— Мы с приятелем оказались в бедственном положении: погрузились по ошибке на борт этой баржи, не зная, что ее бросят на произвол судьбы.

Вудроу нервно облизал губы, прекрасно понимая, что его слова звучат не совсем правдоподобно.

— Не могли бы вы доставить нас в ближайший порт? Или хотя бы отбуксировать туда? Мы будем очень благодарны вам.

Гоар отвернулся от них и обменялся с командой серией громких стонов, перешедших в резкое, неприятное ворчание. Один из гребцов, гигантский рыжий минотавр с двухфутовыми рогами (если можно говорить о высоте рогов), вдруг издал протяжный рык и провел тыльной стороной кисти по своему горлу. Чудовище дважды покачало массивной головой, указывая пальцем на Таса, и дерзко сложило руки на груди.

Но Гоар ответил ему злобным фырканьем, а губы его искривились в уродливом подобии презрительной ухмылки. Жест однозначно показывал, кто здесь играет главную скрипку. Его оппонент понурил голову и, раздираемый гневом и стыдом, спешно ретировался в дальнюю часть небольшого баркаса. Гоар опять повернулся к Тасу и Вудроу, тщательно готовясь произнести незнакомые слова, и внимательно посмотрел на них. — Мы решили, что вам можно верить, и вы действительно попали в беду.

Вулроу с Тасом ожидали от минотавра продолжения, оба взволнованно соображали — что за странный способ предлагать помощь! Когда стало казаться, что молчание затянулось необоснованно долго, вмешался Тас. — Ну, да… мы в беде, это так. Так собираетесь вы нам помогать или нет? — Мы не говорили, что собираемся это делать, отнюдь. Тас и Вудроу обменялись недоуменными взглядами.

— Но ведь ясно, что вы не можете бросить нас тут умирать! — хрипло возразил Вудроу.

— Почему же? — в голосе Гоара не чувствовалось лукавства. — Мы не знаем ни единого закона, где бы это оговаривалось. Тас с натяжкой хихикнул. — Конечно, такого закона нет, но… Гоар выгнул брови, и кендер решил — была не была… — … мы можем вам заплатить!

Мохнатые уши Гоара взлетели вверх, но во взгляде, рассматривающем курганы отбросов, явственно читалось сомнение.

— Я сомневаюсь, что вы располагаете хоть чем-нибудь, представляющим для нас ценность.

Его внимание внезапно привлек кто-то из экипажа, дернув минотавра за руку. Гоар опять отвернулся от стоящих на барже друзей.

— Господин Непоседа, — хриплым голосом прошептал Вудроу, — я не уверен, что обещать им вознаграждение было хорошей идеей. Припомните, мы расплатились за поездку на другом корабле, и после завтрака остались практически без гроша в кармане.

— Ты бы не переживал на этот счет, Вудроу, — Тас говорил поучающим голосом, к которому привык часто прибегать. — Что-нибудь найдется. Так всегда бывает.

— Ох, не думаю, — медленно молвил Вудроу. — Они совсем не похожи на доверчивых простофиль…

— Человек и кендер, — громыхнул позади них голос Гоара. Спутники резко развернулись.

— Мой… — казалось, минотавр силится подыскать нужное слово, — мой… повар сказал мне, что различил исходящий от вашей баржи запах отлежавшейся совы. Мы согласны принять ее в качестве платы за провоз вас до ближайшего порта. Тассельхофф с Вудроу утратили дар речи.

— Конечно, если вы не пожелаете расстаться с такой ценной вещью в обмен на ваши жизни, — продолжал Гоар, — к сожалению, мы вынуждены будем отправиться в дальнейшее странствие без вас. — Да забирайте! — в один голос воскликнули кендер и молодой человек.

Минотавры — отменные гребцы. Так решил Тас, наблюдая за тем, как минотавры налегают на отведенные им весла. Ведомые ритмом, задаваемым лидером (он же являлся и рулевым), они никогда не сбивались с него, а сила их, казалось, не убывала вовсе. Наблюдая за ними, Тас впадал в какое-то оцепенение: вперед — назад, вперед и назад движутся весла, перетекают бугры мыщц в жилистых руках и массивных шеях.

