— Смотрите, «Геркулес»!

Тяжелый транспортник заходил на посадку по очень крутой траектории. Было видно, что пилот настолько торопился подобрать попавший в беду взвод, что в нарушении всех инструкций опускался с орбиты прямо к полю боя, не перейдя заранее на бреющий полет. Если бы у аспайров здесь нашлись ПЗРК, «Геркулесу» могло и не поздоровиться.

Подняв двигателями кучу пыли, транспортник плюхнулся на поле неподалеку от них и тут же открыл аппарель для въезда техники. Грегори осклабился, теперь оставалась самая малость — добежать до транспорта. И когда под ногами зашелестел пепел от сожженных выхлопом растений, он позволил себе немного расслабиться. Похоже, сегодня ему повезло.

Они вбежали по аппарели внутрь и тут же рассредоточились вдоль стен, освобождая пространство для БМД. Рядом с Оттхорном, чуть согнувшись и тяжело хватая воздух, прислонился к обшивке Смирнов. Чуть отдышавшись, Сергей обернулся к Грегори:

— Мы их сделали! Черт, это было легко! Это было слишком легко!

Смирнов явно находился в состоянии эйфории от действия обезболивающих препаратов. Грегори не успел ничего ответить. Невозмутимый сержант Чейз оказался быстрее и в этом:

— Потому, что это было ополчение, солдат. Крестьяне, которых согнали сюда со всех окрестных островов.

Да, это объясняло, почему взвод косил нападающих десятками, сам почти не неся потерь. Ополченцы были вооружены простым, а возможно, и устаревшим оружием, которым не умели толком пользоваться.

— Сержант, думаете, у них есть регулярная армия?

Внутрь осторожно заехала первая БМД, докатилась до конца грузового отсека и замерла. Чейз проводил машину глазами:

— На этой колонии? Не знаю. Очень надеюсь, что нет.

Едва внутрь въехала последняя, третья боевая машина десанта, «Геркулес», взвыв двигателями, полез ввысь. В щель закрывающейся аппарели, Грегори увидел дымящиеся развалины фермы и мелькнувший над нею АКИ. Бой для него закончился.

Сразу после старта транспортника два такшипа второго дивизиона, пройдя на пятикилометровой высоте, сбросили на остров по паре вакуумных боезарядов каждый. Добрая половина острова исчезла в рокочущем огненном вулкане. Первое наземное столкновение завершилось. Ничьей?..

Изначально на этом месте росли джунгли. Их густые, непроходимые для техники заросли кишели жизнью. Неисследованной жизнью, которая заполоняла каждый квадратный сантиметр укрытого от светила подлеска. И минут за десять до посадки первых челноков со стороны моря на бреющем пришел полный дивизион такшипов. Едва миновав линию прибоя, они с гулом ушли в небо, а в паре километров от берега полыхнул огненный вал. Такшипы расчищали место высадки.

Базовый лагерь на три десантных дивизии был слишком велик, чтобы в этом море джунглей для него нашлась достаточно большая поляна. И потому, разбрызганная в режиме напалма термосмесь выжгла в зарослях огромную плешь, пятно, куда могли сесть сразу несколько сотен челноков первой волны.

Получившейся площадке было далеко до идеала. Даже слой термосмеси не мог выровнять холмы и впадины рельефа. Да и особо толстые стволы, когда смесь прогорела, все еще выделялись среди пепла обугленными, дымящимися головешками. Зато теперь тут наверняка не осталось ничего живого, а пепел… пепел сдует двигателями садящихся и взлетающих челноков. Персонал-то все равно будет в скафандрах, а технику потом отмоют.

— Оттхорн, Оттхорн, да проснись ты, черт за ногу тебя дери! — запаренный даже на вид Чейз яростно тряс его за плечо.

Едва сдержавшись, дабы не отмахнуться, Грегори огляделся. Грузовой отсек «Геркулеса» был пуст — техника его уже покинула, явно направившись на загрузку боекомплекта и торопливый полевой ремонт. Что ни говори, а при такой плотности огня, БМД гарантировано потеряли часть оптики и навесного оборудования. Грегори отстегнул привязные ремни и спросонья задал абсолютно идиотский вопрос:

— Мы что, уже прилетели?

Двинувшийся было к аппарели Чейз остановился, повернулся и ответил с откровенной издевкой:

— Нет, черт тебя дери, мы уже в раю! Отрывай свою задницу, Оттхорн, бери Штольца, и топайте за боеприпасами на склад.

