Посетителей, как часто бывает в такое время — оказалось немного, и почти все были мужчинами. Кто-то играл в кости, кто-то в карты, а кто-то просто мирно ужинал, поцеживая вино из больших деревянных кружек. Появление новой посетительницы на мгновение приковало все взгляды, но, уже в следующую секунду, все заинтересовавшиеся вернулись обратно к своим неоконченным делам.

Лишь две пары глаз продолжили следить за закованной в броню фигуркой. Одна принадлежала трактирщику, смуглому старичку лет шестидесяти с клочковатой, словно у козла бороденкой и огромной лысиной, которую тот периодически протирал тряпочкой, которой уже через минуту принимался скрести стойку перед собой.

А вторая принадлежала юноше, сидевшему за первым столиком у двери. У него были тонкие холеные пальцы, а лицо носило на себе ту самую черту, по которой непременно узнаются все отпрыски знатных семейств. Презрение ко всем окружающим. Таким же взглядом парень смерил и Сури, но, к счастью, девушка этого не заметила.

Она вообще мало что замечала вокруг. Осмотр этого места ее удовлетворил, поэтому, девушка решила, что остаться здесь на ночь будет хорошей идеей. Да и усталость, как физическая, так и психологическая давали о себе знать. Все же, Сури, лицом больше походила на ребенка, хоть тело у нее и было почти как у взрослой женщины.

— Здравствуй, хозяин! — Юная воительница приветливо подняла руку навстречу старику за стойкой. — Не приютишь ли ты на ночь запоздалую путницу?

— Отчего же и нет? — старик сдвинул брови, оглядев ее с ног до головы. — Именно для усталых путников как ты и существуют таверны вроде моей. Если хочешь переночевать и хорошенько пообедать, то много с тебя не возьму, всего десять медяков. Но, я вижу ты устала, и не мешало бы тебе принять ванну, а дрова нынче дороги. Как насчет сорока медяков за постой?

У старика было большое сердце. Цена, озвученная им была столь низка, что от нее поперхнулся бы любой другой, но уставшая и вымотанная девушка даже не стала спорить. Она достала из кармана золотой и передала монету в руки трактирщика. Тот мгновенно прикрыл золото своей ладонью и опасливо огляделся, но Сури не обратила на это внимания.

— У меня нет мелочи, почтенный хозяин. Найдется ли у тебя сдача с такой крупной монеты? — и устало вздохнула.

— Отчего же не найти, дитя? Поднимайся наверх, третья комната справа в твоем распоряжении! Жена! — крикнул трактирщик через плечо. — К нам приехала дорогая гостья! Сообрази ей бадью для мытья и вскипяти воды! — старик повернулся к Сури. — Когда искупаешься, спускайся вниз деточка. Или ты предпочтешь, чтобы принесли ужин прямо в комнату? Хотя, не отвечай, и сам все вижу! — трактирщик покачал головой. — Тогда принесу наверх!

— Ну что вы, почтенный! Я могу спуститься и покушать здесь! — возразила девушка негромко, но тот схватил ее за руку.

— Проходи же наверх, поспеши! — шепотом внезапно процедил он. — Скорее, доченька! Иначе ты погибла! — Хозяин снова повысил голос. — Да ты же на ногах не стоишь! Давай, пойдем, я помогу тебе подняться! — и мрачно кося глазами по сторонам, потащил гостью наверх.

— Что случилось, дедушка? — Так же шепотом спросила Сури, когда в сопровождении поднималась по лестнице.

— Потом, доченька, потом! Прошу тебя, не выходи из комнаты, моя жена все объяснит! Упаси тебя Халлет спускаться в это волчье логово!

Старик довел Сури до комнаты и открыл дверь.

— А теперь закройся на засов и никому не открывай! Жена постучит условным стуком. Вот таким. — Он ударил по двери сначала три раза, потом два и последний раз — четыре.

— Ради всех богов, дедушка, да что… — хотела было начать воительница снова, но трактирщик уже почти бегом спустился обратно на первый этаж.

Девушка захлопнула дверь и задвинула задвижку. Сквозь затуманенное усталостью сознание до Сури начало доходить, что она, кажется крупно вляпалась…

Прошло уже около получаса, а встревоженная девушка до сих пор мерила шагами небольшую комнатку. Наконец, в дверь постучали условным стуком. Девушка подошла поближе и взялась рукой за засов:

— Кто там? — Сури постаралась придать своему голосу обычное, спокойно-величественное звучание.

