Несколько долгих секунд гость и хозяин кабинета молчаливо изучали друг друга. Наконец полковник добродушно улыбнулся. На отмеченном печатью времени лице добавилось морщин.

– Похвальное рвение, капитан, только вот зря вы сегодня пришли. Рабочий день закончился, в кадрах никого не осталось. Это мы имеем нехорошую привычку задерживаться на работе, а там женщины строго блюдут трудовую дисциплину. Ровно в семнадцать ноль-ноль избушку на клюшку – и по домам.

Шестаков показал на один из стульев возле приставного стола. Орешкин кивком поблагодарил будущего начальника.

– А я и не для того сюда пришел, товарищ полковник, – сказал он, садясь за стол.

– Вот как? – удивился Владимир Сергеевич и опустился в скрипнувшее под ним кресло. – А для чего тогда?

– Хотел сперва познакомиться с новыми коллегами и сделать это, так сказать, в неформальной обстановке. Как по мне – это наиболее подходящий способ лучше узнать друг друга.

– Хм, хотите влиться в коллектив? Что ж, я не против. – Владимир Сергеевич нажал кнопку коммуникатора: – Леночка, будь добра, пригласи ко мне Шаклеина с Федяевым и можешь идти. Я сам потом все закрою, опечатаю и поставлю на сигнализацию.

– Хорошо, Владимир Сергеевич. Спасибо. Вы не забыли? Я завтра с утра задержусь, мне дочурку надо в поликлинику сводить.

Орешкин с трудом сдержал улыбку: так сильно полковник округлил глаза и приоткрыл рот. Видимо, он действительно запамятовал.

– Что вы, Леночка. Конечно помню. Спокойно идите завтра в поликлинику и ни о чем не волнуйтесь.

Владимир Сергеевич отпустил кнопку коммуникатора и взял в руки карандаш.

– Ну, как там в Москве? – спросил он, что-то царапая грифелем на листке бумаги.

Записал, чтобы опять не забыть, догадался Орешкин и ответил:

– Да все так же. Сплошная суета.

– Так вы поэтому к нам перевелись? Захотелось покоя? – Полковник закончил писать, сунул карандаш в похожую на стеклянную вазочку подставку и посмотрел в глаза гостю.

– Можно и так сказать, – кивнул Орешкин и подумал: «Неужели ему не сообщили о причине моего перевода? Или он все-таки знает, но хочет услышать это от меня?»

– Боюсь вас огорчить… – Шестаков сделал паузу. Федор правильно расценил заминку и сказал, как его зовут. – Так вот, Федор, вряд ли вам удастся реализовать ваши мечты. Здесь, конечно, не Москва, темп жизни чуть помедленнее, но я гарантирую: скучать вам не придется.

В приемной раздались шаги и послышались голоса. Леночка, похоже, не успела уйти: ее мелодичный голосок журчал птичьей трелью. Дверь без стука распахнулась. В кабинет вошли двое мужчин.

– Вызывали, товарищ полковник? – спросил коренастый брюнет с карими глазами и орлиным носом. По левую руку от него стоял голубоглазый блондин с квадратным подбородком.

– Проходите, – кивнул Шестаков и показал на гостя: – Знакомьтесь. Капитан Орешкин. Прибыл сегодня переводом из Москвы. С завтрашнего дня будет вашим новым коллегой, а сегодня предлагает получше узнать друг друга в неформальной обстановке.

– О-о, вот это дело, – радостно улыбнулся блондин, и на его щеках появились ямочки. Он шагнул вперед, протянул руку вставшему из-за стола Федору: – Лейтенант Шаклеин Максим Вячеславович, для друзей и сослуживцев Рыба.

Орешкин ответил на крепкое рукопожатие, сказал, как его зовут, и назвал свой позывной: Фундук. Потом пожал руку брюнету. Тот не был столь дружелюбен и разговорчив, как его приятель, и процедил чуть ли не сквозь зубы:

– Капитан Федяев Евгений Тимофеевич. Позывной Поэт.

– Ого! – удивился Орешкин. – Стихи пишете?

– Разве что чужие тонким перышком в тетрадь, – ответил за Федяева блондин. – У него инициалы, как фамилия известного поэта, вот и прицепилось.

– Ну, раз все познакомились, можно приступать ко второй части марлезонского балета. – Полковник шутливо погрозил пальцем: – Смотрите мне, чтоб завтра в восемь утра все трое были на работе как штык.

– А вы не с нами? – поинтересовался Федор.

