Спокойно наливать воду, когда на кухне сидят двое настолько потрясающих мужчин?!

Как у самой Наоко руки не дрожат???

Естественно, Юми раньше видела фото Лукаса в мобильнике Наоко. Живьем Наоко строго-настрого запрещала приходить на кухню и смотреть на него.

Теперь Юми поняла, почему. Живьем Лукас был в разы, в десятки раз сногсшибательнее!

Аура его властной уверенности буквально заполнила комнату. Лукас внимательно посмотрел на нее, и Юми смущенно отвернулась.

Но сосед Лукаса по столу добил ее впечатлительное сердце.

Густые прямые брови, длинные каштановые волосы, резкие черты лица. Колдовские темные глаза. Широкие плечи и узкие бедра.

Этот гость оказался слишком, непозволительно сексуален.

Ноги Юми стали ватными. Кажется, она невольно сделала шаг назад, а потом ваза выскользнула из ее ослабших рук.

Стук привел Юми в чувство.

Она опрометью бросилась прочь из кухни.

Только бы никогда больше не встречаться с этим шатеном! Юми повела себя с ним, как полная дура

Немудрено, что Роберт ее такую бросил.

Щеки Юми горели от стыда, а сердце бешено колотилось. Юми запыхалась от быстрого бега.

Когда дверь ее комнаты махом открылась, а на пороге показался тот самый шатен, Юми только пискнула.

Шатен мигом преодолел расстояние от двери до ее стула и упал на колени.

Его руки легли на ее плечи, вдавливая Юми в стул, а его бедра тесно прижались к ее коленям, усиливая дикие стыд и возбуждение.

Юми не могла пошевелиться. Она лишь беспомощно смотрела на незнакомца. Не сразу поняла, что тот спрашивает.

— Почему? Почему ты единственная вступилась за меня, когда они хотели меня убить?

— Кто... Где??? Я?.. Не понимаю...

— Ты очень красивая.

Оливер отпустил непонятливую блондинку и поднялся.

То ли она искусно скрывает правду, то ли действительно ничего не знает.

Оливер и забыл в этой суете, как он действует на женщин.

Губы около губ, тяжелое дыхание…

Оливер был так взволнован, что и за плечи девушку схватил.

Ни дать, ни взять очень пылкий влюбленный! Тьфу!

Естественно, блондинка смутилась.

Пусть она так и считает его пылким и странным, но хотя бы не придурком.

Потому Оливер бросил комплимент вместо объяснений и, раздосадованный, пошел обратно к Лукасу и Наоко.

***

Родители регулярно присылали Тамико деньги, и она смогла уютно обставить свою комнату.

Кровать, столик с зеркалом для косметики и духов. Столик под ноутбук. Кресло-качалка, в котором Тамико любила строить планы.

Приближался День Влюбленных, и Тамико категорически не хотела проводить его одна.

Эдвард ее задолбал, оказался прилипалой, но без Эдварда тут никуда.

А еще Тамико бесили преподаватели. Чего они так скучно живут, что никакого компромата не накопать?

Тут хочешь не хочешь, а нужно срочно готовиться к ближайшему экзамену.

Тамико зашла в соцсеть — так и есть, Эдвард опять написывает.

Сколько еще с ним встречаться для вида? А то помереть же можно с тоски.

Пусть срок отношений Лукаса и Наоко был смешным, никто посторонний даже не догадывался, сколько Наоко узнала и как сильно повзрослела за это время.

Будущее встало перед ее глазами со всей очевидностью.

Ресторан – это дело на всю жизнь.

Лукас хочет, чтобы Наоко крепко встала на ноги. Чтобы она нашла свое место в этом мире.

Сегодня у людей был праздник, День Влюбленных.

Лукас предложил Наоко провести его красиво и в своем вкусе: в роскошном зимнем саду, полном изысканных цветов, пальм и бассейнов, где резвятся декоративные рыбки.

Ради этого они приехали в соседний город.

Погулять, поесть что-нибудь необычное.

Сейчас Лукас ей увлечен. Наоко знала, что потом она погибнет от боли, но отказывать Лукасу не могла.

Рано или поздно он вернется в свой мир, где ее вряд ли примут.

Слишком много причин против.

