Во время свадебной церемонии Речной Ветер опустился перед ней на колени, как перед своей госпожой. Однако Золотая Луна велела ему подняться, тем самым давая понять, что брак уравнивает их.

— Я Золотая Луна Равнин, — проговорила она с достоинством. — Служительница Мишакаль. Жрица Кви-шу.

— А кто же теперь будет вождем Кви-шу? — поинтересовался Танис. — Среди оставшихся в живых варваров есть члены и твоего племени. Примут ли они Речного Ветра? Он ведь доказал, что может быть мудрым предводителем.

Золотая Луна подняла глаза на мужа. Но он не ответил на ее взгляд. Речной Ветер упрямо смотрел в бурные воды ручья. Губы его были плотно сжаты.

— У народа Кви-шу долгая память, — сказала Золотая Луна, поняв, что он не станет говорить. — Они знают, что мой отец отказался выдать меня замуж за Речного Ветра и приказал побить его камнями. Им известно, что лишь чудо, сотворенное жезлом, спасло меня и его от неминуемой гибели.

— Так, значит, они не сделают его Верховным вождем? Даже после того, как искали его совета и столько прошли за ним?

— Кви-шу подчинится его власти, но это не единственный народ здесь. Среди нас есть выходцы из Кви-кири, а мы когда-то враждовали. Много раз наши племена сходились на полях сражений.

Танис пробормотал несколько слов на эльфийском.

— Не буду просить тебя перевести это, мой друг, — сказала Золотая Луна с печальной улыбкой. — Я и мой народ на себе испытали верность сказки о двух волках, что подрались друг с другом, а в это время пришел лев и съел их обоих. Людям нелегко победить ненависть, впитанную с молоком матери.

— Но тебе и Речному Ветру это удалось.

— Не до конца. Но мы знаем, к кому обратиться, когда нам нужна помощь.

Она нежно прикоснулась к медальону, висевшему на груди. Это был дар богини и символ веры для Золотой Луны.

— Может быть, я просто эгоист и не хочу говорить вам «прощайте», — тихо прошептал Танис.

— Мы не прощаемся, — твердо выговорила Золотая Луна. — По крайней мере, не сейчас, не в первый день после нашей свадьбы.

Как и предполагал Танис, все с самого начала пошло наперекосяк.

Беглецы собрались прямо в роще, около ручья, поскольку ни одна пещера не могла вместить такого количества людей: более восьмисот мужчин, женщин и детей. Правда, сперва от каждой группы были избраны представители, однако самые сознательные не пожелали пустить дело на самотек. В итоге здесь собрались почти все члены небольшого сообщества. Разместившись по кругу, они приготовились следить за ходом обсуждения, а при необходимости и подать голос. «Если раньше кого-то и можно было разумными доводами склонить на свою сторону, то теперь уж любой делегат останется непреклонным. Еще бы! Под таким давлением тех, кто его избрал!» — с досадой подумал Танис.

Варвары явились все как один, очевидно, так и не смогли выбрать делегата; уже сам этот факт был дурным предзнаменованием. Речной Ветер выглядел мрачнее тучи. Золотая Луна застыла рядом с ним, лицо ее пылало гневом. Члены племени Кви-шу держались в стороне от жителей Кви-кири. Никто из кочевников не переговаривался с бывшими рабами, а те, в свою очередь, поглядывали на варваров подозрительно и неприязненно.

Среди беглецов также не было единодушия. Элистан привел группу своих последователей, Хедерик — своих. Танис и его друзья стояли поодаль.

Полуэльф обвел взглядом собравшихся людей, подозрительно косившихся друг на друга. А ведь не далее как вчера вечером, на свадьбе, они все вместе пели и танцевали до упаду, радуясь за молодоженов.

Танис надеялся, что первым выступит Элистан. Сам бывший Искатель, Элистан оказался редким представителем этого общества, использовавшим свое влияние на благо людям. Он единственный выступил против Повелителя Драконов Верминаарда. Предупреждал остальных, что нельзя верить его лживым посулам, из-за которых все они впоследствии и попали в копи Пакс Таркаса. Даже оказавшись среди узников, Элистан не сдался и, рискуя собственной жизнью, сумел поднять восстание, несмотря на слабое здоровье, подорванное изнурительным недугом и пытками, которым подверг его Верминаард, принуждая, поклониться Темной Владычице.

