Согласен, тюкнуть по башке прохожего можно хоть в трусах, но, во-первых, этого момента ещё дождаться надо. А во-вторых, жертва должна быть до последнего уверена в отсутствии угрозы, чтобы не дай Тьма чего-нибудь не вычудила.

– Измена! Скорее! – махнул я приглашающим к себе жестом. Текст заранее подготовлен не был, поэтому нёс что на ум пришло.

– Что?! Да-да, иду!

Бедолага втянул голову, быстро посмотрел по сторонам и не очень уверенно двинулся ко мне. На лице паренька застыл испуг, которому только предстояло переродиться в Истинный ужас, а затем угаснуть навсегда. Увы, но се ля ви.

Как-то только тело прислужника Инквизиции пересекло границу между моим закутком и улочкой, скрывшись от случайных глаз, его тут же скрутили крепкие щупальца, предусмотрительно закрыв пасть.

– А теперь не рыпайся и слушай меня предельно внимательно! – зашипел в лицо ему окутанный Тьмой демон с горящими холодным голубым пламенем глазами, – И не вздумай мне чудить! – в ответ он закивал так резко и часто, что вероятно сотряс заработал, а на землю струйкой начала стекать жёлтая вода.

– Ну, ёб твою мать! Ты мне сейчас щупальца обоссышь если, я тебе твой «родник» вместе с «кустами» и «корнеплодами» вырву! Может, поэтому здесь так воняет…? Впрочем, неважно. Я спрашиваю – ты отвечаешь. Я не спрашиваю – ты молчишь. Ясно? И прекращай ссаться! Я не шутил про ландшафтный дизайн…

* * *

Стоит признать, «покаяние» вышло очень информативное. Также, хочу отметить, что не оно одно вышло из того бедолаги, и не только спереди. Парень оказался абсолютно не властным над своим телом.

Ну, бывает. Как говорится, не обоссал, и на том спасибо. Зато теперь я знал, как и куда надо идти, что говорить можно, а чего не следует, где свернуть, куда спуститься. И это касалось не только замка Фенсира, но и храма!

Воистину, паренёк не зря подавал большие надежды своим наставникам. Просто поразительная память и умение объяснять! Были. В благодарность, смерть его стала быстрой и безболезненной. Он даже понять не успел, как и отчего умер.

Иссушенное тело я буквально растёр в порошок, который полностью растворился в мутной жиже, что застоялась в дренажных канавках вокруг каждой постройки. Выйдя из закутка, прошёл несколько метров в противоположном замку направлении.

Остановившись у запримеченной ранее канализационной решётки, проломил её и об один из образовавшихся острых краёв ободрал мантию убиенного, оставив небольшой лоскут на нём.

Размеры слива вполне позволяли в него провалиться или запихать кого-нибудь в меру упитанного. Снизу от вяло текущей мутной жижи в канале, потянуло трупной гнилью. Походу туда дохрена кого слили.

Пробегающая мимо ободранная крыса на секунду замерла, наблюдая за моими манипуляциями, пришла к выводу, что вникать в происходящее не следует, и посеменила дальше.

Придирчиво осмотрев результат получившейся залепы, остался удовлетворённым. Поверят в итоге в эту шляпу или нет, как такого значения не имело, поскольку на проверку в любом случае потребуется какое-то время. А мне его не так много и требовалось.

Ухмылка на лице, когда уже направился к замку, сворачивая мантию прислужника, начала постепенно сползать, пока не пришло полное осознание, насколько жидко я обгадился.

Ну ты Валера и Алёша! А зачем именно шёл покойный к наместнику, так и не узнал, твою мать! Считай, о самом важном не поинтересовался, диверсант ты хренов. Ни писем, ни пергаментов – у меня на руках ничего, кроме рясы, не было.

Либо он шёл передать что-то на словах, либо что-то забрать. Ничего более логичного в голову не приходило. Вот я северный копытный! Ну, как же так? И главное, паренёк даже поведал, какой именно оттенок мантии должен соответствовать моему амулету.

Сам. Представляете? Проявил «разумную инициативу». Просто чудо, а не паренёк! Был. Про цвета он, блин, вспомнил, а вот за каким хером вообще шёл – нет. Что за непутёвый сын Инквизиции? Был.

