Вокруг них кучами валялись овражные гномы, парализованные Падальщиком или в беспамятстве после прыжка с Агарпульты. Флинта покрывали синяки и порезы от битвы с Питриком и соки от мяса на копье. Вся одежда Периан была красной от крови горбуна. Истощенные после битвы, они некоторое время смотрели друг на друга.

— Я боялся… Я боялся, когда Питрик схватил тебя, что он тебя заберет, а я не смогу его остановить. — Флинт опустил глаза вниз, а потом вновь посмотрел на Периан. Он протянул руки, сгреб Периан в охапку и крепко прижал к своей груди.

— Я тоже рада. — прошептала она, притягивая его лицо к себе и целуя гнома. Сердце Флинта забилось еще сильнее, чем когда Питрик угрожал его жизни.

А потом он высвободился от ее рук и отступил назад.

— Нам нельзя этого делать. — проворчал он. — Мы разные, и внутри, и снаружи. У такой парочки, как мы, нет никаких шансов.

— Да как ты можешь это знать?! — она бросилась вслед за ним.

— Просто знаю, и все… — он опять отступил назад.

— Ты и в самом деле думаешь, что он это сделает? — спросил Флинт у Периан. Он уже несколько часов мерил шагами Коровную комнату после магической битвы с колдуном дерро во время «коровнационного» пиршества. — Он уничтожит целое поселение гномов холмов только для того, чтобы отомстить мне?

Флинт и Периан помогли овражным гномам начать уборочные мероприятия в Большой Небесной Комнате, забрасывая остатками магии Питрика временные провалы в стене уединенной шахты. К счастью, во время атаки погибло только девять гномов. Те храбрые Агары, что были парализованы щупальцами Падальщика, постепенно приходили в себя в импровизированном лазарете, под пристальной опекой Шамана Номскула.

Потом Флинт приказал приступить к заделыванию дырки в стене, нагромождая в ней булыжники разных размеров, чтобы отвадить Питрика от возможных вылазок. Еще один отряд был отослан выполнять мрачное задание по разделыванию туши Зверя, так как он был слишком велик, чтобы его можно было протащить по узким переходам Отстойника.

Запустив в действие данные задачи, Флинт в изнеможении вернулся в Коровную Комнату, где Периан наложила бальзам и повязку на его ожег, полученный от магии Питрика. Они оба были слишком изранены, чтобы спать.

Теперь, сидя на краю моховой кровати, перегнувшись над маленьким столиком с пером в руке, Периан многозначительно кивнула Флинту головой, обрамленной волосами цвета меди.

— Питрик — это безумно жестокий и самый могущественный гном из всех, что мне известны. Как-то раз, я видела, как он… не обращай внимания… — она замотала головой, отгоняя прочь воспоминания, когда увидела встревоженное лицо Флинта.

Гном холмов разъяренно ударил себя по открытой ладони.

— Будь он проклят, мой взрывной характер! Мне не следовало ему говорить о том, что в Хиллоу знают о его оружии и Айлмаре! Это же все равно враки! — он ударил носком ноги в стену.

Периан затрясла головой:

— Ты не можешь винить себя за коварство Питрика! Он всегда ненавидел гномов холмов, и это был только вопрос времени, когда он выпустил свою злость на Хиллоу.

Флинт всхрапнул и возвел руки вверх:

— Но теперь я лишил Хиллоу всех шансов! Я могу только надеяться, что вернусь раньше, чем будет уже слишком поздно.

Она подняла глаза от заметок, которые вела на обрывке пергамента и покачала головой:

— Но у них все равно не было бы никакого шанса, так как они не знали, что следует ждать нападения. Если уж так подумать, то ты сделал им одолжение. — она уперлась щекой в подставленную ладонь.

— Спасибо тебе за такие слова, но это все равно моя вина. — нахмурился Флинт.

Периан отбросила от глаз завитки волос и поморщилась:

— Одержимость Питрика мной — это тоже не подарок. — она упорно затрясла головой. — Не могу не думать о том, что всего этого можно было избежать, если бы я выступила против него раньше, или хоть сказала бы тану о том, что считаю его безумцем. Может, мне даже следовало было дать ему то, что он хотел. — пожала плечами она.

