Оказалось, что я воткнулся ни много ни мало а в настоящую подводную лодку. Судя по гербу на рубке — нашу, что радовало. Попасть к тем же Германцам или Французам, мне не слишком то и хотелось. Особенно после только что отгремевшей войны.

Всплытие наконец завершилось и из открывшегося люка на меня уставился удивлённый взгляд матроса.

— Служивый, не подскажешь где мы?

— Ой ***! — стало мне ответом.

После чего голова пропала и люк захлопнулся.

Следующий проверяющий появился минуты через три. Для разнообразия, меня окрикнули сверху — торчал я как раз посередине рубки.

— Неопознанное лицо, назовитесь!

— Князь, Аркадий Распутин.

— Князь? Покажите перстень.

— Увы, это будет несколько затруднительно сделать со связанными руками. — я виновато пожал плечами.

— Ждите. — стало мне ответом.

Некоторое время ничего не происходило, а потом сверху сбросили лестницу, по которой весьма шустро спустился матрос. Осмотрев перстень, он гаркнул наверх так, что у меня заложило ухо.

— Капитан, это действительно Распутин!

— Помоги ему подняться, Невпрягайло.

— Есть помочь подняться! Ваше сиятельство, давайте я обвяжу вас верёвкой?

— Хорошо, только не за шею. — мрачно пошутил я.

Матрос шутку оценил, хмыкнул и споро обвязал меня вокруг торса всё той же лестницей. Благо она была верёвочной и длины было с запасом.

Наверх, кстати, он вытаскивал меня сам. Один и без помощников. Это несмотря на качку и мокрую резину под ногами! Силён, ничего не скажешь.

На вершине меня встречал целый комитет. Помимо, собственно Невпрягайло, меня встречали и офицеры. Судя по нашивкам — главный в звании капитана второго ранга и ещё двое мужчин званиями пониже. Об их судовой роли я не догадывался.

— Приветствую на борту крейсера Александр Великий, ваше сиятельство. Меня зовут Арапов Константин Дмитриевич, я старший помощник.

— Очень приятно познакомиться, Аркадий Распутин.

— Это мы уже знаем. Расскажите пожалуйста, как вы здесь оказались и почему попытались нас потопить?

— Вы не поверите — случайно.

— Случайно? — недоверчиво согнул бровь мой собеседник.

— Именно. Как видите, я несколько стеснён в возможностях, — я показательно пошевелил руками в кандалах, — эти блокираторы на меня надели англичане, когда выкрали из под Нарвы.

— Подождите, какие англичане? Случаем, не те что были в самолёте?

— Именно. Меня, по какой-то причине решили выбросить в море. На моё счастье, тут был ваш корабль.

— То есть, это не попытка диверсии?

— Уверяю вас, это случайность.

— Проверим. В карцер его.

— Сижу за решёткой, в темнице сырой… — вяло декламировал я, сидя в карцере. Кандалы с меня, разумеется, никто снимать не собирался, но Повелитель Костей я или жалкий святоша? Методом ненаучного тыка удалось открыть замок на правой руке, а дальше было делом техники.

После освобождения от негаторов, передо мной встал другой вопрос — как отсюда выбраться? В смысле не из карцера — это как раз таки ерунда. А с борта подлодки. По ощущениям, плыли мы под водой, так что вариант с прыжком за борт отпадал сам собой. Дырявить корпус совершенно не хотелось — свои, как никак. А через торпедный аппарат выплыть… Это нужно содействие экипажа. С последним, как понятно, были определённые сложности.

В такие моменты я немного завидовал мозговедам. Опытные представители этой братии могли бы заморочить сознание матросов и провернуть операцию с побегом без особого труда. Тот момент, что такие выходы делают исключительно в экстренных случаях, и только тогда, когда корабль не движется, я как-то не учёл. Впрочем, это всё равно было фантастикой.

В общем, пришлось скоротать пару дней на положении арестанта. Благо кормили вовремя и гальюн оказался исправен. А на исходе третьего дня до меня донёсся звук сирены. Боевая тревога?

Найдёнов с самого утра был не в духе. Его раздражало буквально всё: внешний вид матроса Невпрягайло, заступившего на дежурство. Вкус кофе, который сварили на камбузе. Даже тон, с которым его поприветствовал старпом. Что послужило причиной подобного состояния, он не мог понять и это раздражало ещё больше. А уж если в мыслях всплывал нынешний обитатель карцера, то раздражение едва не переходило в ярость.

Подумать только — их едва не потопил какой-то хмырь с даром некромагии, свалившийся непойми откуда. Как хорошо, что на нём были негаторы. Алексей Алексеевич лишь раз имел дело с некромантом и хорошей ту встречу не назовёшь. Хотя бы потому, что поехавший крышей колдун едва не убил, тогда ещё мичмана, Найдёнова. Благо, рядом был небольшой пруд и мертвецов удалось туда смыть. Будущий каперанг тогда только-только получил Кодекс Воды и ещё не слишком привык к новым возможностям. Смытые зомби едва не утопили его самого, когда один, особо удачливый мертвяк успел зацепиться за штанину.

Пока Найдёнов отбивался, на берег вышел и сам виновник безобразия. Только вместо того, чтобы отозвать миньонов, расхохотался и стал вещать что-то о своём величии и о том как он захватит мир.

Так и вещал, пока не получил лишнее отверстие в черепушке от острой сосульки. В общем, Алексей Алексеевич некромантов не любил. Наверное потому, что не умеет их готовить…

Настолько погрузившись в свои мысли, он не сразу понял о чём ему говорит старший помощник.

— А, что ты сказал?

— Капитан, порт Кронштадт блокирован. Предположительно, аномальными организмами.

— Аномальными оргазмами… Тьфу! Просил же — говори нормальным языком. Разломные твари захватили порт?

— Так точно. Земля не отвечает.

— Или им антенны сломали. Всплываем и включай тревогу. Порт надо отбивать.

Тревога тревогой, а про меня, казалось забыли совсем. Даже покормить не удосужились. Неладное я почуял когда по корпусу стали долбить с такой силой, что ощущалось даже в моём узилище. Ну, а когда через щели возле пола начала просачиваться вода, я понял, что пора начинать действовать. Освобождать меня, скорее всего, уже попросту некому.

Только я собрался было призвать Сангвис, чтобы разрубить дверь, она открылась сама, а на пороге застыл знакомый матрос, Невпрягайло кажется.

— Освободились? Ну вы и шустрый. — со смесью восхищения и неодобрения заявил моряк и посторонился, открывая проход.

— А чего теряться? Откуда водичка, кстати? — я поспешил воспользоваться любезным предложением и покинул временное пристанище.

В коридоре воды было уже по щиколотку и она постепенно прибывала. Странно, обычно повреждённые отсеки закрывают гермодверями…

— На тварей из разлома нарвались. Якорь им в гузно. — проворчал матрос, придя в движение.

Судя по табличкам на переборках, мы шли в сторону носового отсека. То тут то там из мятого корпуса вырывались фонтанчики воды, затапливающие и без того тесные переходы.

Пройдя без малого метров пятьсот, мы столкнулись с тем, чего я больше всего и опасался — переборка перед нами была наглухо задраена. Только через небольшое смотровое окошко было прекрасно видно, что с той стороны дела обстоят не намного лучше — вода дошла уже до середины коридора.

— Чем это нас приложили? — я кивком показал на повреждения.

— Нас? — хмыкнул Невпрягайло, но всё же пояснил, — Краб. Гиантский, якорь ему в гузно, крабище. Ему торпеду в бок, а он хоть бы что. Чёрт, не открывается!