"А что если твоя клиентка уже стоит возле палатки в ожидании своего браслета?»
Флинт несколько мгновений раздумывал, потом сказал: «Ты достаточно хорошо знаешь мой товар и останешься, чтобы открыть лавку. Задержи ее, если она придет. Скажи ей, что я все еще работаю над браслетом или придумай что-нибудь другое.»
Танис протестующе поднял руки и попятился назад.
«Ну уж нет. Я не останусь, чтобы еще больше запутать эту историю. Кроме того, как тебе известно, я отвратительный врун.» — Полуэльф решительно покачал головой, — «Если ты действительно решился на это, то я пойду с тобой. Мы легко можем повесить в лавке объявление «Закрыто до завтра» или что-то в этом роде.»
Флинт согласно кивнул.
«Это может сработать. Хорошо. Давай идти, прежде чем кендер опередит нас еще на милю. И когда мы найдем его, я сомкну свои пальцы на его тощей маленькой шее и буду сжимать до тех пор…»
«До тех пор, пока он не отдаст браслет. А затем ты позволишь ему уйти.» — предостерег гнома Танис, — «я отправляюсь с тобой прежде всего для того, чтобы предотвратить убийство.»
«Посмотрим», — пробормотал Флинт.
Глава 4
Темный путь
Ясный и чистый голос Таса разрезал утренний туман, оглашая окрестности вокруг Южной дороги. Он был уверен, что отошел уже на четыре или пять миль от гостиницы «Последний приют», напевая кендерскую дорожную песенку.
Your one true love's a sailing ship
That anchors at our pier.
We lift her sails, we man her decks,
We scrub the portholes clear.
And yes, our lighthouse shines for her,
And yes, our shores are warm.
We steer her into harbor—
Any port in a storm.
The sailors stand upon the docks,
The sailors stand in line,
As thirsty as a dwarf for gold
Or centaurs for cheap wine.
For all the sailors love her
And flock to where she's moored,
Each man hoping that he might
Go down, all hands on board.
Это было необыкновенно приятное утро, одно из таких, которые кендер особенно любил. Его разбудили приветливые лучи солнца, пробившиеся через оконные витражи его комнаты. Яркий свет не позволил кендеру долго валяться в постели. Лучший за много месяцев завтрак, состоящий из картошки с пряностями, варенных утиных яиц и ягодного кекса со свежими сливками имел еще лучший вкус в сочетании с забавными историями, которые рассказывал хозяин гостиницы.
Тас поклялся, что когда-нибудь он вернется в Утеху. Городок был слишком прекрасен, чтобы не посетить его по крайней мере дважды. Как-нибудь в другой раз, конечно. Кендер был в таком возрасте, в котором поиски приключений и скитания по миру занимали все его время.
Ни один кендер не мог позволить себе занимать свои мысли пустым желудком и Тас перед уходом из города купил себе еды. В подвернутом под руку пакете Тас нес длинный батон твердого хлеба, кусок желтого сыра и флягу свежего молока. И все же он был озадачен появлением в пакете трех спелых красных яблок; он помнил, как восхищался ими, когда платил за остальные свои покупки, но каким образом они попали в пакет?
Кендер беззаботно пожал плечами.
"Возможно у торговца было специальное предложение — покупаешь сыр и получаешь яблоки бесплатно," — вслух подытожил он. "Или, возможно, они скатились с телеги и упали в мой мешочек." Все это было очень интересно Тасу, он обожал различные тайны и интриги.
На дороге солнце грело хорошо, хотя ветер по прежнему был достаточно холоден. Зеленые стебли молодой травы, дикого шафрана и гиацинта, пробивались сквозь немногочисленные оставшиеся пласты грязного снега. Насыщенный свежестью аромат стаявшей земли, червей и влажной соломы волновал сердце Тассельхофа так же сильно, как и хорошая еда с элем. Кендер едва замечал толстый слой грязи, покрывшей его недавно вычищенные ботинки и запятнавшей его ярко-синие леггинсы. Тас продолжал скакать вниз по дороге с танцующим на голове хохолком.
Взобравшись на маленький холм, Тассельхоф в восхищении оглядел открывшийся ему вид. Опершись о хупак, он спрыгнул на холодный, но сухой обломок скалы. Кендер снял с пояса чехол в форме цилиндра и вытащил из него карту Абанасинии. Вместе с ней из чехла выпал браслет, который зазвенел по камням и, описывая круги, остановился у ног Таса.
