Нам же оставалось отстреливать только одиночек. Как выразился сам Разводной, они и были частью той самой погрешности, которая была учтена в подготовке штурма.

— Почти треть пути прошли, — огласила промежуточный итог «Валькирия». — Начинается самый опасный участок.

Под опасностью Арина имела в виду всё ту же погрешность. После десятикилометровой отметки концентрация вражеских групп заметно возросла. А это значило, что и воинов-одиночек, как недавний рыцарь-избушка, станет гораздо больше. И каждый из них имел хоть и микроскопический, но всё же шанс сбить наш темп. А к чему это могло привести, я уже упомянул.

— Наро-од, гляньте-ка под ноги, — протянул капитан Васильев. — Охренеть.

Местность и до этого момента была довольно ровной. Я бы даже сказал, необычайно ровной. По большей части всё это плоскогорье было оголённой базальтовой плитой. Если в других областях Путорана вулканическая порода, что миллионы лет назад и создала это плато, давно покрылась почвой, пригодной для жизни растительности, то здесь, кроме сплошного голого камня, не было практически ничего.

Но теперь твердь под ногами и вовсе стала идеально плоской. Она буквально превратилась в чёрный глянец, в котором можно было увидеть расплывчатое отражение себя.

— Поздравляю, друзья, — проголосил Разводной. — Мы добрались до саркофага Нергала. С этого момента привычных для нашей планеты пейзажей мы можем больше не увидеть.

Наглядным доказательством словам Фёдора была и та самая гора, к которой мы держали путь. Её тёмное изваяние по мере нашего приближения как будто становилось всё чернее и чернее. А фиолетовые тучи постепенно формировали вихрь вокруг её вершины.

— Ещё двадцаточку пробежать, а там и… — крикнул капитан Васильев, но затем сбился на полуслове. — Кстати, а что там дальше будет? В смысле за горой.

— Неизвестно, — ответил ему «Крылан». — Дроны выходят из строя, не долетая сотни метров до неё.

— Дальше будет очень плотная аномальная зона Нергала, — попробовала найти ответ «Валькирия». — Настолько плотная, что её не получится развеять даже силами Тейи.

Как и ожидалось (вернее, как и было рассчитано), врагов на этом участке стало гораздо больше. И потому бомбы и ракеты стали падать намного чаще. А наше собственное оружие начало работать ещё активнее.

А ещё теперь мне пришлось в полную силу применять свои щупальца. Несмотря на тот ад, что мы устроили для войска Нергала, плотность одиночных врагов, желающих остановить, лишь возросла. И потому всем четырём энерго-щупальцам работы теперь было с лихвой.

Собственно, не стеснялись применять свой дар и другие участники нашего карающего копья. То и дело с небес срывались молнии «Меха», которые оглушали противника и заставляли его падать. Постоянно на заражённых сыпал ледяной дождь «Зверя», который превращал целые группы тварей и диких в ледяные статуи.

«Безрукий» тоже зачастил с применением своего телекинеза. Его дар, конечно, не был развит так же хорошо, как у Восставшего, но против местных работал исправно.

Также на постоянной основе и нам приходилось укрываться от вражеских фаерболов и прочих метательных снарядов. Здесь за нашу защиту отвечал медик четвёртого отряда «Костёр». Тот умел не только лечить, но и возводить силовые барьеры. Создавая при необходимости энергозонт над нашими головами, «Костёр» лишал противника возможности поразить нас своими залпами.

Впрочем, борьба с вражескими метателями была одним из важнейших пунктов при разработке этого штурма. Ведь буквально один незамеченный нами фаербол мог разрушить наше построение и даже сбить кого-то с ног.

И, что самое обидное, вычислить всех любителей бросаться огненными шарами заранее не получилось. Поэтому это приходилось делать прямо на ходу. Здесь, кстати, очень пригодился командирский дар, позволяющий мне делать множество дел одновременно.

Я успевал уничтожать врагов двумя парами щупалец, метко стрелять из пулемёта по заражённым, которые находились на отдалении, и помогать «Крылану-6» находить метателей при помощи дронов. Разумеется, в этом участвовали и Разводной с «Валькирией».

