Так прошло несколько дней. Наконец все к отъезду было готово.

И вот настал день, который я ожидал уже с нетерпением — день отъезда.

С самого утра заморосил дождь. В такую погоду, обычно, хочется проспать весь день, — но я уже был готов ехать куда угодно хоть в дождь, хоть в снег, хоть в холод, хоть в зной.

Пока отец и сэр Баярд завтракали в большом зале, я в комнате Бригельма снова и снова полировал доспехи своего хозяина.

— Что же изменилось в жизни моей? — разговаривал я вслух сам с собой. — Что я выиграл, став слугой сэра Баярда? Раньше я убирал комнату Алфрика, теперь чищу рыцарские доспехи. Ну, отправимся мы сейчас в путь, поедем в южную Соламнию. Будет мой хозяин сражаться на всяких там турнирах, побеждать всех, завоевывать сердце какой-то там красавицы. А я? Я буду полировать его доспехи, чистить его коня, бегать со всякими дурацкими поручениями, делать все, что мне прикажут. И ведь даже — пикнуть не смей! Уже сейчас мне надоело быть слугой славного рыцаря. А что же будет потом? Устал, устал я от вечных попреков!

Мне понравилось, как прозвучала последняя фраза. Закрыв глаза, я повторил ее несколько раз. А затем — затем, вздохнув, снова стал полировать доспехи.

И вдруг я подумал: я даже не знаю, как собрать все части доспехов воедино?! Ведь все эти дни я полировал доспехи по частям — в замке они сэру Баярду были не нужны. Ничего себе оруженосец! Не знает, как собрать рыцарское вооружение!

А ведь скорпион велел, чтобы я собирал сведения о сэре Баярде! Эта работа будет потруднее, чем собрать доспехи. Э-эх, ничего у меня не получится. И за что же на меня гневаются боги?!

Я снова заговорил вслух сам с собой:

— Никогда мне не собрать доспехи! Никогда мне не собрать нужные Скорпиону сведения о самом сэре Баярде! Я не знаю, для чего шпионю за своим хозяином! Я даже представления не имею о том, кто он такой!

Я захныкал от жалости к себе; почувствовал, что озяб, и подошел к камину.

— Сэр Баярд помалкивает о своих подозрениях. Но я знаю, я вижу, я чувствую: он не верит мне. Он не верит в мою честность и правдивость.

Перед тем, как меня заперли в комнате Бригельма, я прихватил с собой одного из щенков. Сейчас щенок был у меня за пазухой, я в раздражении вытащил его и швырнул на матрац. Затем принялся выворачивать карманы. Перво-наперво выпала красная фишка с цифрами 100 и 44. Я стал гадать, что бы эти цифры могли значить в моей судьбе. Ничего путного мне в голову тогда не пришло. Только много позже, когда все закончилось, я вспомнил об этих цифрах, расшифровал их и воскликнул: «Так вот что это значило!»…

А тогда, задумавшись о том, что значат эти цифры на фишке, я просто смог немного успокоиться…

Затем я вытащил из карманов перчатки. Я купил их у одного заезжего купца — тот клялся, что командир соламнийцев в этих перчатках сражался в битве при Чактамире. Купил я их как раз перед самым приездом к нам сэра Баярда Брайтблэда, а деньги взял у слуг — они сами совали деньги мне в руки в надежде на то, что им будет позволено взглянуть на доспехи прославленного рыцаря… Толстые кожаные перчатки! Конечно, я и не мечтал о том, чтобы предстать в них перед отцом и братьями — меня тут же спросили бы, где я взял деньги. Но перед детьми наших слуг я покрасоваться мог: я, помню, позвал их к себе, надел перчатки и сказал, что это перчатки сэра Баярда, и доспехи его можно посмотреть тоже, но за это уже придется заплатить. Детишки, поверив мне, отдали все свои сбережения. Это было днем, а в тот же вечер доспехи сэра Баярда были украдены…

Я кинул перчатки на матрац — скулящему щенку.

