Оказалось, это его обожаемая детская книга.

Такео стал вспоминать любимые сюжеты, и слово за слово выяснилось, что он не вполне помнил сказку, о которой говорил.

Он решил ее перечитать. А Камилла попросила Такео почитать вслух.

Иногда они прерывали чтение и, смеясь, складывали руки так, что на стене появлялись тени причудливых животных — героев книги.

Вышивки на одеяле, которым они укрывались, Камилла делала сама — ругаясь, когда узор сбивался, прерывая работу до нового приступа вдохновения, но продолжая кропотливый труд.

Такео пробовал отговорить ее, но смирился, как и с попытками Камиллы что-то готовить, хотя это по-прежнему ей не всегда удавалось.

Они оба с удивлением вспоминали времена, когда они еще не были вместе.

Блики солнца на воде, запах водорослей, океаны травы.

Небо светло-голубое, слегка выгоревшее.

Магнус и Тамико расстелили покрывало и лежали, наслаждаясь единением с природой.

— Нам надо будет как-то съездить к моим родителям, — Тамико проговорила задумчиво, с ленцой, разомлев под солнечными лучами. — Я сказала им, что встречаюсь с парнем, и у нас все серьезно. По легенде ты владелец пиар-агентства, богатый и преуспевающий.

Магнус хмыкнул.

Тамико с подозрением покосилась на него.

— Остальное они сочли бы слишком опасным или неправдоподобным.

— Логично.

— Про твою семью я не знала, что рассказать, перевела тему на учебу. Родители же не в курсе, что я ее бросила, — Тамико потянулась всем телом, — тоже нужно будет как-то выкручиваться.

— Придумаем тебе хорошую человеческую работу, а потом сотворим тебе диплом. Я себе сделаю какое-нибудь удостоверение личности, а моих родителей сыграют магические копии... Когда до свадьбы дойдет, — Магнус ответил уверенным тоном.

— Ооох! Я и не подумала об этом! Мои ж непременно захотят быть на свадьбе. И прочие родственники захотят...

— Ну вот, устроим им радость. Макса позовем, представь, под каким впечатлением будут твои родные, когда он им споет...

Неожиданная мысль, холодная и острая, пронзила Тамико, как клинок.

— Слушай... А потом же мне надо будет стареть... И тебе тоже!

— Постареем, наденем на себя копии в возрасте.

Голос Тамико дрогнул.

— И они умрут, а я...

Тамико зашлась в плаче, и Магнус обнял ее, защищая от тяжести осознания.

Быть эльфом не только плюс. Это еще и тяжкое бремя, когда не живешь исключительно среди эльфов.

Когда-то Тамико спросила Магнуса, как сиротой стала Наоко.

Магнус рассказал:

— Она из семьи преступников. Ее родителям не дали перевоплотиться. Считай, их казнили. Вот они и были вынуждены покинуть мир анамаорэ, уйдя в безвестность. Потому их дочурка Наоко лезла во всякие переделки, чтобы законно перевоплотиться и обрести новую семью... Причем она хотела стать героиней, иначе другие семьи могли не принять дочь аж двух преступников. В итоге, как ты знаешь, она доигралась и провалила задание по Лукасу. Но полюбить Лукаса в любом случае стало ее роковой ошибкой. Теперь ее обратно не примут. Она ж типа предательницы. И не убила его, и полюбила его.

Наревевшись, Тамико сменила тему:

— Как бы узнать, правда ли Маю небезразличен Лукас...

Магнус ухмыльнулся.

— Да запросто, но для этого мне придется пофлиртовать с ней.

— Тебе?!

— Я самый артистичный, — Магнус гордо улыбнулся.

Тамико напряглась.

— А можно это выяснить как-то без флирта? Не нравится мне эта идея.

— Можно и без, но так проще, — и Магнус посмотрел на Тамико особым взглядом, от которого Тамико ощутила, что все ее существо потянуло к нему.

Она опомнилась, ощутив, что жарко и развязно целует любимого.

А затем Тамико вспомнился рассказ о вечеринках молодежи анамаорэ.

Подробно об этих вечеринках ей рассказал Лукас, а Магнус потом дополнил рассказ скупыми подробностями. Полноценно говорить о своих прошлых отношениях Магнус упорно не желал.

