, создавая новые связи, давая очередные обещания и покрываясь сетью обязательств...

И вдруг Эстелла — происходившее между ними напоминало Лукасу морской ветер, неожиданно ворвавшийся в распахнувшееся со звоном окно.

Безумие, совершеннейшее безумие… в пустоте.

На свободе.

Никто не стоял между ними. Отсутствовали непреодолимые обстоятельства.

Это было так странно и непривычно.

Лукас, сражавшийся каждую секунду своей жизни, оказался внезапно в тишине.

Ему ни на миг не было скучно. Лукас еще не любил Эстеллу, он был в нее влюблен...

Лукас вспоминал, как привольно дышится полной грудью.

В последнее время Эстелла занималась оценкой предметов искусства, и владения Лу, полные прекрасных образцов, вызывали ее неподдельный восторг, впрочем, любые чувства Эстеллы были какими-то очень живыми, искренними. Она щедро делилась эмоциями со всеми, кого знала.

Чудо, подобное мистическому, ускользающему солнечному зайчику — Лукас еще не обожал Эстеллу, но уже боялся с ней расстаться.

Он, до последней нотки души магическое существо, будто встретил создание еще более дивное.

Эстелла любила его легко, словно исполняла задорный танец на вечеринке. Она пока не успела прорасти в Лукаса всерьез, привязаться к нему, и пропади Лукас вновь на неопределенный срок, Эстелла приняла бы это как должное.

***

Эстелла хотела разговаривать о Лукасе. Тамико пригласила ее приходить к ним с Магнусом в гости — тут можно было не опасаться сторонних ушей.

Эстелла любила печенье и всегда приносила его, словно запасливая белка. Девушки разводили магический огонь, блеском которого они обе наслаждались, и беседовали.

Эс была задумчива.

— А ведь знаешь, Тами, Лу меня не любит...

Тамико удивленно подняла брови.

Эстелла подтвердила.

— Он влюблен в меня, но любит он кого-то еще... Серьезно и глубоко любит... Это, как темное-темное дно пруда... Ты, наверное, даже знаешь, кого он так любит, но мне не скажешь...

Тамико поразилась прозорливости Эстеллы, но быстро взяла себя в руки.

— Лу уже довольно много лет, конечно, он может кого-то любить. Но тебе-то что с того?

Эстелла была какой-то по особенному светлой. Она явно согревала Лукаса. Исчезни она, он бы совсем пал духом. Тамико слишком любила Лу, чтобы это допустить...

Эстелла поежилась.

— Мне зябко... Я будто на пороге какой-то жуткой тайны... Неотвратимой... Я боюсь не справиться со всем этим… Слишком непонятно...