Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Однако Ситас начал поиски в восточном направлении, полный твердой решимости. Он без устали карабкался на скалы, преодолевал высокие, опасные хребты. Местность здесь была наиболее труднопроходимой в горах Халькист, и много раз отважный эльф был близок к гибели.

Ситас научился распознавать нависающие гребни, крутые, скрытые под снегом склоны, порождающие обвалы, которые сметают все на своем пути. Он находил протекающие под снегом ручьи и набирал питьевую воду, но ни разу не промок насквозь — в этих пустынных горах это означало бы смерть от холода.

Он проводил ночи на высоких горных хребтах, и скалы служили ему постелью. Где мог, он выкапывал себе пещеры в снегу и обнаружил, что таким образом можно согреться и выжить в долгие темные ночи. Но он по-прежнему не встречал никаких признаков грифонов — или других живых существ — среди вздымавшихся к небесам утесов.

Две недели Ситас бродил по безжизненным долинам, взбирался по ощетинившимся скалам, уклонялся от лавин и выискивал в небе и в ущельях следы своей «дичи». Каждый день он отправлялся в путь до рассвета и шел целый день до тех пор, пока из-за темноты не мог видеть дальше своего носа. Затем он погружался в беспокойный сон, ожидая прихода рассвета, который позволил бы ему продолжать поиски.

Однако, в конце концов, он вынужден был признать свое поражение и повернул назад, к лагерю. Унылое отчаяние овладело им, когда он расположился на отдых среди высоких скал. И вот, когда Ситас собирал камни, чтобы устроить себе ложе, он увидел эти следы, похожие на кошачьи, но намного больше, больше его ладони с вытянутыми пальцами. Он с уверенностью узнал отпечатки задних, львиных лап и теперь понял, кому принадлежат другие следы — от лап с когтями. Их мог оставить необыкновенно большой орел, но Ситас знал, что это не так. Это были следы огромного грифона.

Кит- Канан беспокойно ворочался на ложе из сосновых лап. Ветки, когда-то мягкие, после двух месяцев превратились в жесткую, бугорчатую подстилку и больше не казались приятной постелью. Как обычно — как и сотни, тысячи раз ежедневно, — он проклинал увечье, приковавшее его к постели, словно калеку.

Ему мешал заснуть какой-то звук — рокот, подобный тому, что издают дырявые кузнечные мехи. Звук отражался от стен пещеры.

— Эй, Однозубый! — рявкнул Кит, — Просыпайся!

Звук внезапно стих, сменившись сопеньем и бульканьем, и великан заглянул в пещеру.

— А? — спросил человекоподобный гигант. — Чего хочет Три Ноги?

— Прекрати храпеть! Я не могу спать в таком шуме!

— Чего? — моргнул Однозубый. — Не храплю!

— Не важно. Прости, что разбудил.

Улыбаясь про себя, больной перевернулся на грубой подстилке и медленно поднялся на ноги.

— Хороший огонь. — Великан пододвинулся ближе к углям. — Лучше, чем в деревне.

— А где твоя деревня? — с любопытством спросил Кит.

Великан в первый раз упоминал о своем маленьком племени.

— В горах, близко к лесам.

Это мало что говорило Киту, он понял лишь, что великаны живут в местности более низкой, чем та, где они сейчас находятся, и это было хорошо, учитывая, что брат его сейчас бродит в высоких горах.

— Поспи еще немного, — пробурчал великан, потягиваясь и зевая. Рот его открылся, обнажив единственный клык, затем Однозубый чмокнул губами и закрыл глаза.

Великан значительно продвинулся в изучении эльфийского языка. Конечно, он не стал блестящим рассказчиком, но мог общаться с Кит-Кананом на самые различные повседневные темы.

— Доброй ночи, друг, — мягко ответил Кит-Канан.

Он смотрел на спящего великана с искренней привязанностью, испытывая к нему благодарность за то, что он скрашивал эти месяцы одиночества.

Выглянув наружу, он увидел за громадным телом спящего Однозубого бледно-голубую полоску рассвета.

Проклятая нога! Почему ему нужно было получить увечье именно сейчас, когда его умения могли бы так пригодиться, когда на кон поставлена победа в войне и будущее его народа?