"Что это?" — спросил кендер сам себя, но в следующее мгновение, подняв с камней вещицу, он узнал в ней медный браслет Флинта.
«Боги, Флинт Огненный Горн невообразимо небрежен со своими вещами. Зачем он положил его в мой чехол для карт?» Поколебавшись мгновение, Тассельхоф надел браслет себе на запястье. «Я должен вернуть его в Утеху как можно скорее и нет лучшего способа помнить это, кроме как держать его прямо перед глазами. Флинт должно быть ужасно расстроен. М-да, он вряд ли обрадуется, увидев меня снова!»
Но прежде кендер должен был разделаться с более неотложными делами. Весь регион Абанасинии был испещрен узкими горными цепями и лесистыми долинами. Три пика на западе нависали над панорамой. Наибольший из них находился всего в нескольких милях от Таса, более мелкие еще дальше. Кендеру было интересно узнать, есть ли у них названия. Самый близкий горный пик выглядел великолепно, с зелеными склонами и постепенно бледнеющими вершинами. Несколько маленьких облаков цеплялись за вершину. Тас подумал, что он мог бы дать собственное название этой горе.
Развернув карту и разложив ее на коленях, Тас пальцем проследил свой путь от Утехи. «Должно быть, это гора Око Молитвы,» — вслух пробормотал он. «Какое странное название. Интересно, что оно означает? Держу пари, что с ним связана интересная история.» Тас с разочарованием отметил, что горы позади Око Молитвы носили лишенное воображения название Двойные Пики.
В остальном карта кендера была довольно скупая, показывая только береговую линию, главные дороги и другие представляющие интерес для путешественников особенности рельефа. Дорога на юг от Утехи, по которой шел Тас, называлась Южной дорогой и этот факт был отмечен на карте кендера. Она вела далеко вдоль предгорий до самой северо-восточной границы Омраченного леса.
Омраченный Лес, находящийся к юго-западу от того места, где находился Тас, назывался так из-за призраков, которые там жили. Тас знал, что даже невзирая на репутацию леса, его поджидают там извилистые овраги, ежевичные чащи, трясины и темные пещеры. Это было обычным делом для большого гористого леса. Кендер подумал, что Омраченный Лес, возможно, является родиной достаточно добродушных существ — дриад, кентавров и пегасов. Но этот факт не делал темные чащобы более приветливыми.
Гавань, столица фанатической религиозной группы, известной как Искатели и гаванская долина отмечали западную границу леса. На северо-западе были Двойные Пики и каньон Звездного Света, родина пегасов. И в двадцати милях от Двойных Пиков река Белая Ярость отмечала южную границу Омраченного Леса и северную эльфийского королевства Квалинести.
Чтобы эта карта была действительно полезна, решил Тас, на нее надо нанести еще очень много ориентиров: маленькие ручьи, долины, фермы, деревья или скалы необычной формы и хорошие места для лагеря. Вытащив перо, пузырек с чернилами и маленький ножик из своего чехла, Тас тщательно заострил наконечник пера. Подложив под карту свой кожаный мешок, кендер сделал набросок рощицы кизиловых деревьев. Их приметные белые и розовые цветы были слишком привлекательны, чтобы пропустить их.
Усердно поработав несколько минут, Тассельхоф потянулся рукой к своему пакету с едой. Помимо всего остального там была ещё и фляга с пресной водой, которую он наполнил сегодня утром. Картография всегда вызывала у него приступы жажды. Но кендера вдруг отвлекли необычные ощущения на запястье. Медный браслет на руке кендера стал невыносимо горячим. Должно быть, это от солнечных лучей, падающих на него, решил Тас. Как только он пошевелился, чтобы снять с себя изделие, мир поплыл вокруг него и Тас почувствовал, что падает прямо в небо. Картошка с пряностями и утиные яйца подпрыгнули к самому горлу. Он хотел лечь на камни, но не был уверен с какой стороны находится скала. В этом состоянии полной дезориентации непрошеное видение вспыхнуло в его разуме. Он увидел себя засовывающим руку в пакет и тут же с вскриком отдергивающего руку, уколотую острым жалом и на его запятнанном чернилами среднем пальце появилась красная капелька.
