Танис вздохнул и мотнул головой. Ему ничего не приходило на ум.

— Все равно, пожалуй, — проговорил он устало.

— В Палантас, — неожиданно сказал Карамон. Его низкий голос глухо отдался под сводами пещеры.

Все уставились на него; каждому стало не по себе. Речной Ветер угрюмо нахмурился.

— Нет, — сказала Аполетта, вновь подплывая к краю ступеней. — В Палантас вас доставить я не могу. Наши владения простираются лишь до Каламана. Далее мы не отваживаемся путешествовать. За Каламаном лежит древняя родина морских драконов. Так что, если то, о чем ты рассказал мне, правдиво…

Утерев нос и глаза, Танис вновь повернулся к друзьям.

— Ну? — спросил он. — Еще предложения есть?

Они молча смотрели на него. Потом вперед выступила Золотая Луна.

— Рассказать тебе одну историю, Полуэльф? — сказала она и ласково взяла его за плечо. — Историю о мужчине и женщине, одиноких, испуганных и заблудившихся. И вот они вошли в гостиницу, неся с собой… нечто. Женщина спела песню, а голубой хрустальный жезл совершил чудо, и на путников набросилась толпа. И тогда со своего места поднялся один человек… вернее, не вполне человек… совсем чужой им и незнакомый. Он взял дело в свои руки. Он сказал: «Уходим через кухню… там черный ход…» — Она улыбнулась. — Не припоминаешь, о ком я говорю?

— Еще бы мне не помнить… — прошептал он, завороженный магией ее чудесного голоса.

— Так вот, мы ждем твоего решения, Танис, — просто сказала она.

Слезы снова застлали ему глаза… Он торопливо сморгнул их с ресниц. Потом огляделся. Суровое лицо Речного Ветра смягчилось улыбкой, а рука легла Танису на плечо. Карамон чуть помедлил, потом тоже шагнул вперед — и заключил Таниса в медвежьи объятия.

— Отнесите нас в Каламан, — обретя способность дышать, сказал Танис Аполетте. — Мы, в общем, туда и направлялись.

Друзья устроились на ночлег здесь же, у края воды. Следовало хорошенько отдохнуть и набраться сил перед путешествием, которое, по словам Аполетты, обещало быть длительным и трудным.

— На чем же мы отправимся? На лодке? — спросил Танис, глядя, как Зебулах скидывает алые одеяния и бросается в воду.

Аполетта оглянулась на мужа, легко парившего в воде подле нее.

— Вы поплывете, — сказала она. — Задумывался ли ты о том, каким образом мы доставили вас сюда? Наша магия — и магия моего мужа — позволит вам дышать водой с той же легкостью, с какой сейчас вы дышите воздухом.

— Вы хотите превратить нас в рыб?.. — с нескрываемым ужасом спросил Карамон.

— Можно назвать это и так, — ответила Аполетта. — Мы придем за вами в час отлива.

Тика крепко стиснула ладонь Карамона в своей, и от Таниса не укрылся взгляд, которым они обменялись. И он почувствовал величайшее облегчение. По крайней мере, один камень у него от сердца отвалился. Что бы там ни делалось в душе у Карамона, теперь у него был прочный якорь, который ни в коем случае не даст ему соскользнуть в темноту.

— Мы никогда не забудем, как тут было красиво, — негромко сказала Тика.

Аполетта лишь улыбнулась.

— Папа! Папа!..

— Что, малыш?

Степенный рыбак, привыкший к беспрестанным — то восторженным, то изумленным — возгласам сынишки (тот как раз пребывал в счастливом возрасте, когда человек впервые открывает для себя мир), даже не поднял головы от работы. Что там на сей раз? Морская звезда, обсохшая на берегу? Или старый башмак, наполовину занесенный песком?.. Но тут маленький мальчик со всех ног полетел к отцу, чинившему сеть.

— Папа! — светловолосый мальчонка ухватился за отцовское колено и, конечно, тут же запутался в сети. — Там лежит красивая тетенька! Совсем мертвая! Она утонула!

— Что, маленький Рогар?.. — рассеянно переспросил рыбак.

— Красивая тетенька! Совсем мертвая! Она утонула! — терпеливо повторил мальчик. Его пухлый палец указывал назад, туда, откуда он только что прибежал.

— Какая тетенька?.. Утопленница?..

Мальчик кивнул и вновь указал вдаль по берегу.