Элистан находился при смерти, когда повстречал Золотую Луну. Вместе с прочими друзьями Таниса, предпринявшими отчаянную попытку освободить рабов, она тайно пробралась в Пакс Таркас. Жрица прониклась искренним расположением к Искателю, который, хотя сам едва дышал, продолжал помогать ближним. Она исцелила его с помощью богини Мишакаль, давшей ей силу. И Элистан понял, что поиск длиной в целую жизнь окончен. Он обрел истинных богов.

Бывший Искатель сумел прочитать и истолковать письмена священных Дисков Мишакаль. И с их помощью взялся учить людей вере в забытых богов Кринна, туманное воспоминание о которых хранили лишь древние сказания и легенды. Он поведал о Паладайне, боге Света и повелителе прочих светлых богов. Он рассказал о Такхизис, Темной Королеве, и богах, место обитания которых — тень. Он проповедовал о Гилеане, боге Равновесия, вместе с прочими срединными богами не принимавшем ничьей стороны. Объяснил, что стало истинной причиной катастрофы, которая получила название Великий Катаклизм и навсегда изменила мир.

Элистану шел только четвертый десяток, однако выглядел он гораздо старше. Белые одежды жреца Паладайна складками ниспадали с худых плеч. Недавняя болезнь, хоть и побежденная, оставила особый отпечаток на его лице. Так же как и вновь обретенная вера. Мучительные, тягостные сомнения и, казалось, не имеющие конца искания более не терзали его. Глаза светились пониманием и радостью. Дети бежали в его объятия. Люди любили и уважали его, многие из них приняли воскрешенное учение и уверовали в забытых богов. За исключением Хедерика Высокого Теократа. Не обременяя себя поиском истинных богов, он придумал собственных. Если эти новоявленные божества и не помогли никому другому, то уж своему создателю, во всяком случае, отплатили добром, обеспечив ему приятную и вполне благополучную жизнь. Впрочем, и от них Хедерик с легкостью отрекся, стоило появиться Верминаарду. Прельщенный лживыми речами и льстивым пустозвонством, в конце концов, Высокий Теократ оказался в подземелье Пакс Таркаса.

Хедерик не принял участия в восстании, слабо веря в успех. Когда же, к его несказанному удивлению, рабы одержали победу, проныра быстро смекнул, что к чему. И тотчас переметнулся на их сторону, дабы воспользоваться преимуществами купленной чужой кровью свободы. К Искателю он питал лишь зависть да подозрение, а способность Элистана творить «чудеса» доводила его до бешенства, которое он, правда, тщательно скрывал. Хедерик в них попросту не верил, как не верил и в новых богов. Он дожидался своего часа, надеясь разоблачить шарлатанство жреца Паладайна. А до тех пор, благодаря красноречию и вкрадчивой манере говорить именно то, что от него хотят услышать, Хедерик сумел склонить на свою сторону большинство.

Все свои надежды Полуэльф возлагал на разумные доводы Искателя, способные, по его мнению, убедить беглецов задуматься, поразмыслить, чем они рискуют, оставаясь в долине. Но Элистана опередил Высокий Теократ, первым взявший слово.

— Друзья мои, сегодня мы собрались здесь, дабы обсудить вопросы, важные для нас всех, — начал он елейным голосом.

Танис вздохнул и поглядел на Элистана, стоявшего за спиной Теократа среди прочих Искателей. Ни тени досады не омрачало лица жреца. Он лишь едва заметно пожал плечами и горько усмехнулся. Хедерик все еще считался народным предводителем и имел право держать речь первым.

— Среди нас есть те, кто надеется убедить людей покинуть это благословенное место, где в таком изобилии водится дичь и где мы укрыты от зимних ветров и наших заклятых врагов… — разглагольствовал Хедерик.

— Мы не укрыты, — пробормотал Танис, вспоминая свой утренний разговор с Речным Ветром. Полуэльф в компании друзей встал на некотором расстоянии от собравшихся, прислонившись спиной к сосне. — Почему молчит Элистан? Он должен что-то сказать, предпринять что-нибудь, а не безмолвствовать с умным видом.