— За годы он не поумнел, значит. Так же развлекается эпатажем. Ну что ж, придется вправить ему мозги. Как Нанами?

— Лукас, ты же не собираешься... Он опасен! Я боюсь за тебя! Нанами уже нормально. Она подумала, что задремала, и ей кошмар приснился. Я, конечно, не стала ее разубеждать...

Про приставания Магнуса и то, как он валял и щупал ее, Наоко решила совсем не говорить — вдруг любимый сильно рассердится, и тогда не миновать беды.

— Магнус не опаснее меня. Не бойся, пока еще я его начальник, а не наоборот.

— Но...

Лукас снял Наоко с колен и поднялся.

— Я должен прекратить его выпендреж здесь, в Городе. Эпатажный характер Магнуса полностью не переделать, но остановить его выходки можно. А ты будь рядом, когда я вернусь. Ты мне очень сильно понадобишься.

Наоко хотелось обнять Лукаса и целовать его до умопомрачения, чтобы у нее закружилась голова, а колени ослабли.

Хотелось вцепиться в него, повиснуть на нем и не отпускать его никуда.

— Ты мне очень-очень нужен…

Лукас погладил прильнувшую к нему девушку по голове, обнял ее за талию одной рукой и отвел их сцепленные ладони в сторону.

— Милая... Я вернусь, и мы еще потанцуем.

***

Юми решила начать одеваться более женственно.

Сегодня она выбрала розовый джемперок и розовые брючки в тон — она пригласила в гости Оливера.

Правда, романтикой, к огорчению, Юми и не пахло.

Оливер устроился на стуле да так и застыл мрачным изваянием. Так глубоко задумался, будто находился где-то очень далеко.

Юми осторожно поинтересовалась:

— Оливер, ты где? Совсем меня не слушаешь! — реально он уже проигнорировал пару ее фраз.

Оливер тряхнул длинной челкой и устремил на Юми тяжелый и пронзительный взгляд.

Жутковатый.

— Я чувствую, скоро будет буря...

Юми поежилась.

— Буря? На улице же ясно, солнце за окном...

Оливер пожал широкими плечами.

— Да, на улице, конечно, ясно... Но что-то жуткое скоро произойдет.

Слишком много горя, боли и желчи у Лукаса.

Слишком мало одной яростной схватки, чтобы разрушить тщательно возведенные стены между их сердцами.

Лукаса нужно спасать и лечить по нормальному, в комплексе. Всюду.

И в Анамаории, и тут, в Городе.

Это небыстрый процесс, но совершенно необходимый.

А пока Магнус устроился на алом диване с шелковой обивкой, затканной золотой нитью, в одном из ресторанов города.

«Еще не вечер, Лукас, еще не вечер.»

Покой его уединения нарушил Оливер. Занятный персонаж.

— Магнус, привет дружище! Ого, да на тебе места живого нет!

В этом ресторане они с Оливером и познакомились пару дней назад.

Магнус «спохватился» и отер с подбородка кровь.

— Здравствуй, Оливер. Как ты это видишь? Я вроде бодр и свеж, точно огурчик...

Оливер проигнорировал его вопрос и лишь нахмурился сильнее.

— Да у тебя половина органов всмятку, а остальные в лепешку... Как ты еще на ногах держишься?! Кто тебя так?!

Оливер спалился, что он экстрасенс. Отлично. Магнус ответил:

— Порядок. Я сам это затеял, сам и получил. Поправлюсь. Ты, значит, органы видишь? А что ты еще видишь?

Оливер кивнул.

— Вижу. И вроде могу что-то править. Ты позволишь? На тебя аж смотреть больно!

— Валяй, хуже уже не будет.

Вдобавок стоит подлечиться привычным для анамаорэ способом, который нравился Магнусу куда больше общения с целителями.

***

Ласково, томно и медленно — иначе не позволяла сильная боль.

У Лукаса есть Наоко, а секс лечит раны анамаорэ лучше любого другого средства.

В процессе секса партнеры обмениваются энергией, которая и восстанавливает тела.

Анамаорэ зовут себя Детьми Любви.

Любовь пронизывает все сферы их бытия.

Наоко стала человеком, и Лукас «пил» ее крайне осторожно.

Он в принципе не собирался обращаться к эльфийкам за помощью, хотя кто угодно посчитал бы за честь оказать такую помощь царевичу.