Кит- Канан уже мог немного двигаться. Он мог ковылять вокруг пещеры, хотя это причиняло ему боль, ходить за водой и упражнять ногу. Сегодня, решил он, он сможет пройти достаточно далеко, чтобы принести немного свежих веток для становящейся все более неудобной постели.

Но это ничего не значило по сравнению с достойными древних героев поисками, предпринятыми его братом! В то время как Кит размышлял о том, как бы сделать пещеру немного уютнее, его брат преодолевал высокие горные хребты, крутые спуски в заметенные снегом долины, устраивался на ночлег там, где его заставал закат, и день за днем двигался навстречу новым препятствиям.

Уже не в первый раз Кит принялся размышлять о том, что Ситас в этих горах подвергается большой опасности. И в самом деле, он может сорваться, попасть под обвал, наткнуться на волков или великанов, и Кит-Канан узнает об этом, только когда пройдет много времени, а брат так и не вернется назад.

Рыча про себя, Кит, хромая, подошел к входу в пещеру и оглядел безмятежную долину. Однако вместо внушающего жажду действия горного пейзажа он видел лишь крутые серые стены, похожие на тюремные, и ему показалось, что в этих стенах он заперт навечно.

Что сейчас делает брат? Как продвигаются поиски грифонов?

Кит- Канан вышел наружу, вдыхая свежий, неподвижный воздух. Солнце коснулось вершин гор, окружавших его, но должно было пройти еще несколько часов, прежде чем оно осветит лагерь в долине.

Скривившись от боли, Кит двинулся вперед. Однозубый во время походов за дровами и водой утоптал снег вокруг пещеры, и эльф без большого труда пересек ровную поверхность.

Он достиг края ровной площадки и ступил в снежное крошево, утонув по колено. Он сделал еще шаг и еще, морщась от боли в ноге.

И тут эльф застыл, словно прикованный к месту, и потянулся за мечом, который оставил в пещере.

На мягком снегу явственно виднелись следы. Должно быть, их оставили прошлой ночью. Стая гигантских волков, дюжина или больше, прошла ночью мимо пещеры. К счастью, осторожно отступая к пещере, он не заметил ни одного.

Кит- Канан вспомнил костер, который они развели вчера вечером, и представил себе волков, крадущихся прочь, в страхе перед огнем. Но, пристально вглядываясь в безмолвный лес, он понял: рано или поздно они вернутся сюда.

На следующий день

Ситас полез вверх, подобравшись еще на восемь дюймов ближе к своей цели. На лбу его выступили капельки пота, руки и ноги онемели от напряжения, и при взгляде на бездну, открывавшуюся внизу, кружилась голова. Но в своей мрачной решимости добраться до гребня скалы он не обращал ни на что внимания.

Скала перед ним вздымалась к небесам, и отвесные склоны щетинились зазубренными осколками гранита. Месяц назад, подумал Ситас, остановившись, чтобы перевести дыхание, он счел бы такой подъем невозможным. Сейчас это было лишь одно из препятствий, к которому он относился серьезно, однако был уверен, что успешно преодолеет его.

Сердце его наполнилось надеждой, заставлявшей его двигаться вперед. Это должно быть то самое место! Виденные вчера вечером следы служили ясным, неопровержимым доказательством того, что грифоны живут где-то поблизости. Но теперь его охватили сомнения. Может быть, воображение сыграло с ним дурную шутку, и этот мучительный подъем — лишь очередная тщетная попытка?

Ситас знал, что за этим хребтом с крутыми склонами лежат цепи гор Халькист, которые он еще не исследовал. Наконец он взобрался на скалистый гребень и, моргая от яркого солнечного света, бросил взгляд в глубокую долину, представшую перед ним. Он больше не закрывал лицо шарфом — за четыре месяца ветер, снег и солнце придали его щекам жесткость дубленой кожи.

Ни одного движения, ни единого признака жизни не было видно в долине. Но впереди — далеко-далеко — Ситас заметил обширный темно-зеленый лес. Посередине леса что-то сверкнуло — он понял, что это небольшое озеро, и в отличие от остальных водоемов, виденных им за последние два месяца, оно не замерзло!

110
{"b":"567395","o":1}