Только так, от души, иначе она не вылечится.

Тамико мрачно пообещала:

— Хорошо! Будет тебе за мое сердце!

***

Тамико остановилась, когда Лукас превратился в груду окровавленного, обугленного мяса, но продолжал еще дышать.

Он лежал ничком на полу, хотя его состояние сложно было назвать словом «лежал».

Тамико разрыдалась.

Задумалась, что слезы могут причинить Лукасу еще больше боли и откатилась от него.

— Лу... Ты живой?

Уловила слабую пульсирующую мысль.

— Да...

— Сейчас, мой хороший, сейчас...

Кости переломаны, мышцы порваны, состояние... Лукас почти умер...

И Тамико слышала его крики, Тамико видела его слезы. Лукас не просил ее остановиться и не защищался, но ее жажда мести, кажется, совсем изжила себя.

К тому же сердце Тамико никогда не находилось в таком плачевном состоянии, как Лукас сейчас.

Тамико углубленно изучала восстанавливающую магию – из-за специфики работы Магнуса часто в ней практиковалась – и сосредоточила все силы на лечении.

На данный момент Лукас оказался самым трудным ее пациентом.

Он доверился ей… Доверился полностью.

Ее ненавистный враг. Какой Лукас, к демонам, враг? Что за чушь?!

Тамико смахнула неуместную слезу. Она еще наплачется, когда увидит Лукаса здоровым.

Внезапно Тамико услышала обеспокоенные мысли Магнуса.

Магнус искал ее.

Тамико ответила:

— Все хорошо, любимый. Я с Лукасом, так нужно. Латаю его. Не знаю, когда вернусь домой, но, кажется, я полностью вылечилась от боли. Люблю тебя.

— Жду тебя дома.

Тамико выдохнула с облегчением и сосредоточилась на Лукасе.

Потихоньку его тело приобретало первоначальный вид.

Когда Тамико почти завершила работу, и оставалось только поспать, чтобы окончательно восстановиться, она сделала ложе. Одно на двоих.

Зачем уже изображать несуществующее отчуждение?

Лукас внимательно смотрел на нее блестящими синими глазами.

— Тами, спасибо...

— Спасибо тебе, Лу. Помоги мне, когда мы проснемся.

Лечение требовало сил. Как хорошо, что анамаорэ могут передавать энергию друг другу.

Лукас и Тамико уснули, обнявшись.

Проснулись вместе, также в обнимку.

Тамико отодвинулась от Лукаса скорее по привычке. Ей не хотелось его отпускать.

Она его убила.

Но она и собрала его заново. Она его почти родила.

— Тами... Мы теперь сможем общаться?

Тамико нахмурилась.

— Хм... Не думаю... — почему-то ей остро захотелось откинуть Лукасу прядку волос со лба. — Мы сблизились намного больше, чем следовало.

Лукас расстроился.

— Мы не могли сблизиться больше, чем были изначально близки... Что ты сейчас чувствуешь?

Желание поправить его черные слегка вьющиеся волосы стало нестерпимым.

— Ох, даже не знаю... Я настолько привыкла, что ты меня мучаешь, что даже не задумывалась, каково тебе... Я такая эгоистка!

Наслаждаясь ее мимолетной лаской – Тамико все же не смогла удержаться и стала гладить его голову – Лукас улыбнулся уголком рта.

— Теперь мы квиты. Тами, я знаю, как ко мне относится Магнус, и вы с Магнусом пара. Ваше отношение ко мне совсем одинаково, или ты пока не выразила обиду сполна?.. Загляни в свое сердце, почувствуй: ты сама хотела бы со мной общаться?

Незаметно для себя, как и с Магнусом, Тамико оказалась в отношениях, где она держала чье-то сердце в руках. Сердце очень хрупкое и трепетное.

Пусть сейчас она нужна была Лукасу больше, чем он ей, Тамико ощутила, что она любит Лукаса.

По-дружески, тепло, но она любит его совершенно очевидно и сильно.

— Да, я хочу! Я очень хочу!

Тамико бросилась к Лукасу, обняла и сдавила его крепко-крепко. Всплакнула. Потом улыбнулась.

— Ты мне всегда нравился, когда не лез ко мне и не приставал!

Лукас вздохнул.

— Я просто хотел, чтобы ты была рядом. Не знал, как иначе.