***

Тамико нежилась в удивительном ощущении тепла и гармонии.

На душе у нее было очень хорошо и уютно, словно случилось что-то особенное. Очень правильное и приятное.

Больше всего это напоминало удовольствие от любящих объятий.

Пошевелившись, Тамико поняла, что она в самом деле лежит в своей постели не одна!

Похолодев от страха, Тамико развернулась к неведомому соседу и… наткнулась на внимательный взгляд зеленых с янтарным отсветом глаз.

— Проснулась? Ты, наверное, зла на меня, Спаниелька? Позволишь мне реабилитироваться и доставить тебе удовольствие? Умывайся, я подожду.

Магнус.

Забыть этого хама Тамико естественно не могла.

Но видеть его снова она не хотела точно.

Ей кажется, или он… Тамико почти незаметно провела рукой по мужскому телу.

Точно. Магнус совершенно голый.

В ее постели и предлагает ей удовольствие доставить.

Капец.

Как он вообще к ней проник?!

Тамико обычно спала очень чутко и просыпалась даже от шорохов, а тут огромного мужика не заметила.

Хотя… Магнус вроде как и не человек.

Страх сжал горло Тамико.

Покажешь этому Магнусу страх, он не пойми что сделает – это Тамико чувствовала четко.

Единственный шанс спастись – это притвориться, что ей на все выходки Магнуса наплевать.

Тамико медленно уселась в постели.

— Удовольствие, значит, хочешь доставить? А я уж думала, что ты совсем бесполезный. Марш отсюда. Доставлять мне удовольствие ты не заслужил. Явишься, когда забудешь эту идиотскую собачью кличку.

Магнус тоже сел в постели и свесил ноги с другой стороны.

Укрываться он и не подумал, и одеяло сползло с его мускулистых бедер.

Тамико усилием воли отвернулась прежде, чем успела что-то увидеть – иначе этот несносный тип точно привяжется, мол, Тамико его безумно хочет.

Сидеть почему-то было дико сложно.

Тамико вроде спала, но отчего-то чувствовала себя совершенно разбитой. Сонливость и слабость просто дикие.

Покачнувшись, она упала на Магнуса, привалившись к нему спиной.

Его спина оказалась твердой и очень теплой, какой-то умиротворяющей. Дергаться Тамико не стала – сил не было.

Магнус сказал:

— Прости-прости меня за все. Кличку забуду и вообще исправлюсь. Отдыхай, Тамико.

Тамико уже его не слушала – она рыбкой нырнула под спасительное одеяло, накрылась им с головой и уснула.

***

Джунко не вышла на завтрак. Она также не показалась в гостиной днем, и Микико зашла проведать подружку в ее комнату.

Джунко, обнаженная и бездыханная, лежала на полу. Ее светлая кожа казалась неестественно белой.

Не видимая Микико Кэйли появилась в квартире: еще чуть-чуть, и Джунко умрет.

«Ты заигрался, Магнус.»

— Сон, покой, никаких визитеров, и все с ней будет хорошо. К экзаменам ей тоже пока готовиться не стоит, проследите, пожалуйста. Справку для ВУЗа я оставлю тут.

Восстановив Джунко и уложив ее в кровать, Кэйли раздавала собравшимся в комнате девушкам указания.

Микико осмелилась задать вопрос в то время, как Нанами и Юми зачарованно разглядывали богиню.

— А что с ней произошло?

Кэйли улыбнулась.

— Она очень сильно перенапряглась физически, больше ничего страшного. Ее парню стоит быть нежнее.

Студентки изумленно переглянулись: Роберт настолько заморил Джунко сексом?! Ну он дает…

***

Как-то у них странно складывалось.

Пожалуй, страннее, чем с Робертом.

Оливер сидел с Юми на кухне, но опять пребывал словно не здесь.

Может, потому что Юми не выставила перед ним разносолы, как Наоко, а всего лишь предложила ему стакан простой воды?

Оливер даже не выпил ее. Замер со стаканом в руке, размышляя о чем-то.

Юми нарушила пугающую тишину:

— Оливер... Ты знаешь, что Джунко чуть не умерла от потери жизненных сил? Кэйли откуда-то появилась и спасла ее. Сказала, что виноват Роберт. Ты это жуткое предчувствовал?