***

Как-то Тамико заметила, что Лукас призывно смотрит на нее.

Этот взгляд вызвал у Тамико недоумение.

— Эй, ты что?! Опять за старое? Я не буду с тобой спать!

Лукас мечтательно протянул:

— Просто вспомнил юность, и как в гляделки играли...

— Что за гляделки?

— Игра такая специфическая. Когда особенным образом смотришь на девушку, и ее к тебе либо безумно тянет, либо ее реакция примерно, как твоя.

— От чего это зависит?

— От девушкиной любви. Тянет тех, кто никого не любит или любит лично тебя, — Лукас чуть погрустнел.

Тамико решила перевести тему. А то получается, что она Лукаса не любит. А она его любит, как друга, но Лукасу незачем об этом напоминать и расстраивать его.

— Забавно! А можно было как-то избежать эту проверку?

— Конечно, можно. В глаза никому не смотреть. Но сама понимаешь, задача из серии невыполнимых. Ты же не псих, взгляд не скрываешь, и не подозреваешь, что когда-то надо на кого-то не смотреть, — Лукас слегка улыбнулся. — Молодежь регулярно устраивает глядельные вечеринки. Самый смак заманить туда побольше участников. Естественно, многие туда идти не хотят, подозревают подвох, так что приходится идти на хитрости. Приходилось – взрослые анамаорэ в таком почти не участвуют.

— Почему?

— А ты догадайся, чем оно заканчивается, когда кучу парочек внезапно начинает неимоверно тянуть друг к другу.

— Бесстыдники! — Тамико почувствовала, что от смущения у нее запылали щеки.

Зато Лукас нисколько не смутился, и его вид показался Тамико порочно красивым. Чтоб его, соблазнителя!

— Поживешь тут подольше, тоже привыкнешь. Вообще на вечеринку хоть раз старались заманить всех и каждого. Я лично очень многих девушек заманил. Там такой кайф гадать, тебя ли девушка любит или никого она не любит.

— Хммм.

***

Тамико мысленно вернулась к Магнусу.

Оказалось, что встречи с гляделками нравились только троим из братьев-царевичей.

Про Магнуса Тамико узнала от Лукаса. Выяснила, что Магнус посещал все эти непристойные групповушки с явным удовольствием.

Про остальных ей рассказал Магнус:

— О, Макс воспринимал это все как игру и кайфовал. Лукас участвовал постоянно, но собственничество мешало ему вполне наслаждаться процессом. Он даже преследовал отказавших ему девушек после сборищ, пока их не добивался. Либо жутко их ревновал.

— Какого хрена он тогда вообще туда ходил? Он что, не мог собрать желающих потрахаться с ним у себя дома?

— Ммм. У царевичей и царевен есть особенная миссия. Они обязаны обучать подданных всему, включая секс. Если, конечно, у царевича не завязались с кем-то серьезные отношения. Тогда никто его не заставит ни с кем трахаться.

— А Эрик?

Магнус сурово сдвинул брови, изобразив угрюмость.

— Эрик участвовал всего пару раз. Царевич в принципе имеет право отказаться, если устроит обучение каким-то иным образом. Эрик посовещался с родителями, и они ему разрешили отмазаться.

***

Тамико размышляла. Ревность боролась в ней с интересом.

Она подпустила в голос суровости:

— А если Маю набросится на тебя?

— Ну, я-то не буду ей очарован и пресеку это.

— Хгм...

Думки продолжались.

Магнус никогда не препятствовал им и не отчитывал Тамико за ее ревность, говоря, что та оскорбительна, или сетуя, что любимая смеет ему не доверять.

Позволяя ревности выливаться в свободных формах, он встречал ее с обезоруживающей улыбкой.

Интерес Тамико победил.

Маю проснулась в полумраке от дуновения теплого ветерка по обнаженной коже.

В полусне Маю решила закрыть форточку. Она машинально прикрылась одеялом, которое часто скидывала во сне, но наглый ветер не угомонился.

Открыв глаза, Маю увидела рядом со своей постелью восхитительно красивого мужчину, глядевшего на нее гипнотически странно.