Кузьма повернулся к другу и посмотрел на него сквозь запотевшие стекла противогаза.

– Почти на месте. Сейчас заберем кое-что из одной квартиры и потопаем обратно, – сказал он хриплым от пережитого стресса голосом.

Пашка кивнул. Кузьма взмахом руки велел идти за ним и первым зашагал к темному провалу входа в подъезд.

Грязные окна межэтажных площадок почти не пропускали и без того скудный из-за облачной хмари дневной свет. Полумрак и бурное воображение сыграли с Кузьмой злую шутку. Ему постоянно что-то мерещилось. Он прижимал приклад арбалета к плечу и подолгу замирал, держа на прицеле тот или иной темный угол на каждом этаже.

Пашка повторял за товарищем каждое движение. О том, что из-за его действий Кузьма подвергается серьезной опасности, он даже не подумал, хоть и знал о конструктивных особенностях самодельного арбалета: очень тугой тетиве и легко реагирующем на малейшее нажатие спусковом крючке.

Нужная квартира находилась на верхнем этаже. Кузьма опасался, что дверь будет заперта, но страхи оказались излишни. Дверь легко повернулась на петлях, стоило Кузьме взяться за ручку и потянуть на себя.

Осторожно ступая по припорошенному пылью линолеуму, Кузьма прошел до конца коридора и повернул направо в комнату, где когда-то проживал Груздев. Стоя на пороге, он окинул небольшую, почти квадратную комнатушку взглядом. Слева от окна в самом углу стояла деревянная этажерка. На средней полке, под инкрустированной соломкой шкатулкой, лежал фотоальбом в кожаном переплете.

Кузьма подошел к этажерке и, прежде чем взять с полки трофей, посмотрел в окно. С пятого этажа открывался прекрасный вид на стадион. Дикие свиньи бродили среди рябин, тонкоствольных березок и кустов сирени. Огромные секачи, словно тракторы, вспахивали торчащими в стороны желтыми клыками усеянный прелыми листьями газон. За ними шли самки с выводком полосатых кабанчиков и рылись пятаками в земле, выискивая пропитание в оставленных самцами глубоких бороздах.

«Так вот кого мы видели сквозь листву», – догадался Кузьма, вытащил из-под шкатулки альбом и сунул в сумку из прорезиненной ткани, заблаговременно закрепленную на поясе еще в убежище. Он повернулся спиной к окну и почувствовал, как мокрые от пота волосы зашевелились под плотно обтягивающей голову резиной противогаза. На пороге комнаты, на самой границе света и тени, в обрывках истлевшей одежды стояла высохшая мумия.

– Живых мертвецов не бывает. Мне это привиделось, – пробормотал Кузьма.

Словно пытаясь убедить его в реальности происходящего, левая рука обтянутого пергаментной кожей скелета медленно поднялась. Голова с неестественно сдвинутой набок нижней челюстью повернулась, и на бледного от страха юношу уставились темные провалы глазниц.

Не будь на Кузьме противогаза, зубы давно бы уже отстукивали чечетку, а так он всего лишь заскрипел ими. Сердце часто бухало в груди, как будто пыталось сломать ребра и вырваться на волю. Колени ослабли, ноги стали ватными. Кузьма почувствовал, что находится на грани нервного шока. Арбалет в его руках дрогнул. Медленно, словно нехотя, заточенный наконечник арматуры описал неровный полукруг и замер напротив обтянутой коричневой кожей головы бродячего скелета.

– Эй, ты чего?! Опусти оружие! – раздался взволнованный голос Паштета, и мумифицированный труп сгромыхал костями на пол.

– Дурак! – крикнул Кузьма, чувствуя, как по лицу катятся предательские слезы. Хорошо, что Пашка стоял далеко от него и не видел их за стеклами противогаза. – Я ж чуть не пришил тебя… – Кузьма едва не ляпнул: «со страху» – но вовремя прикусил язык. Еще не хватало, чтобы Пашка потом трезвонил на каждом углу, как он напугал его глупой выходкой.

– Я просто пошутить хотел, – виновато пробормотал Пашка. – Мне показалось, это будет смешно.