– Нет. Я внучке обещал сводить ее в кукольный театр. Да и какой из меня, пенсионера, компаньон? Вам, молодежи, и без старика найдется о чем поговорить. А теперь марш из кабинета, нечего время впустую тратить.

Федор покинул вотчину начальника вместе с новыми знакомыми. Секретарши в приемной не было.

– Куда пойдем? – спросил он. – Командуйте. Сами знаете, я не местный.

– Ты за рулем? – поинтересовался Максим.

– Само собой. Я из Москвы на машине приехал.

– В какой гостинице остановился?

– Да пока ни в какой. Не до того было: я сразу сюда помчался.

– Тогда оставляй тачку здесь. Тут неподалеку неплохой бар. Посидим, поговорим, вина хорошего выпьем, музыку послушаем. Эту ночь у меня перекантуешься, а завтра Батя тебе ордер на общагу выпишет или даст указание бухгалтерии оформить на первое время проживание в гостинице. Как тебе такой вариант? Устраивает?

– Вполне. За хату отдельное спасибо.

– Не за что, – улыбнулся Максим. – Свои люди, сочтемся. Ты вот что, подожди нас на улице. Мы с Женькой к себе в каморку наведаемся, уладим кое-какие дела и к тебе придем.

– Лады, – кивнул Федор, покинул приемную и застучал подошвами ботинок по лестнице.

– А ты молодец, зря времени не теряешь, – сердито сказал Федяев, когда они вместе с Шаклеиным вернулись к себе в кабинет. – Вон как лихо к новому начальнику подмазался.

Максим удивленно посмотрел на приятеля.

– Геша, ты в своем уме? Какой новый начальник? Что ты несешь?

– А ты думаешь, он просто так из Москвы приехал? Ага, щас, держи карман шире. Старик наш давно на пенсию порывается уйти, вот этого хлыща и направили ему на замену.

– Он капитан, как и ты. Я бы тебе поверил, если бы он майором был, а еще лучше подполковником. Уймись и не забивай голову ерундой.

– Вот увидишь, я правду говорю. Этот Фундук еще даст нам всем на орехи.

– Да ты задрал, Геша! – не вытерпел Максим. – Хватит нести чушь! Вбил в голову какую-то хрень и все нудит и нудит. Ты вообще себя со стороны видел? Ты в Батином кабинете стоял с такой физиономией, будто тебе с копейки сдачу должны. Будь другом: сотри с лица кислую мину и хотя бы сегодня вечером не порти никому настроение. Договорились? (Федяев кивнул.) Вот и хорошо. А теперь выключай компьютер, убирай в сейф бумаги и пошли, раскрутим новичка на бабки по полной программе.

Вечер удался на славу. Даже несмотря на то, что спустя полчаса после начала посиделок Евгений сослался на неотложные дела и покинул заведение. Вернее, во многом благодаря этому обстоятельству он и прошел замечательно для Максима и Федора. Ни тот, ни другой не испытали какого-либо дискомфорта или угрызений совести. Наоборот, оба почувствовали необычайное облегчение, когда Федяев ушел. Они как будто этого ждали. Стоило тому выйти из бара, Федор, по просьбе Максима, заказал бутылку «Хеннесси». Медленно потягивая коньяк, новые приятели говорили обо всем, легко перескакивая с темы на тему.

К тому времени, как Максим разлил остатки божественного напитка по бокалам, у Федора возникло стойкое ощущение, что они давно знакомы. Слишком много общего было у них. Начиная с одинаковых пристрастий в кино, книгах, музыке и заканчивая мотивацией. Оба пошли в ФСБ не ради чинов и наград, а исключительно по зову сердца. И того, и другого мало волновала карьера. Гораздо важнее для них было осознание того факта, что здесь они способны принести Родине больше пользы, чем в том же торговом центре или офисе, например. Оба понимали, что это их призвание и только тут они могут работать с максимальной отдачей душевных и физических сил.

Было далеко за полночь, когда приятели вышли на улицу. Федор едва не присвистнул от восторга. В Москве в это время суток светло от ночной иллюминации, а здесь уличные фонари не горят, а все видать, как днем. Конечно, он слыхал о белых ночах и даже приезжал в Питер на них полюбоваться, но, как оказалось, настоящий природный феномен увидел только сейчас. По сравнению с местными питерские белые ночи выглядели как поздние сумерки. Вроде бы светло, но не настолько, чтобы беспроблемно книги читать.