Ну а дальше такие враги уничтожались, как правило, с помощью магнитных меток и миномётов.

— Две трети прошли, — сообщил «Ключ». — Боезапаса осталось чуть меньше, чем рассчитано, но не критично. Враги атакуют согласно расписанию программы.

— Так, стопэ, — встревоженно воскликнул Амир. — А птиц ты просчитал? Что-то я не помню такого.

— Птиц? Нет, — хмуро ответил Фёдор.

А затем на камерах дронов, которые могли заглянуть за стены вздымающегося дыма от взрывов, я увидел то, о чём говорил наш разведчик. Со стороны гор, где взрывные грибы от «Орешников» уже рассеялись, надвигалась целая туча крылатых тварей, которых не было в плане.

А затем по плоскогорью пронёсся пронзительный птичий крик, от которого завибрировала и пошла трещинами глянцевая поверхность под ногами.

— Фе-едь, — в голосе «Ведьмы» улавливались нотки страха. — Скажи, что ты это предвидел.

Даже с расстояния в десять километров мы увидели, как у вершины горы расправило крылья какое-то летающие чудовище. А визор моментально определил его уровень и дал имя:

Рыцарь — Термогриф — 1007 уровень.

А вот это уже серьёзная погрешность. Врагов такого уровня мы в принципе не встречали. И в данных условиях бой с таким запросто может стать для нас последним.

23 июня 2024 года.

Путоранская аномальная зона.

66 км до центра.

Стандартное время — 06:07.

Аномальное время — 12:42.

— Плохо, это очень плохо, — слышал я голос Разводного в голосовом канале. — Этот рыцарь — слишком существенная переменная. Мы в расчётах ничего подобного не учитывали.

— Согласна, — вторила ему «Валькирия». — «Термогриф» может сломать весь наш план. Мне не удаётся предугадать его поведение из-за его гигантского сопротивления.

— Значит, будем импровизировать, — заключил я, выслушав наших аналитиков.

Наша бронеколонна всё ещё сохраняла построение карающего копья и продолжала неумолимо мчаться через плоскогорье с прежней скоростью в сорок километров в час.

По-прежнему к низкому тяжёлому небу вздымались султаны мощных взрывов, через плотный коридор из которых мы двигались. Вокруг нас что-то постоянно вспыхивало и сгорало не только по причине прилётов ракет дальнего действия и артиллерийских снарядов, но и из-за непрерывного применения наших способностей.

Молния, огонь, лёд, телекинез, энергетические копья, град пуль и мин — вот далеко не полный список причин буйного действа, что разыгралось вокруг нас. Даже не знаю, как бы мы ориентировались в таких условиях, если бы не наши визоры. Последние давали возможность нормально видеть через облака дыма, огня, пыли и снижали количество других всевозможных помех. А также указывали направление движения.

За исключением незначительных деталей, двадцать с небольшим километров по плоскогорью мы прошли идеально. Но на оставшемся отрезке сохранить ту же тенденцию не представлялось возможным.

Как уже сказал Разводной, «Термогриф» — слишком существенная переменная.

Раздался очередной оглушительный птичий крик, который звучал на тех частотах, что способны уничтожить слуховую систему живого существа. И не только живого, даже глянцевая поверхность плоскогорья под нашими ногами покрывалась паутиной трещин, а местами и вовсе взрывалась, образуя фонтаны из мелкой каменной крошки.

Гигантский рыцарь, самый большой из всех, что нам когда-либо встречался, взмахнул крыльями и, покинув гору, устремился в нашу сторону. Это существо было похоже на смесь красного дракона и американского грифа. Его огромная голова находилась на длинной низко посаженной шее. На его гигантском теле гармонично сочетались непробиваемая чешуя и стальные на вид перья. Его глаза, словно два прожектора, били жгучими лучами перед собой. Массивный клюв, словно две лопаты карьерного экскаватора, щёлкали после каждого крика так громко, что мы слышали это на расстоянии семи километров. А размах его крыльев был равен длине двух футбольных полей.