«Это было в тревожные времена первых столетий после Катаклизма. Разбойничьи банды были не редкостью на дорогах. Но Арелас убедил меня, что мы будем в безопасности с маленькой группой, с которой путешествовали».

Мирал опустил голову, и у него явно перехватило дыхание. Танис был заворожен рассказом, хотя и пожалел, что попросил мага оживить в памяти то, что явно было болезненным.

Наконец, маг вздохнул. «Арелас ошибался. Мы безопасно приплыли из Каергота в Абанасинию, и без приключений неделю путешествовали по суше. Затем, в дне пути от Утехи, возле Врат, наша маленькая компания путешественников была атакована бандой людей. Мы убили одного из разбойников, но они перебили стражу, сопровождавшую нас».

«Арелас?»— спросил Танис. Он услышал за дверью нетерпеливые шаги; он предположил, что это мог быть только Тайрезиан, который шел, чтобы забрать его на урок стрельбы из лука.

«Была… вспышка», — тихо сказал Мирал, делая еще шаг назад, так как дверь начала открываться. — «Арелас был тяжело ранен. Я сделал все, что мог. Он сказал мне идти сюда, что его брат найдет мне место при дворе. Видишь, даже Арелас, любимый друг, которым он был, знал, что я недостаточно хороший маг, чтобы самому найти себе место».

В этот момент через дверь вломился Тайрезиан, крича: «Танталас Полуэльф! Я ждал…» Он увидел их двоих и остановился, затем, несомненно, счел, что маг не заслуживал его внимания. «Ты опоздал!»— он повысил голос на полуэльфа.

Танис мгновение игнорировал рассерженного эльфийского лорда. «И таким образом вы пришли сюда», — сказал Миралу полуэльф.

Мирал кивнул. «И с тех пор я здесь. Я был счастлив — счастливее, чем мог бы быть в Сильванести, полагаю. Я скучаю по Ареласу. Он все еще снится мне».

Пока Тайрезиан позади тихо кипел от злости, Танис с симпатией смотрел вслед магу, который брел обратно вверх по ступенькам.

«Не опускай голову», — рявкнул Тайрезиан. — «Держи эту руку прямой. Поставь ноги вот так. Не отводи взгляда от мишени, пока целишься. О боги, ты хочешь кого-нибудь убить?»

В стороне смеялась леди Селена. Это была величественная эльфийская леди с фиалковыми глазами и тусклыми белокурыми волосами, но в выражении ее лица была тревожащая суровость. Тем не менее, огромное состояние, которое она унаследует после смерти родителей, изрядно добавляло ей привлекательности в глазах многих эльфийских лордов.

Танис провел несколько часов, посылая стрелу за стрелой в тюки сена, которые Тайрезиан приказал разместить напротив пустой стены огромного внутреннего двора. «Вот так мы будем относительно уверены, что ты не пошлешь стрелу в какого-нибудь проходящего придворного», — сказал Тайрезиан, вызвав очередной приступ смеха у Литанаса, Ультена и Селены. Портиос сидел на скамейке, наблюдая за своим кузеном полуэльфом со столь пристальным вниманием, которое практически гарантировало, что Танис промахнется мимо цели девять раз из десяти.

«Ты не можешь попросить своих друзей уйти?»— спросил Тайрезиана Танис, чьи голубые глаза сузились.

«Ты думаешь, полуэльф, что однажды для тебя расчистят поле сражения, просто для того, чтобы тебе было удобно без наблюдающих за тобой критических взглядов?»— громко и резко ответил эльфийский лорд. Литанас заржал, и Танис почувствовал, как его лицо покраснело. За исключением Портиоса, эта группа явно находила поведение Таниса необычайно забавным.

Рука Таниса болела, его пальцы онемели. Обессилевшие руки уронили стрелу на землю, и он вспыхнул, когда толпа позади него стала высмеивать его усилия ухватить стрелу с земли отказывавшими повиноваться пальцами. Чего в самом деле хотелось его пальцам, так это обхватить тонкую шею Тайрезиана и сдавить, и Танис с трудом удерживал себя под контролем. У леди Селены был особенно раздражающий смех — хихиканье, которое поднималось нарастающей трелью и спускалось бульканьем к начальной ноте. Он этого смеха у него волосы поднимались дыбом, но Литанас и Ультен явно находили его очаровательным.