– Да пошел ты! – рявкнул Кузьма, приливом злости компенсируя пережитое потрясение. – Еще раз так пошутишь, без зубов останешься. Понял?! Думать головой надо, а не только в нее есть!

Глава 15

Целый ворох проблем

Черепушка Зубра трещала по швам. Новости, одна хуже другой, обрушились на него с самого утра, а вместе с ними требующие немедленного решения проблемы.

Начать хотя бы с того, что ночью на поверхности была сильная буря и результатом разгула стихии стала дюжина безвозвратно потерянных ветрогенераторов. Вертушкам и раньше доставалось от сильных порывов ветра. В первый год, как их поставили, то у одного, то у другого ветряка регулярно срывало лопасти. Технари, бывало, по нескольку раз за неделю ползали на крышу соседнего с убежищем здания устранять последствия аварий.

В итоге Кулибину надоели постоянные вылазки. Он потратил не один месяц на эксперименты с изменениями в конструкции крепления лопастей к ротору и добился-таки цели. За последний год не было ни одного серьезного происшествия с ветряками. Те работали как часы, но, как говорится, и на старуху бывает проруха. Причем такая, что уж лучше бы лопасти к едрене фене оторвало. Глядишь, ущербу было бы меньше, да и опыт по ремонту какой-никакой, а все ж имелся. Ну а сейчас и ремонтировать-то нечего было. Деревянные мачты разбило в щепки, когда удерживающие их тросы оборвались, не выдержав чудовищного натиска ветра.

И ладно бы ветряки. Будь они одни в списке выведенного из строя имущества, ничего страшного бы не произошло. В сравнении с теми же паровыми машинами не так и много энергии они производили, если честно. Такой ущерб можно было бы пережить без особых ограничений в энергоснабжении, работай все паровые электрогенераторы в штатном режиме. Но из шести пышущих огнем и паром самодельных монстров два агрегата неделю назад были остановлены на внеплановый ремонт, а еще два вчера одновременно вышли из строя. Пришлось в спешном порядке запускать законсервированные в прошлом году дизель-генераторы, а ведь топлива для них и так не ахти сколько осталось. Бог знает, как долго придется работать «старичкам», пока от «металлургов» привезут нужные запчасти.

Если верить техническим сводкам, на сегодня выполнено чуть больше трети необходимых работ. А ведь одна из паровых турбин по плану еще вчера должна была вернуться в строй. Должна-то должна, да только вот без запасных частей никакая техника работать не будет.

Переговорщики на мотодрезине отправились к «металлургам» по связующей промпредприятия города железнодорожной ветке в прошлую среду, но так ни о чем и не договорились. Слишком многого просят соседи. Им и воды дай, и грибов сушеных со свежими овощами, и три новых защитных комбинезона. А за что, спрашивается? За несколько нужных «кожевенникам» железяк.

Зубр помассировал виски кончиками пальцев. Боль внутри черепа несколько приутихла, но неприятная резь в глазах не исчезла.

«Почти с самого утра слезятся, как будто песка в них насыпали. Надо бы спросить у Знахаря, нет ли у него в загашнике на такой случай чего-нибудь», – подумал Зубр, слегка надавливая костяшками указательных пальцев на прикрытые веки, и снова вернулся мыслями к насущным проблемам.

А поразмышлять было над чем. Взять хотя бы ту же задержку с поставкой нужных запчастей и их завышенную стоимость. Вожди «металлургов» неспроста тянули резину. Да, им хотелось получить больше выгоды с продажи дефицитного продукта, и Зубр их за это не винил. На их месте он тоже старался бы не продешевить. В то же время он прекрасно понимал, что коммерческая составляющая здесь далеко не на первом месте.

Отношения между заводами-полисами в последнее время становились все хуже. Некогда тесно взаимодействовавшие между собой общины все сильнее отдалялись друг от друга, и Зубр частично был тому виной. Вернее, не он сам, а его предложение сначала усилить интеграцию общин в оборонной и в производственной сферах, а со временем вообще объединить всех жителей бомбоубежищ в одну общность под управлением единой на все три бомбаря администрации.