Мелани под крышу не тянуло.

Небо было ясным и чистым, прохлада — нежной, не пробирающей до костей, да и в принципе ей с наноботами холод не страшен. Однако от тёплого одеяла, принесенного Джаредом, отказываться не стала.

Правда, тут же выяснилось, что одеяло одно, а Джаред тоже мерзнет, и пришлось делиться.

— Не мог два принести? — ворчала девушка, ерзая на земле и безуспешно пытаясь отодвинуться от горячего мужского тела.

Оно отказывалось отстраняться, вместо этого притискиваясь ближе.

— Не осталось свободных, — проворчал Джаред.

Ему надоело вошкание спутницы, и он решил вопрос радикально — переложив ее голову на свое плечо, чтобы удобнее лежалось.

Мелани ворохнулась еще разок и затихла, завороженная чужим сердцебиением под ухом.

Когда она в последний раз лежала вот так близко с кем-то? И не упомнить.

Редкие случайные связи не в счет. Там речь шла о быстром взаимном удовольствии, не более.

Сейчас, под звездным небом, на голой земле под пушистым шерстяным одеялом, все ощущалось куда интимнее, несмотря на разделяющие их слои одежды. Мерное дыхание Джареда одновременно волновало и убаюкивало.

Она сама не заметила, как провалилась в глубокий мирный сон.

Утро началось с мужских стонов.

Бедняга Джаред не привык спать на земле, и у него затекло практически все. Мелани такие мелочи не беспокоили, но помочь страдальцу пришлось. В частности, сделать массаж конечностей.

Если верить данным наноботов, судороги прошли практически сразу, но больной отказывался это признавать. Тогда Мелани перешла к более жестким процедурам — щипкам за мягкие части.

Джаред моментально излечился, вскочил на ноги и отбежал подальше.

Рассвет над Кориатом окрашивал лес и деревянные домишки в нежно-розовый цвет. Гости, потягиваясь, выбрались на улицу вслед за хозяевами, вдыхая свежие утренние ароматы и щурясь на яркое солнце.

Остаться здесь решили очень многие.

После долгих лет заточения и мучений вновь подвергаться тому же ради иллюзорной надежды на возмездие — мало кто на такое был готов. Для подобного следует отбросить эгоизм и думать о великом благе для всех, а когда в памяти свежи ожоги и руки ещё не зажили после уколов — не до высшей справедливости. Хочется заползти в тихий уютный уголок и ни о чем не думать.

Так что Мелани их не осуждала.

По-хорошему им действительно хватило бы одногоДжареда. Остальные нужны были больше для количества и убедительности, чтобы власти оценили масштаб проблемы.

О том, что в массовом заражении «Эйфо» виновны кжоты, в Содружестве знали довольно давно. Как и о том, насколько черви опасны. И что Потоки создали именно они — об этом поведали вышедшие из тени эшемины.

Только вот способов противостоять могущественным червям до сих пор не придумали.

Торговцев и распространителей «Эйфо» ловили и отправляли пожизненно в тюрьму в назидание. Долго те все равно не проживут — без дозы мозг разлагался и гнил.

Год-другой — и все.

Зато сейчас у Содружества — да и у всей вселенной — появился шанс.

Десяток человек с даром подчинять себе кжотов, как у Джареда, могут переломить ход не начавшегося сражения. В голове Мелани постепенно формировался план действий.

Рискованный, ненадежный — но когда задумки исполнялись в точности?

Реальность всегда вносит коррективы.

«Тишь» улетала с гостеприимного Кориата с набитым под завязку трюмом. Фермеры расщедрились и поделились консервами и припасами.

Так много новых поселенцев к ним не привозили с момента основания колонии. А новая кровь для выживания бесценна. Тут одними фруктами не отплатить.

Каюты и столовую привели в порядок. Мест теперь вполне хватило для пассажиров и команды, пусть Мелани и пришлось потесниться и поставить вторую кровать для Кайли. Единственной девушке, решившей продолжать путешествие.