Флинт тоже пожал плечами. Он без труда мог себе представить, что хотел Питрик от фролин. Он понял, что сейчас смотрит мимо теплых, карих глаз Периан, на ее мягкие и пушистые щеки. Он вспомнил о том, как ее еще пару часов назад сжимал Питрик, и его кровь вскипела:

— Ты не могла дать ему этого! Это было бы хуже смерти!

Периан посмотрела прямо перед собой, не мигая:

— Нет, я бы не смогла этого сделать.

Флинт посмотрел на клочок бумаги у нее под рукой, на расшатанном столе:

— Что это ты делаешь?

Он погладила по подбородку кончиком пера:

— Составляю список того, что нам надо будет сделать по дороге в Хиллоу. — Она внесла какую-то заметку. — Как думаешь, как далеко этого твоего селения?

Ошарашенный Флинт едва смог скрыть улыбку:

— Ты хочешь сказать, что поможешь мне? То есть, поможешь мне в Хиллоу?

— Только попробуй меня остановить! — она вызывающе расправила плечи.

— Но почему? Почему ты рискуешь своей жизнью ради чужих тебе людей?

— Тебя вряд ли можно назвать чужаком. — рассмеялась она. — Ты уже дважды спасал мою жизнь за последние, сколько там — пять дней?

Флинт закатил глаза:

— Твою жизнь вообще не пришлось бы спасать, если бы не мои выходки до этого!

Периан несогласно поморщила нос:

— Мы уже это проходили. Я все равно уже стояла перед выбором. Что-то должно было произойти. — она заколебалась, а потом быстро добавила, наблюдая за его выражением лица. — а потом, к счастью, ты подвернулся.

Чувствуя себя неудобно от подобного направления в разговоре, Флинт попытался облегчить его:

— Разве королю овражных гномов пристало бросать свою королеву и подданных?

Флинт, поглаживая бороду, играл с кольцом телепортации, которое обронил Питрик вместе со своими пальцами. Он испытующе посмотрел на Периан, прикусив кончик уса.

— Только, прошу тебя, не смейся. — сказал он наконец. — Но я подумываю над тем, чтобы взять их с собой. В конце концов, я же поклялся их не оставлять. Они не лучшие бойцы, что мне доводилось видеть, да, что там говорить, они, наверное, худшие из них, но храбрости им не занимать. То, как они бились с Падальщиком, это действительно было благородно. Я даже представить себе не могу, что их запугают какие-то там вооруженные горные гномы.

Брови Периан приподнялись, и она бросила перо:

— Отличная идея! А как скоро мы…

Неожиданно, в зале перед их комнатой послышалось какое-то оживление. Периан и Флинт обменялись взглядами, ожидая худшего, и одновременно бросились к двери.

— Кейнкер, назад! Гарф, назад! — кричал Номскул бегая по туннелю перед ними. Он притормозил вовремя, как раз для того, чтобы уткнуться в нос Флинта. — Кейнкер и Гарф, они приносить папа короля! — воскликнул он, шумно выдохнув и всем своим видом показывая, что овражные гномы еще не совсем определились со всеми разнообразными ветвями генеалогического древа семьи монарха.

Флинт моргнул:

— Мой племянник? Не могу поверить, что эти двое тупоголовых вообще нашли дорогу до Хиллоу, так они еще и племянника выискали! Так ты говоришь, что они приволокли его сюда? Но зачем?

— Так оно и быть, а как же, о, Королевский парень! — провозгласил Номскул, вольно интерпретируя слова, которые он недавно прослышал от короля с королевой. — Ваша идти смотреть! — Номскул неожиданно нахмурился. — Отец короля быть не очень довольны.

— Ну, конечно же, он недоволен! Они просто должны были передать ему мою записку, а не красть его! — прорычал Флинт, но потом лишь тяжело вздохнул. — Где он?

— В гроте. — объяснил Номскул. — Они тащить его через Гротреска. Я колдовать его. — сказал он, поднимая красный кошель, висящий на поясе. — Но он не двигаться.

Вновь вздохнув, Флинт сполоснул лицо процеженной дождевой водой из корытца у дверей, вытершись рукавом.

— Вам бы лучше отвести меня к нему немедленно. — он посмотрел через плечо на Периан и подмигнул ей. — Идешь, о, королевская барышня? — улыбнувшись, она кивнула.