— Это к делу не относится! — Взвизгнула Роза. — Дальше!

— А дальше, странности пошли. Девушка, хоть и вовсе ранить не хотела, да видать сильна очень. Парень ударов семь пропустил, да хороших таких. И тут совсем уже случайно, парировал, и щеку ей порезал немного. А затем, вашу подружку с косой — как подменили. Тут уж этому юнцу и вовсе несладко пришлось. По самый пояс начала в землю вколачивать, но он все равно не атаковал в ответ, хотя вполне мог бы. Даже я, сколь мало в фехтовании смыслю, видел что времени для удара у него — прорва. Но хоть ты тресни, не контратакует и все тут. Наверно, достучаться до подруги решил, но не вышло.

— Да… — Шмыгнула носом драконида. — Стефан это умеет. Если что в голову вбил, ни за что не сделает. Лучше умрет. Что же ты натворила, Сури? — Роза заплакала.

Игнат погладил девушку по волосам и привлек к себе, взглядом попросив Дэниела немного помолчать и дать девушке выплакаться. Это не заняло много времени. Уже через минуту, драконианка вежливо кивнула обоим мужчинам и сославшись на то, что поможет Линике и Аннет — покинула комнату.

— Она тоже его подруга? Может, соперница той? Понял, понял! Медвежонок, не ярись так. Я пытаюсь в ситуации разобраться не меньше, чем ты.

— Не зная броду — не суйся в воду. Иначе и сам потонешь и других за собой уведешь. — Гигант покачал головой. — Так что дальше то было?

— А то и было. Изрезала она его на ремни. И кольями всякими швырялась, и чего только не вытворяла, а друг твой все твердит что-то и твердит. Но под конец уже видать и у него нервы сдали, рубанул наотмашь, думал голову снесет девке, а он только меч у ее горла остановил. А потом, как она застыла, оружие бросил и подошел, обнял.

— И? — Игнат даже весь напрягся.

— А она в слёзы ударилась. Да вот только ненадолго. Шепнула ему на ухо что-то и оттолкнув рубанула всем весом. Думал, конец, но нет, видать в рубашке парень родился. — Хозяин поднялся и налил вина себе и собеседнику. — А той — хоть бы хны. Зашла обратно в дом, на стол его кошель бросила и наверх ушла. Мы с женой быстро мальца сюда притащили, да, что толку? Смертные с такими ранами справиться не смогут? Тут и лекарь ни чем не поможет. Я уж парня вином накачал как мог, чтобы не стонал от боли. Жена раны обмыла, те, что поменьше зашить пыталась, но не получилось. Рвутся нитки, как только кровь на них попадает. Уже и вовсе отчаялись, а тут дочка вбегает, говорит вернулась. И как увидела его на столе так чуть не упала. Закричала не своим голосом и назад. А после — вы пришли. Вот и вся история. Халлет Всеблагая, объясни старику, что же у вас там происходит? Как можно вот так, ни за что ни про что человека жизни лишать? Я ж понимаю все, темной магией девчонка балуется, но своих так отделать — это даже темные маги так не поступают, помяни мое слово!

— Да, тут ты прав, дядюшка. С темной магией наша знакомая теперь дружит очень близко. Куда ближе, чем хотелось бы. Прошу вас, никому не говорить о том, что здесь произошло. Иначе могут свалиться неприятности куда больше чем те, что витают в воздухе сейчас.

— Да я и не говорил никому. Они все сами видели.

— Они? Видели? Кто?! Дядюшка, кто это видел? Немедленно, приведите сюда этих людей! Их нужно предупредить, чтобы никому не говорили. Если вскроется тот факт, что в этих местах появился темный маг, сюда нагрянет Императорская гвардия. Вас казнят!

— Успокойся, пожалуйста. Они здесь. Сидят прямо в зале. Те самые, что в черном и белом балахонах. С самого утра, явились вслед за вашей знакомой. Сели за столы и с места не сдвинулись, пока вся заварушка не началась. А после — снова на свои места вернулись и не сходили, словно приросли. Вы, значит их не знаете? Подозрительные они типы. И вовсе не боялись ничего, что перед ними происходило.

— Я все понял. Постараюсь с ними переговорить. Спасибо, дядюшка. И еще раз извините, что с вами был груб.

— Иди уже. Нечего зазря языком чесать. Хотя, постой! Что там этот другой делает? Мне кухня нужна, если вдруг посетители придут.

