— Нет! — вскричал маг. — Не буду!

Не давая себе шанса обдумать, что делает, Рейстлин поднял повыше посох Магиуса и шагнул сквозь серебряные врата во тьму.

Карамон тоже до сих пор не испытывал такого страха. Ни когда стрелы молотили по его щиту, ни когда камни катапульт превращали его друзей в кровавое месиво. Да, что-то неприятное шевелилось тогда в животе, но с помощью дисциплины и тренировок он легко преодолевал это.

Сейчас страх выкручивал все тело, выжимая из него жизнь и лишая сил. Силач не мог преодолеть этот страх, ему хотелось упасть на землю осенним листом и лежать не двигаясь. Одновременно ему хотелось бежать со всех ног подальше от Храма и этой чёрной волны ужаса, вытекающей из серебряных врат. Он не знал, что это, да и не хотел знать, какой бы бедой оно ни грозило остальным.

Захлёбываясь ужасом, Карамон наблюдал, как его брат сдвинулся с места и пошёл прямо во тьму.

— Рейст, не надо… — Он хотел закричать, но вместо крика с губ сорвалось лишь жалкое блеянье. Даже если Рейстлин и услышал его, он не вернулся.

Рыцарь в полной броне возник в проёме. Карамон был бы рад подойти к нему, но смертный ужас приковал ноги к полу. Силач терялся в догадках, какая сила могла толкнуть брата идти прямо навстречу смерти. В ответ он услышал голос, очень слабый и далёкий, зовущий на помощь.

Всё изменилось мгновенно. Теперь у него не осталось выбора, страх за жизнь брата оказался сильней всего, вспыхнул лесным пожаром, охватив все тело Карамона, выжигая из него остальные чувства без остатка. Выхватив меч, силач кинулся в серебряный проход вслед за братом-близнецом.

Крыса не поверил глазам. Его лучший друг вместе с братом только что кинулись навстречу собственной гибели.

— Глу… глупцы… — пробормотал он. — Вы оба со… сошли с у… ума!

Зубы полукендера стучали, он не мог говорить внятно. Распластанный по стене собственным ужасом. Крыса попытался сдвинуться с места, войти в тёмный проход, но ноги не слушались, предпочитая стоять на месте.

Как он сейчас хотел, чтобы взяла верх кендерская половина! Всю жизнь Крыса боролся с ней, с дрожащими пальцами, желающими все схватить и влезть в любой карман, а не заниматься честной работой, с зудящими ногами, постоянно стремящимися отправиться в путь. Сколько невидимых битв провёл и выиграл он! А теперь он мечтал о бесстрашии матери, которая не побоялась бы войти куда угодно.

Вдруг Крыса обнаружил, что Храм пропал. Он снова был маленьким мальчиком, стоящим вместе с мамой рядом с входом в огромную тёмную пещеру.

— Разве тебе не любопытно, что там внутри? — спросила она. — Тебя не будоражит тайна, скрытая в глубинах? Может, сокровища дракона? Может, тайный склад магических артефактов? Может, принцесса, молящая о спасении? Ты не хочешь узнать точно?!

— Нет! — завопил Крыса. — Я не хочу! Там темно, страшно и оттуда воняет!

— Ты не мой ребёнок, — нежно сказала мама и погладила его по голове.

Она смело вошла внутрь и появилась примерно через три минуты. За ней по пятам неслась огромная медведица. Крыса очень хорошо запомнил медведицу и свою мать. Она выскочила из пещеры всклокоченная, одежда развевалась на ветру, мешки хлопали её по спине и разбрасывали содержимое во все стороны. Лицо мамы покраснело, но она счастливо улыбалась. Мама схватила Крысу за руку, и они принялись улепётывать, спасая свои жизни, — к счастью, медведица была сытая и не преследовала их долго. Но именно в тот момент Крыса решил, что мама права: он не её сын и такая жизнь не для него.

— Я знаю, что надо делать, — проговорил, чуть успокаиваясь, Крыса. — Надо бежать за подкреплением! Здравствуй, армия, я бегу к тебе!

В этот момент из тьмы дверей вытянулась рука и, схватив Крысу за плечо, потянула за собой.

— К… Карамон?! Я чуть не умер от страха, ну у тебя и шуточки! — заорал полукендер, как только его сердце решило вновь заработать.

— Мне нужна твоя помощь, чтобы найти Рейста, а ты собрался улизнуть, — мрачно сказал Карамон.