Так, назад уже не отмотаешь, поэтому по ходу пьесы разбираться будем. Вздохнув, вновь напомнил себе, какой я «прозорливый гений» и «северный копытный», вышел из закоулка и направился в сторону замка, прихватив с собой мантию – слишком приметная тряпка.

* * *

Что на воротах, что на входе непосредственно в сам замок, что перед залом приёма Фенсира, со стороны стражи не возникло ко мне ни малейшего интереса. Более того, по лицам некоторых пробегала заметная тень пренебрежения. А вот это уже любопытно.

Когда двери за мной закрылись, человек, сидящий у камина в кресле спиной ко мне (Очень опрометчиво), поставил чарку на расположенный рядом столик и сделал приглашающий жест рукой, вообще не поворачиваясь.

Даже любопытно посмотреть стало на столь беззаботного человека, который не так давно одной ногой уже стоял у края своей могилы. Просто из рассказа Шеакана у меня сложилось о нём несколько иное мнение.

Комната оказалась просторной и очень необычной формы. Слева стена образовывала полукруг, в центре которого располагался также изогнутый камин. Её украшали головы исключительно рогатых представителей животного мира и непосредственно сами рога.

Полосы гобелена разных цветов с витиеватыми узорами делили стену на своеобразные сектора, в которых висели только головы или же исключительно одни рога. Эта каминная часть комнаты выделялась отдельной зоной дополнительным уровнем пола, поднятым сантиметров на двадцать.

Напротив камина полукругом стояло четыре глубоких кресла с двумя столиками между ними. С обеих от него сторон возвышались широкие буфеты с дверцами, остеклёнными мутным стеклом.

Справа от входа стена была прямой. У неё расположился массивный длинный стол, с одной стороны которого стояло кресло с высокой спиной, а с другой – шесть аналогичных, только мельче и скромнее.

За столом у стены разместилась небольшая тахта, зажатая трубочкой и низким комодом с двух сторон. Центр комнаты украшал круглый ковёр, сшитый из шкур животных разных видов.

Напротив входа стена уже представляла собой параллелепипед с высокими окнами, выходящими во двор и задёрнутыми лёгким тюлем. Стены, пол и потолок в форме купола были покрыты деревом, отчего в помещении стоял соответствующий, приятный запах.

Очень необычный дизайнерский подход. Смело и ничего лишнего. Даже не смотря большое свободное пространство, всё равно было уютно. Задерживаться на пороге, демонстрируя нерешительность, не стал и, закончив беглый осмотр, направился к камину.

* * *

В кресле находился достаточно крепкий и широкоплечий мужчина, явно выше меня и в целом соответствующий образу, что я себе представлял. Волосы седые, но не блёклые, ухоженные. Бородка и усы аккуратно подстрижены.

Определённо, сидящему в кресле мужчине с суровыми чертами лица не было наплевать на себя. Да и одежда, опять же, как с иголочки. Тогда откуда такое наплевательское отношение к себе в целом?

Причину я заметил, когда заглянул ему в глаза. Они были холодные и тусклые, но не мёртвые, как у Пастырей. Под гнётом боли и тоски в них ещё теплилась жизнь.

– А, это вы? Вы… простите, но кто вы? – Фенсир посмотрел на меня более внимательно и, судя изменившемуся выражению лица, понял, что наряд ко мне имеет отношение ровно такое же, как расчёска к лысому.

– Ну, можно и так сказать, – пожал я плечами в ответ и усмехнулся.

– Ты пришёл за мной? – спросил он с таким металлом в голосе, что я отступил на полшага.

– Эй, наместник Фенсир! – подняв руки как можно искреннее улыбнулся, – Начнём с того, что герцог Шеакандэр Идэ Заар, просил передать вам привет…

– Шеакан? – внезапно оживился тот, а в глазах вспыхнул огонёк, которого так не хватало для завершения образа человека с железной волей, – Он жив?!

– Да что ему сделается-то? Такому, эм, хитрожопому.

– Хо-хо! Это вы точно подметили. Вот прям в точку! Виконт… простите, но как вас зовут? Некрасиво как-то получается, вы моё имя знаете, а я ваше – нет.

– О, прошу простить меня, князь. Жнец виконт Дэ Морр.