Рыбак прищурился, заслоняя глаза от слепящего утреннего солнца. Потом вновь повернулся к сыну, и брови его строго сошлись к переносице.

— А не привираешь, сынок? — спросил он. — Смотри, не пришлось бы тебе сегодня стоя обедать…

Мальчик замотал головой, но все-таки потер ладошкой кругленький зад. Воспоминание было не из приятных.

— Я же обещал, папа, — сказал он.

Рыбак хмуро посмотрел на море. Ночью и вправду штормило, но, если бы какой-нибудь корабль разбился о скалы, он бы услышал. Не иначе, это городские опять вышли в море на одной из своих идиотских прогулочных калош, а домой засветло вернуться не поспели. Или — того хуже — убийство… Не одно уже тело вот так вынесло на берег с торчащим в сердце ножом!

Кликнув старшего сына, который вычерпывал воду из маленького тузика неподалеку, рыбак отложил работу и поднялся на ноги. Сперва он хотел послать младшенького за матерью, но передумал, вовремя вспомнив, что тот еще должен был проводить их к утопленнице.

— Ну что ж, где там твоя красивая тетенька? — И он со значением посмотрел на сынишку: не вздумай, мол, сочинять!

Маленький Рогар нетерпеливо потащил отца за собой. Старший брат шел следом, несколько приотстав: он уже достаточно повзрослел для того, чтобы со страхом думать о зрелище, которое должно было вот-вот предстать их глазам.

Они прошли совсем немного, когда рыбак ахнул и побежал бегом. Старший сын припустил за отцом.

— Кораблекрушение! Чтоб мне так жить, если это не кораблекрушение!.. — отдувался рыбак. — Уж эти мне сухопутные крысы. Жди хорошего, когда они в море суются шут знает на чем…

На берегу лежала даже не одна «красивая тетенька», а целых две. И при них — четверо мужчин. Каждый — в прекрасных одеждах. А кругом — обломки досок, видимо, все, что осталось от хрупкого прогулочного суденышка…

— Утонули, — жалостливо вздохнул меньшой. И нагнулся погладить одну из «тетенек» по щеке.

— Погоди-ка… — проворчал рыбак. Его пальцы ощутили, как бьется жилка на шее одной из женщин.

Первым зашевелился мужчина. Он выглядел лет на пятьдесят, то есть был заметно старше всех остальных. Он приподнялся и сел, непонимающе озираясь. Заметив рыбака, он испуганно вздрогнул и, встав на четвереньки, подполз к одному из спутников.

— Танис! Танис!.. — принялся он трясти его.

Бородатый парень очнулся и рывком сел на песке.

— Не бойтесь, — заметив их тревогу, сказал рыбак. — Мы не грабители. Мы хотим вам помочь. Ну-ка, Дэйви, беги быстро за мамой. Скажешь ей, пускай принесет одеяла и бутылочку бренди, оставшуюся после праздника… Не волнуйся, госпожа, все уже позади, — добавил он, помогая одной из женщин сесть. — Хорошенькое дельце, — пробормотал он уже про себя, поддерживая женщину за плечи. — Чуть не потонули, а воды почему-то не наглотались…

Закутав потерпевших кораблекрушение в теплые одеяла, рыбак с домочадцами проводили их к своему домику, стоявшему у самого моря. Хозяйка потчевала их бренди и знай вспоминала все новые «верные способы» помощи утопленникам. Малыш Рогар с законной гордостью разглядывал спасенных. Он знал, что в рыбацкой деревне целую неделю только и будет разговоров, что о его улове.

— Еще раз спасибо тебе за все, — сердечно благодарил Танис хозяина.

— Ваше счастье, что мы там оказались, — отвечал тот ворчливо. — Ладно, впредь будете осторожней. Вздумаете опять сунуться в море в подобной лохани — правьте к берегу при первых признаках непогоды!

— Да… да, спасибо, учтем, — замялся полуэльф. — Если ты еще будешь так любезен и объяснишь нам, где мы находимся…

— Город вон там, южнее, — махнул рукой рыбак. — Мили две-три. Дэйви отвезет вас на телеге.

— Вы очень добры к нам, — сказал Танис и вопросительно оглянулся на друзей. Они молча смотрели на него. Потом Карамон пожал плечами, и Танис спросил: — Мы… э-э-э… я понимаю, это звучит несколько странно, но нас столько носило по морю… Какой, говоришь, это город?..