— Я буду рядом, — Тамико не могла разжать объятия. Она ощущала, что Лукас невероятно дорог ей. Почти так же дорог, как Магнус. Как ее любимый мужчина. — А что у вас с Маю?

— Надеюсь, все будет хорошо. Маю удивительная. Со ступором Наоко бы разобраться...

— Не представляю, что с Наоко делать… А вот Магнусу я скажу, чтобы он от тебя отстал и вел себя прилично.

Лукас поднял густую четко очерченную бровь.

— Магнус?! Прилично?!

Оба прыснули со смеху.

А затем Лукас неожиданно быстро поцеловал Тамико в ухо.

Тамико не нашлась, что на это ответить, поэтому сделала то же самое.

Они снова рассмеялись.

— Нам всегда было нужно просто дружить, — Тамико была совершенно уверена в своих словах.

Лукас согласился:

— Да, теперь я это понимаю.

Кажется, начало его исцеления Тамико удалось.

Самый сложный этап прошел успешно.

Если они с Тамико теперь смогут свободно общаться, Лукас с ума сойдет от счастья.

Тамико решила, что она никому и никогда не расскажет о том, что случилось в бетонной комнате.

В конце концов Лукас доверился ей одной.

Когда они расстались, Тамико побежала домой к Магнусу. Он работал со спокойным видом и таким выражением лица, что Тамико поняла: Магнус ни о чем ее не спросит. Нужно рассказать самой.

— Мы с Лукасом помирились. Совсем. Был сеанс терапии, мы все выяснили. Не хочу об этом говорить, оно касается только нас двоих.

Магнус ехидно поинтересовался:

— Ммм, вас двоих?

На лице Тамико отразилась досада.

— Это «врачебная тайна», ничего такого... Знаешь, мы с Лукасом оказались намного более похожими, чем я думала.

Магнус тепло улыбнулся.

— Я знал это. Хорошо, Лукасовы тайны и слабости можешь мне не пересказывать.

— Если вы с ним из-за меня ругаетесь, не надо больше, пожалуйста.

Магнус не удержался от сарказма.

— Хгм, мне принести ему извинения?

Тамико дернулась.

— Нет, конечно! Если вы сами из-за чего-то еще ругаетесь, ругайтесь. Но мы с Лукасом свои отношения уладили.

— Да, одна твоя улыбка стоит пощады ему. Вовремя подсуетился братец.

Тамико нахмурилась.

— Правда, не надо... Он показал мне свою душу, самую ее глубину, и я решила оберегать ее. Понимаешь?

В конце концов, главными целями Магнуса были счастье и здоровье его любимой. Если теперь Тамико ощущала себя лучше благодаря Лукасу, пришло время пересмотреть некоторые вещи в отношении него. Да и формальности в общении соблюдать проще, чем изящно нарушать субординацию.

— Понимаю, Тамико. Я очень хорошо тебя понимаю.

***

Кацуо было трудно устоять на месте.

— Роб, ты свой размер ноги знаешь? Айда в прокат!

Роберт скривился в ухмылке.

— Нет, мне всю обувь покупала мамочка. Конечно, балбес!

— Оли, а ты?

— Я пас, — Оливер застенчиво улыбнулся.

— Что?! — Кацуо деланно изумился. — Не умеешь стоять на роликах?!

Роберт счел нужным вмешаться.

— А ты умеешь музыку писать? Хоть одну песню напиши.

Оливер остановил его легким прикосновением руки.

— Погоди, Роб. Кацуо, укажи мне какую-нибудь точку.

— Что?

— Давай-давай, любую.

В паре метров от них на асфальте лежал камушек, Кацуо кивнул на него.

В глазах Оливера заплясали веселые искры.

— Нее, метрах в трехстах-четырехстах, полкилометра тут не будет в прямой видимости.

Роберт и Кацуо недоуменно уставились на него.

— Давайте, я фокусы буду показывать. С роликами вам придется подождать.

Что он сказал? Фокусы? Магия???

Решительности в голосе Кацуо резко поубавилось.

— Хорошо, вон то дерево сгодится?

— Сгодится. А теперь принесите сюда ножи. Любые: простые, боевые, хоть десертные, какие найдете и какие не жалко испортить. Я пока вас подожду, погуляю.

— Оли, зачем тебе ножи? — в голове Роберта промелькнули нехорошие мысли. Хотя Оливер давным-давно ничего не принимал и не особо пил, Роберт подсознательно считал его существом с неустойчивой психикой и не снимал возложенную на себя миссию по опеке.