А расстанься — Колетт не видела, куда ей податься, чтобы гарантированно иметь деньги на привычный уровень жизни. Работать на Сайри Роберт ей категорически запретил. Он пресек даже съемки рекламы, зная, что пронырливая «рыбка» сможет склонить алчную Колетт к чему угодно, окажись они тет-а-тет.

И Колетт тут терпела, там подстраивалась, надеясь, что Роберт в конце концов без памяти полюбит ее и станет мягче, но иногда недовольство Колетт все равно прорывалось, и тогда они с Робертом бурно ссорились.

Фактически Колетт стала не домработницей у Роберта, а домохозяйкой. Роберт предложил ей сменить халупку общежития на его комфортабельную квартиру.

***

— Этот парень не по тебе, — увещевала Лейлу кареглазая с копной каштановых волос ниже талии девушка. Несмотря на прошедшее лето, ее кожа оставалась светло-розовой, точно сильно разбавленное молоком клубничное мороженое.

Они двое лавировали между рядами полок престижного супермаркета. Лейла, платиновая блондинка с густой челкой и хитрым взглядом расстроенно, после того, как подруги столкнулись с Робертом и его знойной пассией, выбирала продукты. Нэйя беззаботно сопровождала ее.

Лейла нахмурилась:

— Эта девица абсолютно не во вкусе Роберта, и они ругаются!

Нэйя хмыкнула.

— Ну а тебе-то что! У тебя с Деннисом проблемы?

Лейла махнула на нее рукой.

— Ай, ты безнадежна. С Деннисом у меня порядок, но ты видела, где Роберт живет?

— Райончик знаю, — Нэйя улыбнулась и положила в корзинку Лейлы упаковку любимых той конфет, — и представляю, что там внутри.

— Задобрить меня хочешь? А я там была, мы с Робертом пили вино у камина и...

Нэйя приложила палец к губам.

— И я слышала эту историю раз двадцать! Что грустить о былом? Отпусти ее уже, а Деннису я тихонько намекну искать клад...

Лейла замолчала, опустив плечи, и улыбка нескоро вновь показалась на ее тонких губах.

Лейла упустила свой шанс, когда Роберт был завсегдатаем их клуба танцовщиц в белье, но молила судьбу о втором.

— Ежик, — Лукас говорил, скрывая свое раздражение, так, чтобы оно чувствовалось, но не пугало Марину, отдаваясь бархатистыми раскатами в его голосе, — ну зачем тебе этот речной сплав по порогам? Я не смогу расслабиться ни на секунду. Буду сторожить, как бы с тобой что ни приключилось. Ты же хочешь быть просто человеческой девушкой, а не вернуть себе способности. Да и сплав не самая подходящая забава для царевны...

Марина посмотрела на Лукаса прямо и твердо, хотя слегка тушевалась перед его пронзительным взглядом синих глаз, и ответила нежно.

— Я еще не царевна, а ты уже лишаешь меня острых ощущений! Я не хочу нянек, Лу. В том и прелесть, что все по-настоящему.

Улыбка — острые клыки и задорные ямочки — заставила расцвести ее сердце.

— Ты еще не знаешь острые ощущения, девочка. А стояла ли ты когда-нибудь на горных лыжах?

Скромный вид Марины умилил Лукаса.

— Нет...

Лукас улыбнулся — уже мысленно — и продолжил, положив большие, но изящные и теплые ладони на худенькие плечи любимой.

— А я знаю симпатичные склоны, достаточно ровные, но лихие...

Марина просияла:

— Ты меня научишь?

И Лукас обрадовался, что перед ним стояла смелая, но мягкая дочь богини.

Тами никогда не отказалась бы от безрассудной затеи со сплавом.

Мрачнее бури, быстрее молнии они неслись с громогласно хохочущим Магнусом предаваться безудержному, неподконтрольному «серфингу», вызывая в море страшные штормы и потешаясь в волнах. Падали на берег окровавленными, избитыми, задыхающимися.

Никто в мирах не посмел бы назвать Лукаса трусом, но он любил привлекательно выглядеть большую часть времени.

Хорошо, у Тамико хватало такта не предлагать Лукасу разделить с ней это полоумное развлечение.

А битвы на мечах? Тамико таскала двуручник, вся пыльная, растрепанная и гордая в гневе.

