— Не сходите с ума! — сказал один из магов.

— Где Дракос?

— Мы с тобой доставили рыцаря сюда, — сказал один маг другому. — Мы можем также и убрать его отсюда.

— Это не совсем то, на что мы рассчитывали.

— Разве что-нибудь из того, что мы хотели сделать, осуществилось? Сагатанус умер. Он первым же восстал против ренегатов, а ведь он обещал им, что мы договоримся с ними! Обещал, что, если они не будут вступать в орден и подчиняться Конклаву, их больше не будут преследовать!

— Да, это была наша ошибка. Мы разрешили им продолжать их эксперименты, которые переходят все границы дозволенного…

Хума прервал спор тем, что приставил острие меча к подбородку коренастого мага. Они оба мгновенно замолчали.

— Последний раз спрашиваю: где Галан Дракос? — требовал ответа Хума.

Коренастый маг тотчас подробно объяснил рыцарю, как найти Дракоса.

— Если сможем, мы постараемся освободить драконессу. Если же это не удастся… — Маг замолчал.

— А где мои друзья? Вы что-нибудь знаете о них?

— Они улетели. Не уверен, что они придут вам на помощь. Возможно, они улетели в Вингаардскую Башню.

Хума пропустил мимо ушей эти слова мага. Он не сомневался, что рыцари поблизости и придут ему на помощь.

Надо прежде всего найти Дракоса.

Послышался звук шагов, и оба мага насторожились.

— Уходите, — прошептал худощавый.

Хума стремглав кинулся прочь.

Впереди он увидел силуэты гвардейцев в доспехах. Хума нырнул в боковой коридор и затаился в нем. Мимо него, оживленно разговаривая, прошли шестеро гвардейцев. Если Хума правильно их понял, гвардейцы были посланы схватить двух магов или даже убить их. Видимо, рыцарю действительно придется действовать в одиночку.

Вскоре Хума увидел три ярко освещенных прохода. Услышав голоса, он осторожно подкрался ближе.

Один голос был явно знаком рыцарю.

— А куда вы спрячете самоцвет, Гарис?

— Место уже приготовлено. И мы ждем только вашего сигнала, господин Дракос.

— Это просто мера предосторожности, Гарис. Она хотела забрать его себе, но вы должны подчиняться только мне. Ясно?

Гарис что-то пробормотал в ответ. Хума подумал: Дракосу не обязательно говорить что-либо вслух, он умеет разговаривать также и мысленно. Убедившись, что его поняли, Галан Дракос отпустил Гариса. Хума отпрянул назад в тоннель, но Гарис пошел в другую от него сторону. Видимо, так же как и его господин, это был ренегат. На нем была не черная мантия, а коричневый плащ. Звук шагов Гариса затих.

Хума пошел по переходу, ведущему в зал, где должен был находиться Дракос. Неслышно подкравшись, рыцарь заглянул в зал. Здесь больше, чем где-либо в замке, сказалась бредовая фантазия его создателей. Вдоль стен стояли демонические чудовища, готовые наброситься на незваного гостя. Хума увидел также большую четырехъярусную платформу из черного камня. На самом верху платформы стоял светящийся изумрудный шар.

Внезапно Хума инстинктивно отпрянул назад, хотя он и ожидал увидеть в зале Дракоса. Ренегат стоял перед шаром, спиной к Хуме. В зале, кроме Дракоса, был еще зеленый дракон — он сидел позади шара и был втрое выше ренегата. Хуме прежде не приходилось так близко видеть зеленых драконов.

— Теперь вы понимаете, мой юный друг, почему победа всегда на моей стороне?

— Вы — великий маг, господин Галан, — ответил молодой дракон.

У него был очень низкий, грубый голос — необычный даже для драконов. Хуме не раз приходилось слышать, что зеленые драконы: самые злые, хитрые и коварные из всех. Они не принимали вызова на честный поединок и предпочитали обман и предательство.

— Циин Кровавый Губитель многому научится у господина Галана.

Ренегат засмеялся:

— Циин Кровавый Губитель не узнает многого, если не будет во всем слушаться своего господина. Вы, Циин, — участник уникального эксперимента. С моей помощью вы уже проникаете в умы людей, эльфов, гномов и всех мыслящих существ. Вы делаете то, что недоступно никому из драконов. Когда вы достигнете высот магии, настоящего мастерства, одно ваше имя будет наводить на всех ужас: Даже во сне. Так оно и будет, если, конечно, вы не будете мне перечить.