Восемь мужчин с комфортом разместились по двое в гостевых, а Дарук по-прежнему царственно занимал свою в одиночестве.

Подселяться к опасному для жизни эшемину никто не пожелал. Да он бы и не пустил — берег чужое здоровье.

С Мелани, нужно отметить, Дарук уживался без проблем. Максимум, что он мог сделать — закоротить часть наноботов, и то ненадолго. А вот обычного человека сжег бы дотла в одно мгновение.

По крайней мере, так он утверждал и не было поводов ему не верить. Учитывая, что из его ладоней во время боя выскакивали самые настоящие молнии, невзначай прикоснувшемуся к эшемину точно бы не поздоровилось.

Теперь, когда на корабле стало непривычно оживленно, Дарук почти перестал выходить в общие отсеки, ограничиваясь маршрутом каюта — рубка. Проверял курс, выставлял новые задачи искину, вел переговоры с отделом безопасности.

Всю дипломатическую часть Мелани благоразумно свалила на самого флегматичного в их команде. И теперь эшемину приходилось лавировать между разъяренным начальником службы, Маркусом Цорном, главой исследовательской части и представителем правительства. Последний требовал немедленной передачи всех привезенных пленников в закрытый научный центр для последующего изучения.

Естественно, Дарук был против. Как и Маркус.

Вместо того чтобы тратить время и вытягивать из и без того пострадавших людей последние соки, проще их быстро расспросить и на основе показаний выстроить стратегию дальнейших действий.

А предпринять что-то стоило, поскольку во время пересечения границы между Ойкуменой и Содружеством за пределами Потока Мелани учуяла множество военных кораблей. Специфическая форма и вооружение говорили сами за себя.

Охранять границу между двумя государствами, пронизанную многочисленными нитямиподпространственных тоннелей, довольно сложно. Собственно, так и выстраивали в свое время разделение — по течению Потоков. Там, где они заканчивались, располагалась пограничная станция.

Существовало три линии, ведущих напрямую с одной стороны на другую. Их тщательно охраняли на дистанции, равной неделе пути.

Именно столько в среднем нужно, чтобы израсходовать единицу плазмы. Для того чтобы ее заменить, необходимо в любом случае выйти из Потока.

Контрабандисты выходили из положения, устанавливая дополнительные разъемы в двигателях, но при поимке это помогало их вычислить. Именно для упрощения контроля все транспортники, занимающиеся транзитом, обязаны были иметь лишь один активный туб. «Тишь» — не исключение, но экипажу не нужно было скрываться от обеих пограничных служб.

Только от Ойкумены.

Потому до последнего они не тянули. Вышли из Потока сразу же, как пересекли границу.

На ближайшей станции их уже ждали.

— Девочка моя! Опять что-то натворила! — распахнул объятия статный мужчина средних лет.

По внешности никто бы не сказал, что Маркусу Цорну далеко за сотню. Активный образ жизни и витаминные добавки, которые заботливо подсовывала ему супруга, делали свое дело.

— Дядя! — Мелани с разбегу повисла на шее старого друга семьи.

Если высчитывать отношения поколений строго, то он скорее приходился ей дедом. Но называть его так означало обращаться к его жене, Дженнифер, как к бабушке.

А этого бы она не стерпела.

Дарук перехватил инициативу, пользуясь тем, что начальство занято встречей с подопечной.

— Вот документы о предоставлении временного убежища на территории Содружества, — он кивнул Джареду, что поднял повыше увесистую стопку бумаг. — Прошу подписать вместе с гарантией неприкосновенности.

Условия и подпункты обсуждались с министерством внешних и внутренних дел всю дорогу. Выдать полный иммунитет беженцам из Ойкумены сложно, для этого требуется дипломатический статус, а его бывшим пленникам, разумеется, никто не предоставит. А вот частичный, защищающий от заключения в тюрьму или лабораторию, — вполне реально.

Конечно, если правительству очень сильно захочется ставить опыты на беглецах, его никто не остановит. Но права человека в Содружестве старались соблюдать.