Марин Сеньоры! Ради бога, не сердите Племянника: он в гневе — сущий дьявол. Гарсеран Эй, дядя! Замолчите, а не то Я запущу им в голову булыжник. Пока что этим грязным забулдыгам, Которые несли о небесах Невероятную абракадабру, Хочу я дать один совет. Рисело Ты понял, О чем мы рассуждали? Гарсеран Что за хитрость — Понять, какую ересь вы плели О небесах! Что небо, дескать, может Само собой вертеться в пустоте И что на небо залетают души… Херардо Гарсеран Так вот, пьянчуги: Вы смели небо обозвать бездушным, А небо душами кишит, и много Подобных душ я в Кории встречал. Рисело Херардо Рисело! Знаешь Октавио? Он давний мой приятель. Я, посетив его, впервые встретил Его сестру. Ее ты видел? Рисело Херардо Она зачахла от тоски, а брату Никак бедняжку не развеселить. Он музыкантов звал — не помогает. На празднествах она сидит и плачет. А он ведь в жены обещал ее Приятелю. Так вот, не привести ли К ним этого шута? Как полагаешь? Рисело Октавио, наверно, будет рад, Коль шут развеселит сестру. Херардо Эй, Паблос! Не хочешь ли сходить к моим друзьям, Где вкусно угостят? Гарсеран С одним условьем: Что в этом доме куча пирогов И сочная телятина. Херардо Ручаюсь: Там будет это все, и много больше, Чем ты сказал. Гарсеран Марин (Гарсерану, тихо) Сеньор! Дела идут не так уж плохо! Гарсеран Марин Но только для начала Поосторожнее, сеньор! Гарсеран Пойдемте, К тому ж мы пообедаем. (В сторону.)
О боже! А вдруг я в этом доме получу Весть о моей Фульхенсии! Марин Мы с вами Дворяне, и таиться нам невместно. Гарсеран Ты прав, Марин. Я это слышать рад. Недолго будет глупый маскарад! САЛАМАНКА. КОМНАТА В ДОМЕ ОКТАВЬО ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ Селья, Фульхенсья. Фульхенсья Твоя привязанность, родная, Мне бесконечно дорога, А все же на земле одна я. Увы! Мне чужды берега, Где полюбила я, не зная, Как вероломен и жесток Тот недостойный кавальеро, Который растоптал росток… Любви моей угасла вера, Увял трепещущий цветок! Могла ли горькое признанье Тебе я сделать до сих пор? Но вынесен мой приговор, И мне придется в наказанье Принять невиданный позор. Надеждой зыбкой я дышала, Жила виденьем, как во сне, Мечтами правду украшала, Но лжи безжалостное жало Вонзилось прямо в сердце мне. Селья Мне это объяснять не нужно, Понятна мне твоя вина. Ты тетушкой увезена В далекий край, на берег южный. Была в Хуана влюблена, Два месяца прошло — и что же? Мой брат Хуан тебе не мил. Но кто же стал тебе дороже, Тебя, бедняжку, истомил? Я думать не могу без дрожи О том, что стала жертвой ты Какого-то пустого хвата. Фульхенсья Сама во всем я виновата. Увы! Развеялись мечты, Взлелеянные мной когда-то. Валенсианец Гарсеран В любви признался мне учтиво. Он говорил красноречиво Про боль, своих сердечных ран, А я внимала терпеливо Его мучительным признаньям. Я молча слушала сперва Все эти льстивые слова Из жалости к его терзаньям, Но против воли голова Пошла от красноречья кругом, Меня увлек волшебный пыл. Он так красиво говорил, Он клялся быть мне верным другом, И вот… Селья Фульхенсья Селья Тебя забыл? Я вижу, ты сама не рада, А впрочем, так тебе и надо! Влюбляешься на стороне! За легкомыслие награда Тобой заслужена вполне. |