«Мало толку в умении защитить себя от врага на расстоянии, если ты уязвим перед лицом стоящего перед тобой неприятеля», — важно произнес Тайрезиан.

Кроме шуток, подумал Танис, но скорчил гримасу, когда эльфийский лорд сунул ему в руку тяжелый стальной меч. Полуэльфу пришлось поднять его, поспешно отбиваясь от свирепо ухмылявшегося Тайрезиана. Тайрезиан ловко поставил ногу позади Таниса и толкнул своего врага рукоятью меча в грудь; Танис рухнул назад, размахивая руками и ногами, едва не выронив свой собственный меч при приземлении.

Он лежал, тяжело дыша, чувствуя острую боль от визгливого смеха и силы своего падения, но не желая смотреть на эльфийских дворян, смеющихся на каменной скамейке.

Внезапно визг Селены перекрыл общий шум. «Он порвал свои бриджи!»— завопила она и залилась смехом. Танис посмотрел вниз; его меч в самом деле сделал длинный разрез на правой брючине бриджей, а падение еще шире разорвало его, открыв неподобающе волосатое бедро взглядам друзей Портиоса. Наконец, новый голос присоединился к другим, и Танис увидел, как Портиос, вставая, вытирал слезы из глаз и, качая головой, повел своих друзей обратно во дворец через стальные двери. Тайрезиан наклонился и одним легким движением подхватил меч Таниса, отсалютовал им упавшему полуэльфу и последовал за своими друзьями. Однако, он задержался у двери, придержав ее сильной рукой.

«Увидимся завтра, полуэльф», — сказал он и улыбнулся.

До Таниса снова донесся смех Селены.

На следующее утро Лорана ждала во дворе, когда Танис прибыл туда со своим луком и стрелами, его настроение соответствовало хмурому небу, затянутому облаками. Мирал дал ему свободное утро, и он решил практиковаться во владении оружием до тех пор, пока Тайрезиану не к чему будет придраться.

Но там была дочь Беседующего, облаченная в зеленое охотничье платье и обутая в тапочки, украшенные золотой вышивкой. Ее длинные волосы спадали свободно, за исключением толстых кос по обеим сторонам лица. Она сидела, свесив ноги, на краю каменной стены, сочетая в себе намек на прекрасную женщину, которой она скоро станет, и балованного ребенка, которым она была сейчас. Танис в душе застонал.

«Танис!»— закричала она и спрыгнула со стены. — «У меня отличная идея».

Полуэльф вздохнул. Что с ней делать? Ей было десять лет против его тридцати, всего лишь ребенок по сравнению с ним; разница в возрасте соответствовала разнице между пятилетним и пятнадцатилетним человеческими детьми.

Он искренне любил эту маленькую эльфийскую девочку, даже несмотря на то, что она слишком была озабочена тем, как ее привлекательность влияет на других. «Что ты хочешь, Лорана?»

Она стояла, подбоченясь, перед полуэльфом, дерзко задрав подбородок, и ее глаза весело сверкали. «Думаю, нам нужно пожениться».

«Что?»— Танис уронил свой лук. Когда он наклонился, чтобы поднять оружие, ребенок схватил его и, хихикая, потянул на землю. Он серьезно преклонил колени, снова поднял ее на ноги, и затем встал. «Я не думаю, что это сработает, Лораланталаса Канан».

«Ох, все используют мое полное имя, когда у меня неприятности», — она надула губки. — «Я по-прежнему думаю, что ты должен жениться на мне».

Танис собирался прицелиться в уродливую мишень, которая стояла, прислоненная к высокой каменной стене, но Лорана танцевала перед ним, закрывая ее. «Ты хочешь, чтобы я тебя ранил? Сядь сюда», — потребовал он. И указал на скамейку слева от себя, ту же скамейку, на которой вчера сидели леди Селена и остальные. Лорана, к удивлению, послушалась.

«Почему нет, Танис?»— звонким голосом спросила она, когда он выпустил стрелу, которая пролетела мимо цели, стукнувшись о камень в полуметре выше набитого тюка сена, и безвредно упала на землю.

«Потому что ты слишком молода». Он наложил еще одну стрелу и, прищурившись, стал целиться в мишень.