— Я и пош… шёл за пом… мощью. — Крысу снова начал бить озноб.

— Я думал, ты ничего не боишься, — внимательно посмотрел на него Карамон. — Какой же ты тогда кендер?

— Я полукендер! — парировал Крыса, — Умная его часть.

Теперь он уже боялся остаться один, значит, надо было идти с близнецом.

— Теперь ты не будешь против, если я достану кинжал? — спросил Крыса. — Или это будет непочтительно к тем, кто собирается убить нас, порубив на части, а затем высосать души?

— Я думаю, это мудрое решение, — без тени юмора сказал Карамон.

Они стояли в коридоре, вырубленном в сплошной скале. Никаких признаков Рейстлина не было видно. Тщательно отполированные стены туннеля уходили в глубину гор. Сейчас тут не было так темно, как показалось вначале, — свет от серебряных врат освещал туннель на значительное расстояние.

Друзья зашагали по плитам и скоро почувствовали, как коридор делает плавный изгиб, зайдя за который сразу заметили впереди яркий свет, горевший во тьме, как звезда.

— Рейст! — мягко позвал Карамон.

Свет дрогнул и остановился, Рейстлин отозвался. Карамон с Крысой подбежали к нему и смогли различить бледное лицо мага, поблёскивающее золотой кожей.

Рука Рейстлина крепко стиснула руку брата.

— Я рад, что ты пошёл со мной, — искренне сказал он.

— Да, но мне здесь очень не нравится, — пробасил Карамон и с опаской огляделся по сторонам. — Мне кажется, лучше отсюда уйти, кто-то не хочет, чтобы мы здесь находились. Помнишь, что Крыса сказал об упырях? Мне ещё никогда не было так страшно, Рейст, если бы не ты и не рыцарь, я бы в жизни сюда не пошёл.

— Какой рыцарь? — удивился Крыса.

— Ты тоже его видел? — прошептал Рейстлин.

— Какой рыцарь-то? — не унимался Крыса.

Рейстлин немного помедлил, а потом произнёс:

— Пойдёмте, я хочу вам кое-что показать.

— Рейст, я не думаю… — начал Карамон.

Гора вздрогнула. Пол под их ногами заходил ходуном, сверху посыпалась пыль. Троица кубарем повалилась на пол, скорее растерянная, чем испуганная. Сверху ручейками ещё лились маленькие камешки, но гора успокоилась.

— Что-то происходит, — прохрипел Карамон, — надо убираться.

— Лёгкое землетрясение, ничего страшного. Думаю, горы здесь подчиняются власти Богов. А тот рыцарь сказал тебе что-нибудь?

— Я понял, что нужна моя помощь… Слушай, Рейст, я… — Карамон замер, с тревогой глядя на брата. — С тобой все в порядке?

Рейстлина душила пыль. Он хрипел, согнувшись и держа себя за горло, не в силах даже сказать «нет, мне плохо». Наконец он продышался и смог выдавить:

— Сейчас будет лучше…

— Надо уходить, — снова повторил Карамон. — Пыль вредна для тебя.

— Мне она тоже горло ест, — заявил Крыса.

— Делайте что хотите, — проговорил Рейстлин, когда ему стало лучше. — Я пойду дальше. Мы не можем принести раненых в опасное место. Кроме того, мне до смерти любопытно, что там, в глубине.

— Вероятно, это последние слова моей бедной мамы, — уныло сказал Крыса.

Карамон покачал головой, но поплёлся за братом. Полукендер ждал до последнего, надеясь, что они повёрнут обратно, пока свет посоха не удалился, и он не очутился в полной темноте. Тогда Крыса опрометью кинулся вслед за друзьями.

Гладкие плиты туннеля уступили место обычным скалам, путь стал неровным, извилистым. Потянулись пещеры со сталагмитами, уводящие их все дальше в глубину, а затем дорога оборвалась тупиком.

Скальная стена перегораживала огромную пещеру.

— Ну вот, все зря, — сказал Карамон. — Но теперь мы знаем, что здесь безопасно, можем поворачивать.

Рейстлин с помощью посоха принялся исследовать стену и скоро обнаружил маленький альков с серебряными и золотыми воротами. Карамон заглядывал через плечо брата. Внутри они увидели небольшую палату, пустую, если не считать саркофага внутри.

— Рейст, это же могила, — тревожно сказал Карамон.

— Какой ты наблюдательный, Карамон.