Кто-то в зале начал метаться, хрипя от удушья. Хума снова подумал, что, возможно, дракон решил как-то повлиять на волю самонадеянного мага. Но тут же услышал, как Циин стал умолять Дракоса:

— Всемогущий Господин! Не надо больше! Пожалуйста!

— От вас за версту несет хлором. Просто невозможно дышать. Убирайтесь! Я приглашу вас, когда захочу видеть снова.

— Господин!

Послышалось хлопанье крыльев, Хума понял: дракон взлетел, значит, в потолке зала есть еще один выход.

Раздавшийся вслед за этим звук шагов заставил Хуму насторожиться. Выглянув из-за угла, Хума увидел спину мага — тот исчез в соседнем проходе. Свет в зале сразу после ухода Дракоса потускнел. Опасаясь возможной ловушки, Хума осторожно вошел в зал. Прокравшись к черной каменной платформе, рыцарь стал рассматривать стоящий на ней изумрудный шар. Рыцарь подумал: наверное, именно этот шар и притягивал к себе тот крошечный шарик, что привел их в цитадель Дракоса. Может быть, как раз с его помощью Дракосу удавалось скрывать замок от глаз людских, или…

Рыцарь вдруг почувствовал отвращение: ощущение чего-то омерзительного было настолько сильным, что он вздрогнул. Это ощущение, как догадался Хума, было связано с изумрудным шаром.

Хума на мгновение закрыл глаза и почувствовал чью-то презрительную ухмылку, словно кто-то, глядя на него, над ним насмехается.

С огромным трудом Хума заставил себя открыть глаза.

Она была здесь, и она глядела на него через изумрудный шар. Глядела откуда-то. Такхизис! В голове Хумы мелькнуло: «Знает ли Галан Дракос, что она может проникать в зал таким способом?»

Хума еще тогда, когда услышал разговор Дракоса с магом Гарисом, понял, что Дракос что-то замышляет против Такхизис. Знает ли она сама об этом? Несомненно, она должна была задумываться о том, что честолюбивый ренегат не успокоится, пока все и вся не подчинит своей власти. Может быть, поэтому она и усмехнулась?

Вначале рыцарь только чувствовал присутствие Такхизис. Постепенно ему стали видны ее глаза, нос, рот… Это было прекрасное женское лицо, хотя, конечно, она могла явиться в любом облике, например воина или дерева; все зависело от ее прихоти.

Чем больше смотрел на нее Хума, тем больше убеждался, что никогда не видел такой совершенной красоты. Это было лицо Королевы среди королев — божественно прекрасное, неземное. Ради нее можно было пойти на все!

В самом деле, ну что, кроме несчастий, дало Хуме рыцарство? Рыцарь Хума потерял родителей, Ренарда, друзей — в том числе Бьюрна. Даже любимая была отнята у него…

«Нет, все не так!» Сознание его стало проясняться. Ренард был погублен еще до того, как стал рыцарем. По вине Ренарда погибла мать Хумы. Отец Хумы, Дьюрэк, погиб, сражаясь за то, во что он свято верил. А что касается Гвинес… еще не известно, утратил ли он ее…

Владычица Тьмы насмешливо улыбнулась. Ее лицо внезапно исчезло. Только сила зла, олицетворением которого была Такхизис, продолжала ощущаться рыцарем.

— Я думаю, что нам пора уже прекратить эту игру, — вдруг послышался голос Галана Дракоса.

Дракос стоял перед рыцарем, сложив руки на груди. Его тонкие губы были искривлены в отвратительной усмешке. Вот ренегат поднял руку и отбросил назад капюшон, закрывавший его лицо. Его жидкие волосы казались приклеенными к черепу, одна прядь свисала на лоб. Сама голова была необыкновенно узкой, словно она не была человеческой головой.

Дракос протянул руку и постучал пальцем по бледной костлявой морде одного из волкодлаков, стоящих возле него по обе стороны.

— Итак, пора кончать. Я не хочу больше тянуть время. Вы здесь только для того, чтобы увидеть мой триумф.

— Вы знали, что я здесь?

— Маги Нутари — просто ничтожества. Они даже не могут и представить, на что способен маг, не ограниченный никакими правилами. Я никогда не уповал на их поддержку.