Она сделала то, что не прощают. Странно, что сам Лукас ее простил.

В исключительном случае Лукас может нарушить законы морали, но решится ли он?

Его родные точно будут против Наоко.

Рестораном в Городе Лукас от Наоко просто… откупается.

Было бы лучше вообще больше не встречаться с Лукасом и навсегда забыть свое прошлое?

Наоко не знала.

Только ее сердце точно не перенесет разлуку с Лукасом.

Немедленно нужен план, как удержать этого блестящего мужчину рядом как можно дольше.

Наоко придумала.

— Мне пора, Джунко. Я обещал тебе этот день, но вечер не обещал. Зато ты можешь сделать так, чтобы мне захотелось вернуться, — жесткие слова слетели с красивых чувственных губ Роберта.

Черная куртка подчеркивала его отличную фигуру, делая плечи еще шире, а бедра уже. Белая майка усиливала мужественный контраст.

Такой нежный и бесконечно суровый.

Роберт ушел, унеся с собой частичку волшебства и чуда, посетившего Джунко в День Влюбленных.

Он ушел, а Джунко осталось горько плакать.

Опять Роберт козлина, конечно. Но он сделал все, что мог, а сам всей душой стремился к Кэйли.

***

Юми не с кем было отмечать праздник, и она бесцельно слонялась по квартире. То на пустую кухню зайдет, то в гостиную, то обратно к себе.

Ей показалось, или она только что услышала незнакомый мужской голос?

Сердце сжалось и пустилось в пляс – неужели это тот мужчина?

Увы – нет.

Незнакомцу что-то весело ответила… Нанами.

Нанами и весело? Очень необычно.

Заинтересовавшись, Юми отправилась к подруге в комнату.

— Кто это был?

Нанами танцевала прямо посреди комнаты, размахивая букетом, непривычно оживленная и радостная.

— Курьер!!! Я так счастлива, я просто невероятно счастлива!

— О… А от кого цветы?

В ответ Нанами вытянула из букета карточку и протянула Юми.

Аккуратным мужским почерком там было написано «С Днем Влюбленных! Такео.»

***

Наоко все же подкинула ему проблем.

Таких, что без Кэйли не разберешь.

Опять нужно будет юлить, чтобы во что-то не вляпаться, но что уж.

Лукас тяжело вздохнул и запросил у Кэйли личную встречу.

Решил не тянуть:

— Кэйли, твоя красота вдохновляет! Ты можешь переписать воспоминания десятку человек?

Богиня удивилась.

— Прямо десятку? Звучит серьезно... Рассказывай, я не хочу узнавать насильно.

Красивая, участливая, нежная.

И так близко, прямо рукой подать.

Народ Лукаса видел в красоте отражение душевных качеств.

Внешность напрямую показывала, насколько ее обладатель преуспел в магических способностях и духовном совершенствовании.

Лукас сглотнул. Он ни в коем случае не станет увлекаться богиней. Не будет ее игрушкой и сохранит самообладание.

— Наоко по моему недосмотру ментально напала на Оливера, — Лукас мысленно передал Кэйли образ музыканта. — Здорово его шибануло, и теперь Оливер бегает-и спрашивает у народа, почему мы с Наоко хотим его убить. Подозревает меня лично и всех девушек из студенческой квартиры заодно, — Лукас взял ладонь Кэйли в свою и погладил. — Имидж параноика, знаешь ли, не самая приятная штука. Особенно, когда паранойи нет. И все это может плохо сказаться на его творчестве, чего мне совсем не хотелось бы. Парень талантлив.

Богиня мягко улыбнулась

— Понимаю. Вас это особо не задевает, а Оливеру вредит. Хорошо. Он забудет свой кошмар. Все, кому он что-то рассказал, тоже все забудут. Кроме вас с Наоко, конечно.

— Спасибо, Кэйли. А еще у моих подопечных Ками и Паолы худо-бедно налаживаются отношения. Хотелось бы, чтоб они считали, будто познакомились со своими парнями на курортах. Сами парни тоже. Правда тут не нужна никому.

— Что-нибудь поромантичнее... Будет сделано. А ты подумай, чем расплатишься, — богиня приблизила губы к уху Лукаса.

— С удовольствием подумаю.