— Значит сегодня не придут. — Злобно хмыкнул гигант, странно покосившись на дверь. — А на кухню — ни ногой. Не послушаете — за вашу безопасность не отвечаю. Эрвин не любит шутить. И если выгнал всех, значит происходит что-то, о чем нам знать не обязательно. Это все, что я могу сказать. — С этими словами здоровяк так же покинул Дэниела. Тот несколько минут просидел в задумчивости и последовал за Игнатом.

В это же время, склонившись над столом в три погибели, Эрвин тяжело дышал, продолжая нелегкую миссию по спасению тушки Стефана от неминуемой смерти.

— Проклятье! Насколько же сильна она прокляла его раны? Даже моей маны не хватает на то, чтобы их толком обработать. Ладно, ничего не попишешь, придется снять одну из печатей. — Ай! Зузи?! — Он уставился на малышку, выползшую из рубашки, чтобы подышать. — А ну не мешай! Не видишь — он умирает!

— Умирает? — Малютка выползла полностью и спрыгнула на стол. — Умирает, так же как мама? Но он ведь жив.

— Это ненадолго, если ты не заткнешься и не дашь мне сосредоточиться на лечении! Помолчи.

— Может быть, я помогу? — Малышка уставилась на бывшего мучителя взглядом, в котором было одно сплошное любопытство. — Если он умрет, мама будет грустить. — И спрыгнув на пол, приняла человеческую форму. — Ты не поможешь ему этой жалкой магией света. Раны не затянутся, сколько бы ни бился. Они нанесены проклятым оружием. Проклятие можно одолеть только проклятием.

— И что мне тогда делать? — Рявкнул доведенный до бешенства Эрвин. — Если ты такая умная — помогай!

— Хм? Ты не мог бы подержать его еще немного вот так? Мне нужно немного его крови.

— Он ее и так почти всю потерял! Выпьешь еще чуть-чуть и парень труп!

— Здесь ее вполне достаточно. А еще и у тебя идёт. А ну-ка, давай попробуем, чья кровь вкуснее, твоя или его?

Подойдя поближе, арахна впилась острыми как бритва зубами в руку Эрвина, в том месте где был разрез. И тут же отпрянула.

— Какая же дрянь! — девушка принялась отплевываться, словно проглотила нечто настолько отвратительное, что ее даже передергивало. — Что ты такое?

— Да не важно, что я такое! Ты спасать его будешь, или нет? — Вызверился Эрвин.

— Для начала — отойди. — Зузи подняла руку. Эластичные, липкие нити вырвавшиеся из пальцев Королевы Арахн оплели рану парня, останавливая кровь. — Хоть ты мне и не нравишься, но умирать тебе нельзя. Вы — друзья мамы. А так же тети Розы и Линики. Я не дам вам умереть.

Нити, сплетавшиеся вокруг Зузи становились все прочнее, пока на глазах застывшего Эрвина не начали, словно иглы прокалывать все тело лежащего на столе парня, ровными стежками залатав раны, которые после этой обработки выглядели куда как менее страшно, чем пару минут назад.

— Да, тяжко ему пришлось. Но жить будет. Главное, постарайся каким-нибудь образом вернуть ему всю кровь, что он потерял. Иначе, если он умрет — я его просто съем. Он выглядит вкусно. — девушка окунула палец в лужу крови на полу и отправила в рот. — И кровь очень так ничего!

— И это все? А как же лечение? — Эрвин аж затрясся от ярости.

— Я убрала кровотечение, которое ты так безуспешно пытался остановить. Мои нити не позволят проклятию дальше действовать. Моя мана сдержит их растворение. А уж как вылечить — это твоя забота. Честно говоря, будь моя воля, я бы вас и близко к маме не подпустила, но… Умирать — это не дело. — Арахна загадочно развела руками в стороны.

— Ладно, и на том спасибо. Теперь можешь выйти? Я буду колдовать дальше. Мне нужно сосредоточиться.

— Да ничего страшного. Я тут посижу. Вдруг случится что-то непредвиденное? Ты работай, работай, иначе его точно не спасешь. — Зузи сплела себе в уголке гамак из нитей и преспокойно в него улеглась, наблюдая за тем, как Эрвин продолжил лечение.

— А что за печать ты собрался снимать, когда говорил сам с собой? Да ладно, не смотри ты на меня как на дуру. Может быть, тело у меня и маленькое, но я все же взрослая. Понимаю, что к чему. Может, другие и не чувствуют, а мама — так вообще магией не обладает, но я то не слепая. Подавлять такое количество силы — очень вредно для здоровья. Сколько ты сейчас используешь? Процента три? Пять? Да ну! Меньше? Неужто ты настолько силён? — Королева Арахнидов округлила глаза, уставившись на юношу, который вовсю сдерживался, чтобы не ляпнуть чего лишнего.