Лукас мог бы воспользоваться правом опекуна и запретить ей все это безобразие, но Магнус только раззадоривал Тамико вступать с ним в битвы, сверкая белозубой улыбкой.

Тами, штабистка, могла бы стать крайне нетривиальной оперативницей, применяя физическую силу там, где обычные оперативницы сражались хитростью.

Но Лукас никогда не пустил бы свое тайное сокровище на полигон, и по счастью в этом Магнус никак не мог ему воспрепятствовать.

***

За те полтора часа, что белокурая и рыжая сестры провели в уютной кухоньке Ванессы, наслаждаясь низкокалорийными десертами — в отличие от Кэм, Вэн неплохо готовила, Камилла немало узнала об интимных предпочтениях Леона, подчас странных.

Так, любая мебель в его студии, а стульев и скамеек у Леона хватало, находила весьма занятное применение.

Также Леон обожал эластичные ленты, крепко фиксирующие, но не причиняющие вреда, и Ванесса не раз оказывалась привязанной к чему-нибудь изобретательным образом. С повязкой на глазах или без нее.

Хотя Ванесса знала сценарий в целом, она не представляла частности, и каждый новый сеанс Игры будоражил ее воображение.

Леон не довольствовался одними только кисточками, используя прочие затейливые аксессуары.

Неизменным оставалось одно: Ванесса всегда выступала в подчиненной роли, безропотно слушаясь Леона.

Позвякивая ложкой о вазочку, Камилла осведомилась:

— Он еще не предлагал тебе попробовать втроем с кем-нибудь?

Внешность Камиллы была под стать ее дерзкому характеру: пышные и блестящие платиновые волосы до лопаток, крутой изгиб темных бровей, прямой взгляд голубых глаз под густыми ресницами, высокие модельные скулы, аккуратный нос, пухлые губы, которые Камилла красила темно-красной помадой, маленький подбородок... Фигуру Камилла имела такую, что любой мужской журнал принял бы ее фото с распростертыми объятиями.

Ванесса поперхнулась.

— Нет. Он намекал в лесу, что его друзья приехали и наблюдают за мной, но я уверена, что Леон все это сочинил.

Камилла хохотнула.

— Прыткий малый! А если он все же предложит?

Ванесса смахнула несуществующие пылинки со скатерти.

— Я не хочу извращений. Никаких втроем... Никакой смены партнера...

Камилла взглянула на сестру изучающе, проглотив холодную порцию лакомства. Молочная пленочка на ее губах навевала сравнения с инеем на вишнях.

— И ты осмелишься отказаться?

Ванесса кивнула.

— Да, есть вещи, на которые я не пойду. Если такое случится, ты сможешь попросить тех своих знакомых разобраться с ним?

Камилла прищурилась.

— Разобраться... Не так уж ты Леончика любишь... Просто получаешь удовольствие...

Несс прижала ладони к пылающим щекам, в ее маленьких ушах покачивались простые, но элегантные золотые серьги с крохотными бриллиантами.

— Я не знаю, как я к нему отношусь... Он сводит меня с ума... точно... Я не все... могу...

Камилла придвинулась к Ванессе ближе — для трапез у Ванессы служил небольшой столик, Ванесса одна жила в съемной квартире — и заговорщически прошептала:

— И выступить с инициативой ты не можешь?

Ванесса совсем смутилась.

Они были достаточно близки с сестрой, в противном случае Ванесса никогда бы не решилась заговорить с ней на щекотливо-деликатные темы, и то Камилла выуживала у Ванессы информацию почти насильно.

— Я не хочу инициативы. Совсем... С Леоном не надо думать, что сделать или что сказать... Все случается само... Мне именно это и нравится.

Камилла отодвинулась обратно, подцепив ложечкой новую порцию десерта.

— Ну, ладно... А то любопытно, жесткая ли у него фиксация на доминировании, или это он только с тобой так...

Ванесса посмотрела в окно, и в ее взгляде отразилась непривычная для нее твердость.

— Не знаю. И, надеюсь, никто больше не узнает...

Ускользающее тепло — и все ближе вязаные свитеры с высоким воротом, горячий шоколад вечерами, морозный пар, точно дым, вылетающий, едва размыкаешь губы, потерявшая краски сырая трава, увядающие листья, хмуреющее небо, а там и сотни бриллиантов снега...