— Его построил в давние времена Черный маг, — продолжил Аквилеро. — Он приносил там кровавые жертвы, и тени убиенных до сих пор витают под сводами замка и рыдают. А дух Черного мага летает по ночам и уносит загулявших горожан в неизвестном направлении.

— «Дамиа-ан», — подражая привидению, замогильным голосом завыл дель Пьёро. Он высоко затряс руками, пару раз хныкнул и якобы утер рукавом слезы, — «не пори-и чу-ушь!» Замок, разумеется, древний, — продолжил он нормальным голосом, — но призраков в нем еще никто не видел.

— Значит, у нас есть шансы стать первыми, — оптимистично заявил Пусик.

Чиро этого оптимизма не разделял. Встречаться с мертвыми ему не улыбалось вне зависимости от их формы, воплощенной или одухотворенной. И зачем у Джетты этот дар вылез? Насколько спокойнее было бы сейчас, если бы она сидела рядом.

* * * * *

— И всё же не нравится мне эта игра. Боюсь, я еще не раз пожалею, что поддался на твои провокации, — задумчиво произнес Игрок Темными, провожая взглядом исчезающие в Замке фигуры.

— Да ладно, не ной. С зомби, конечно, неприятность вышла. С другой стороны, именно из-за них и нельзя прекращать игру, — словно в раздумьях продолжал его соперник. — Учитывая везучесть Золотой ручки, она найдет некроманта раньше, чем мы сами. Или он ее…

— Ты думаешь, всё дело в одном некроманте?

— А у тебя сразу теории глобального заговора на ум лезут?

— Будь ум у тебя, и тебе бы лезли, — беззлобно, скорее автоматически, огрызнулся Игрок Темными.

— Да ладно. Откуда тут взяться глобальному заговору? У нас осталось всего две двойные карты, — рассуждал Игрок Светлыми. — Одна из них — мой Наемник, но Пусик — Просветленный, он точно не может обернуться каким-нибудь служителем Древних. Да и в самовольностях у нас только Верховный маг драконов замечен. Всё под контролем, не трусь!

— А вот эти вот сиреневые пятнышки тебя не смущают?

— Ну, пятнышки — и пятнышки. На них всё равно фигур-то нету.

— А не боишься, что выведутся?

— Пятна-то? Пятна, может, сами и не выведутся. Вот посмотрим, чем дело кончится, а там решим, чем выводить будем…

Вблизи Замок Теней выглядел не столь мрачно. Стены и стены, только черные, отметил про себя Аквилеро. Когда компания добралась до подвесного моста, ведущего в резиденцию принцессы, солнце стояло уже почти в зените. Чиро обмолвился, что прежде чем идти на прием к особам такого уровня, неплохо было бы переодеться с дороги и перекусить на каком-нибудь постоялом дворе, на что Паладин справедливо отметил, что тогда в замке им точно ничего не светит. По лицу Темного можно было предположить, что ему там вообще ничто не светит и не греет: ни замок сам, ни принцесса, ни артефакты огровы. Но есть такое слово — "надо". Единое для всех, вне зависимости от выбора Бога-покровителя.

Политика дель Пьёро "дверь открывается тем легче, чем увесистей пинок" в очередной раз сработала. Блондин, напустив на себя побольше спеси, назвался, заявил охранникам, что он со спутниками к ненаследной принцессе Инес, и ткнул им в лицо родовой перстень. Конечно, представь его глашатай, звучало бы внушительней, но и так мизансцена удалась. Проникнувшись важностью момента, стража проводила тройку к дворецкому. Тот Паладина признал, что решило вопрос расселения и обеда. И если по поводу обустройства во дворце реакция спутников была неоднозначной, особенно со стороны Чиро, то по второму наблюдалось редкостное единодушие. В столовой и состоялось знакомство с хозяйкой. На входе им пришлось задержаться. Церемониймейстер почти четверть часа перечислял титулы и достижения Ансельмо и его предков. С представлением Аквилеро он уложился за пару минут. Чиро досталось краткое "и сопровождающие лица". Судя по тому брезгливому взгляду, которым тучный старикан одарил Чиро, он, будь его воля, Темного на порог крепости бы не пустил, не то что обедать в присутствии принцессы. Дамиан и сам удивился тому, что им позволили приблизиться к особе монарших кровей. Но, видимо, таково было распоряжение хозяйки.