Поезка оказалась на редкость спокойной, Тассельхофф сказал бы даже — самой спокойной из всех, что ему приходилось предпринять по суше или морем. Холеный, обтекаемый минотоврский корабль несся через воды Хурманского моря, разрезая гладь так же легко, как нож рассекает мягкое масло. В морских путешествиях тяжело оценить скорость движения, ведь в море нет никаких ориентиров, но Тас был твердо уверен, что никогда раньше не ездил так быстро. Ему пришло в голову, что так быстро, наверное, летают разве что на драконах.

Два рассвета и два заката встретили они в море с минотаврами. После того, как с баржи подняли сову, посудину оставили плавать в открытом море. В повседневной жизни минотавров на борту их судна не было места развлечениям, все время отнимала работа. Когда гребцы оставляли весла, они терли песком и до блеска полировали мерцающую каштановую палубу, не оставляя на ее поверхности ни единого дефекта.

Все, за исключением главного, относились к двум пассажирам с плохо скрываемой неприязнью. И только с Гоаром, казалось, можно было общаться. Тас пытался разговаривать с остальными, испробовав несколько наиболее распостраненных языков, и пришел к выводу, что они понимают только минотаврский. Судя по их отношению, Вудроу сомневался, что они снизойдут до общения с людьми, даже если научатся понимать их. На третье утро Гоар объявил: — Приближаемся к Порт Балифору. Но ни Вудроу, ни Тассельхофф не заметили ни единого признака суши.

— И сколько еще пройдет, прежде чем мы зайдем в порт? — поинтересовался Вудроу.

— Мы не будем заходить в порт, — заворчал Гоар. — Мы не испытываем желания встречаться с человеческими моряками, равно как и они с нами. — Так вы нас просто вышвырнете?

— Мы обеспечим вас чем-нибудь плавучим, чтобы вы смогли удержаться на воде, пока вас не подберет какой-нибудь проходящий корабль. Это очень судоходная зона. Вам не придется ждать долго.

Тассельхофф собирался было опротестовать такое решение, но тут вперед выступил минотаврский повар, потталкивая в их сторону тяжелый большой бочонок без верхней крышки.

— Вы же не хотите сказать, что поплывем мы на этом, — не веря своим глазам, Вудроу покачал головой и попятился. Заросшие шерстью губы минотавра скривились.

— Он не пропускает воду. Мы могли бы снабдить вас и веслами, если это вам поможет.

— Смотри на это как на очередное приключение, — сказал Тас Вудроу, нетерпеливо сверкнув глазами. — Может, позабавимся. Я никогда не болтался на волнах в бочонке.

— Приключение? Разве вам еще не надоели приключения? — вышел из себя Вудроу.

— Как вообще приключения могут надоесть? — возразил Тас, в тот момент, когда массивная рука Гоара легко оторвала его от палубы. Кок опустил бочонок за борт, и Гоар посадил сначала Таса, а затем и Вудроу в просмоленную, раскачивающуюся на волнах лоханку.

Тас весело брызгался в воде, со всех сторон окружившей бочонок, тогда как минотавры поспешно дали задний ход. Вскоре их баркас вновь превратился в точку на горизонте. Вудроу тяжело опустился на дно бочки.

Пока Вудроу предавался хандре, Тассельхофф не преминул поэкспериментировать с плавучестью их посудины и ее балансом. Он перекатывался с одной стороны на другую, подпрыгивал и наконец заставил бочку медленно описать на воде круг, направляя ее одной рукой.

Периодически Тас прерывал свои исследования, пристально осматривая горизонт на предмет паруса. Прошло несколько часов. Внезапно прыжки Таса приобрели осмысленность, он стал раскачивать бочку из стороны в сторону и неистово размахивать руками над головой. Вскоре он заорал что есть силы: — Мы тут! Сюда! Вы ослепли или просто недоумки? Мы здесь!

Вудроу вскочил на ноги и огляделся по сторонам. Он тоже заметил приближающийся парус.

— Знаете, что-то в этом корабле кажется мне знакомым, — промолвил он, сжимая противоположные стороны бешено раскачивающейся бочки, чтобы хоть немного приостановить ее.

— Понял! — щелкнул пальцами Тас. — Я разглядел красный флаг с золотым клеверным листом. Это тот самый корабль, проезд на котором мы оплатили, когда ты треснул меня по голове. Кровь застыла в венах у Вудроу. Как мог этот корабль прийти позже? — Гребите, господин Непоседа!