— Доченька, это я! — прозвучал из-за двери женский голос. — Воды тебе принесла и бадью, помыться!

Сури сглотнула и открыла дверь, держа вторую свободную руку на эфесе меча. Но за дверью и вправду оказалась всего лишь пожилая женщина с двумя ведрами воды, от которой шел пар. А большая бадья, — и как она ее только сюда затащила?! — стояла чуть правее. Пропустив хозяйку в комнату, девушка поднатужилась и втащила громоздкую купальню за собой. И тут же снова захлопнула дверь, прикрыв засовом. Кстати говоря, купальня была столь тяжелой, что ей показалось, будто туда засунули трех взрослых мужчин.

— Матушка, что здесь происходит? — обратилась Сури к женщине, вылившей ведро с водой в бадью. Дожидаясь ответа, Сури опустила руку в купальню, проверив, не сильно ли горячей была вода.

— Ох, не спрашивай, деточка. Ироды проклятые, чтоб им пусто было! — рассердилась женщина. — Разбойники к нам заявляются нынче каждую ночь, и сладу с ними нет никакого. Как узнают, что богатый кто заехал — так сбиваются всей гурьбой, грабят да убивают. А девушек да женщин насилуют и с собой забирают. Тьфу! Чтоб их подняло да не опустило!

Сидит там видать где-то за столом ихний соглядатай, да обо всем докладывает. Муж мой как тебя увидел, перепугался не на шутку. Уж ты бы осторожнее была, деточка! В таких доспехах да с конем и золотом в кармане — да ты же для любого окаянного вора да грабителя первая добыча! Сейчас угостил он всех выпивкой, сказал, что внучка приехала, авось не тронут тебя хмыри эти мерзкие! — Она спрятала лицо в ладони и заплакала. — А коли попытаются, всех вилами заколю!

— Не бойтесь матушка, я ведь рыцарь! Подавайте их сюда, я им быстро причинные места пообрезаю! Дорогу сюда навсегда забыть заставлю! — попыталась она утешить женщину. — Так что не плачьте, матушка! — Сури выхватила клинок и собиралась уже открыть дверь, но жена трактирщика судорожно схватила гостью за руку.

— Да как же не плакать мне, девочка? Да ведь мою же дочку собственную зарезали такие же твари! Как ты она была, красивая, смелая, всем могла отпор дать. Да только когда их сорок, а ты одна — не сладить с ними! Прошу, уважь стариков, не ходи на верную смерть! Муж мой костьми ляжет, но к тебе не пустит, и лошадку твою я уже спрятала в другом сарае. Присмотрит за ней Гнашка, ни на шаг не отойдет. Денег с тебя не возьмем, только не ходи! Ты как матушкой меня назвала, я больше счастья в жизни не испытывала, как дочка родная с того света вернулась, да приглядит за ней пресветлая Хеллет! Вы с ней как две капли воды, только глазки у нее синие-синие были. — И она снова заплакала.

В глазах у Сури заблестели слезы. Ожидать такой самоотверженности по отношению к незнакомке, пришедшей сюда впервые — такого девушка не ожидала. Всхлипнув носом, она обняла трактирщицу и погладила по спине. Через несколько секунд женщина немного успокоилась и Сури, кивая головой согласилась с ее просьбой.

— Я поняла вас, матушка. Никуда не пойду, и вас не подставлю. А как в Академию приеду, попрошу старших, пусть сюда рыцарей отряд пришлют, да леса окрестные обыщут! Нельзя позволить, чтобы честных людей эти изверги поганые изводили!

— Вот и хорошо, деточка, вот и хорошо! — Женщина погладила ее по руке. — А теперь давай-ка, раздевайся, и вымоем тебя немножко, а потом я покушать принесу! — в голосе чувствовались счастливые нотки, хоть он до сих пор и дрожал. — Кстати, как звать то тебя, доченька?

— Имя мое Сури, матушка. А как вас зовут? — она сняла пояс с ножнами и бросила на кровать.

— А меня Этина. Ну, не время болтать, ты наверное проголодалась, сейчас тебе спинку потру да волосы вымыть помогу.

Кивнув, девушка с ее помощью разделась и с наслаждением уселась в бадью. Хозяйка принялась молча тереть спину гостьи грубой мочалкой, изредка поливая на голову воды из ковшика. Как только водные процедуры были закончены, Сури почувствовала себя очень довольной и на юные плечи с новой силой навалилась усталость целого дня пути..