Пока церемониймейстер выполнял свои обязанности, стороны разглядывали друг друга. Принимающая была в меньшинстве, но зато каков состав! За длинным столом восседали две сеньориты, и обе они заслуживали пристального внимания. Та, что сидела во главе, была, несомненно, принцесса. Черный цвет волос и несколько экзотичную внешность она унаследовала от матери, а та, по слухам, от прабабки, бродячей танцовщицы. Небогатый рыцарь повстречал ее на ярмарке, влюбился и женился. Их дочь, бабка Инес, очаровала немолодого герцога. Император, говорят, тоже от своей второй жены был без ума. Хотя герцогское наследство его, наверное, тоже порадовало. Девушка была хороша: тонкие черты, миндалевидные карие глаза, сочные пухлые губы. Портило ее одно — впитавшаяся в кожу печать скуки. Именно скуке, видимо, все трое были обязаны чести отобедать в столь высоком обществе.

Вторая сеньорита сидела по правую руку от хозяйки и была ее прямой противоположностью: белокурая, голубоглазая, лучащаяся женственностью и энергией. Казалось, она была юна, но цепкий взгляд, которым блондинка одарила каждого из новоприбывших, выдавал жизненный опыт. Дамиан поостерегся с определением ее возраста, и, как выяснилось, не зря. Сеньорита с именем Ребекка оказалась магессой. А маги живут дольше, чем обычные люди, и сказать, сколько им, гораздо сложнее.

После завершения церемоний мужчины присоединились к трапезе. За столом им прислуживали сурового вида мужики в лакейских ливреях, очевидно, личная стража по совместительству. Светские разговоры взял на себя Ансельмо, так, запросто, делясь новостями Императорского двора. На вопрос о цели визита Паладин выразительно поглядел на прислугу и задал какой-то незначительный вопрос, переводя тему разговора. Принцесса слушала приятеля детства несколько рассеянно, неторопливо ковыряясь в тарелке. В отличие от гостей, аппетитом она не страдала. Как следствие, из-за стола встала прежде, чем желудок Аквилеро наполнился. Оставаться за столом далее было непозволительно, и Дамиан с грустью простился со своей тарелкой и ее содержимым. Паладину, к слову, пришлось еще хуже — он весь обед проговорил, и теперь наверняка остался практически голодным. Издержки статуса.

Хозяйка, уловив намек Паладина, пригласила всех прогуляться в саду. Устроившись в открытой беседке — у охранников на виду, но не на слуху, — она вернулась к своему вопросу.

— Сельмо, так чем я обязана твоему визиту? — спросила Инес.

— Если я скажу, что проезжал мимо и решил заглянуть в гости, Ваше Высочество не поверит? — полюбопытствовал он.

— Наше Высочество не поверит, — согласилась принцесса и, скривив губки, добавила: — Может, начнешь обращаться ко мне по-человечески?

Такое поведение могло покоробить Светлых. Но Аквилеро не раз сталкивался с тем, что Темные не придерживались этикетов и прочих, как они считали, благоглупостей, если в этом нет острой нужды.

— Как скажешь, — согласился Паладин. — Инес, я слышал, тебе в наследство от деда достался Светозарный Кристалл.

— Было такое, — всё с той же кривоватой усмешкой ответила девушка.

— Я могу на него взглянуть? — полюбопытствовал дель Пьёро. Всё-таки напарник молодец, отметил Дамиан. Учится на чужом опыте.

— Сегодня вечером, — согласилась принцесса. — Так ты за ним? Папа решил, что ему нужнее?

— Нет, не ему. Мне. Что ты за него хочешь?

Инес задумчиво оглядела сидящих напротив мужчин.

— Я хочу приключений, — заявила она наконец. — Настоящих. Чтобы было захватывающе. Чтобы мне понравилось. И тогда Кристалл твой.

— Сколько приключений? — деловито уточнил Сельмо.

Он что, не понимает, во что вляпывается?

— А пусть будет три, — вмешалась магесса, которая практически всё время молчала. — Вас трое, приключений три…

Ее грудной голос словно обволакивал, и Дамиан подумал, что перед Джеттой было бы неплохо потренироваться на других магичках. Опыта поднабраться. Ребекка подходила для этой цели идеально. Ее губы буквально молили о поцелуе, тело о прикосновениях… и лишь усилием воли Пусик заставил себя вернуться к реальности.