— Есть, сэр! — тут же подхватился Грегори. Когда сержант разговаривал таким тоном, лучше было ему не перечить.

Закинув на плечо винтовку, капрал мигом обогнал сержанта и в несколько прыжков выбежал из транспортника. Видимо, нервное напряжение боя оказалось куда сильнее, чем он ожидал, если сон настиг его за такой короткий полет. Очень похоже на то, когда отец ругал его за плохие отметки в школе. Буквально через несколько минут нотаций маленький Грегори начинал клевать носом, чем немало бесил отца. Повзрослев, ему стало казаться, что это осталось в прошлом, но первый же по-настоящему серьезный стресс вновь напомнил ему школьные годы.

Едва сойдя с аппарели, Оттхорн по щиколотку погрузился в слежавшийся, уже успевший остыть пепел. Довольно далеко, почти на самой границе зрения, чернела обгоревшая кромка леса. Древесина оказалась настолько насыщенной влагой, что полыхнувшее пламя, как только прогорела термосмесь, очень быстро погасло само собой. И следом, едва дав прогореть самым крупным очагам огня, стали заходить на посадку «Геркулесы» инженерного батальона, что должны были подготовить укрепленный базовый лагерь. Остальные челноки приземляться не стали, направившись в сторону едва заметных из лагеря гор. Взвод отставал от них на два с лишним часа.

Отделение Оттхорна стояло, сгрудившись возле всё еще пышущей жаром гондолы левого двигателя. Грегори машинально сосчитал товарищей. Пятеро? И едва сдержал дурацкий вопрос, куда делся еще один? Лежащего на животе Смирнова, как раз увозил открытый медицинский бот. Протерев стекло шлема от налипшего пепла, Грегори включил радио:

— Серж, как ты себя чувствуешь?

— Спасибо, уже паршиво. Медблок решил, что уровень обезболивающего в моей крови достаточно высок, и перекрыл чертову капельницу. Хорошо хоть долетели быстро, я и так еле терплю, спину жутко печет!

На что похожа спина раненного, Грегори даже не хотелось думать. Придись удар в нагрудную броню, проблем было бы меньше. Она и сама по себе толще, да и демпферный слой вполне мог послужить теплоизолятором. А вот на спине такого слоя не имелось, и раскаленная докрасна броня обожгла кожу напрямик через обмундирование. Смирнову очень повезет, подумалось Грегори, если он отделается ожогами третьей степени.

— Оттхорн! — рявкнул выглянувший из «Геркулеса» Чейз. — Ты еще тут?

— Простите, сэр! Рядовой Штольц!

Одна из фигур, что стояли возле гондолы двигателя, шевельнулась и неторопливой рысцой двинулась к нему.

— Да, капрал?

— За мной бегом, марш!

— Есть.

Грегори крутанулся на месте, ориентируясь. Базовый лагерь всегда строился по шаблонной схеме. Большая посадочная площадка по центру, а вокруг нее, углубленные в грунт герметичные палатки складов и казарм. И разумеется, штабной комплекс из нескольких бункеров и командно-штабных машин. Так что, куда идти за боеприпасами для отделения, Грегори знал — совсем недалеко, оружейные склады старались развертывать поближе к посадочной площадке.

— Штольц, а в первом кто руку потерял?

Рядовой перешел на рысь и, поравнявшись, сообщил:

— Язава.

— Да уж, не повезло парню.

— Чего не повезло-то? — искренне удивился Штольц. — Сейчас ему культю подлатают, и на «Тикандерогу», в гибернацию. До Земли поспит, а там за полгода новую отрастят и — в отпуск по ранению. Про компенсацию и вовсе промолчу.

Все было так, вот только, если Язава еще и повоюет, то очень и очень нескоро. А может, оно и к лучшему? Вспомнив толпы несущихся прямо сквозь взрывы аспайров, Грегори вздрогнул. Опоздай авиация на четверть часа, их банально бы разорвали на части. Стоило закончиться боеприпасам, и в рукопашной горстка десантников не продержалась бы минуты.

Штольц воспринял его молчание по-своему:

— Подсчитываешь премиальные? Уже решил, куда их потратишь? Я так себе еще в прошлом году домик на Ривьере присмотрел. Думал, лет за пять накоплю, но теперь, пожалуй, сразу по возвращении прикупить получиться. Боевые, сам понимаешь.