И продолжал рыться в карманах. Я искал воск. У меня ведь был кусок воска! Я рылся в карманах, а сам думал о сэре Баярде. Я никак не мог понять, что он за человек. Сначала — из-за того, что доспехи были украдены — он отказывается сделать Алфрика своим оруженосцем. А затем — хотя и считает, что я еще хуже брата, — берет к себе в оруженосцы меня. Почему? Или он считает, что я вовсе не такой уж плохой? Что я был запуган и поэтому врал? А теперь я исправился? И, мол, «кто старое помянет — тому глаз вон»…

Доброе ли сердце у славного рыцаря сэра Баярда? Того человека в черном он считает виновным в краже доспехов и хочет вынести ему смертный приговор. Хочет его обезглавить! И к тому же сделать это самолично! Может быть, все рыцари Соламнии — такие же, как сэр Баярд?!

… И только я один знаю, что этот человек в черном — вовсе не Скорпион. А Скорпион — и это тоже известно только мне — летает сейчас где-то в облике ворона. Ну, не смешно ли? Ха-ха-ха!

Я спохватился, что, кажется, заговорил вслух. А если кто-нибудь сейчас подслушивает в коридоре? Я нервно почесал голову, подошел к двери, прислушался: вроде бы никого…

Снова стал рыться в карманах. Вот моя рука наткнулась на что-то кожаное. Я вытащил из кармана это «что-то». Кошелек! Может быть, кусок воска там? Раскрыл кошелек — там лежали опалы, которые я получил от Скорпиона. Я вспомнил, как он в облике настоящего скорпиона сидел у меня на ладони.

Опалы были продолговатыми, словно яйца. Может быть, ворон прилетит снова и все-таки согласится забрать их себе?! Тогда я не буду зависеть от него. И на сердце у меня будет легко.

Но куда все-таки спрятать сейчас опалы? Комната Бригельма была полупустой.

В конце концов, я кинул кошелек с камешками тоже на матрац.

Найти воск мне было просто необходимо. Он должен был послужить мне вместо клея: я собирался налепить кусочки воска на различные части доспехов и соединить их. Потом я приказал бы какому-нибудь нерасторопному мальчишке отнести доспехи в комнату сэра Баярда. По дороге доспехи, конечно, рассыпались бы на части. Но ведь я мог запросто обвинить во всем слугу!

Неплохо я придумал, верно? Но вы, наверное, знаете поговорку: «человек предполагает, а Господь располагает»? В данном случае она, к сожалению, имела отношение и ко мне.

Я услышал, как поворачивается ключ в замке, и решил: это — Алфрик.

Когда сэр Баярд сделал меня своим оруженосцем, Алфрик, я полагаю, возненавидел меня лютой ненавистью. Отец еще не придумал, как наказать своего старшего сына. Поэтому Алфрику не разрешали выходить из замка. А посему он искал удачного случая как следует проучить меня — такого случая, чтобы поблизости никого не было. Брат хорошо понимал: если кто-нибудь увидит, что он меня бьет, то и ему самому несдобровать…

И вот сейчас — рядом никого. Очень удобный случай!

Я залез в шкаф Бригельма, спрятался там за его одеждой.

В комнате послышался скрежет металла — вошедший что-то делал с доспехами сэра Баярда!

Я не смел и дышать. Но в конце концов любопытство взяло верх над страхом. Я чуть-чуть — неслышно — приоткрыл дверцу шкафа.

Что это?! Я не смел верить своим глазам.

В воздухе, не поддерживаемый никем, висел щит сэра Баярда. Что за фокус?! Ведь тяжеленный щит не может сам по себе висеть в воздухе!

А посреди комнаты, совершенно неподвижно, стоял… мой брат Бригельм!

Вот доспехи вспыхнули сначала красным, затем желтым и наконец белым светом. Разъединенные части доспехов поднялись — сами по себе — с пола и стали скрепляться воедино. От камина поднялись ножные латы и зашагали к матрацу — словно какое-то привидение надело их на себя.

Зазвучала какая-то неземная музыка — было такое впечатление: это звучат стены комнаты. А мой брат, стоя все так же неподвижно с поднятой левой рукой, стал негромко подпевать в лад музыке. Как только все части доспехов соединились, музыка смолкла. Бригельм чуть слышно засмеялся и сел на матрац.

А я, изумленный, с размаху сел на пол в шкафу.

Несколько минут я просто-напросто приходил в себя.

Затем в комнате снова послышался скрежет металла. Я вновь прильнул к дверной щели. Бригельм неслышно прошел через комнату. Подошел к лежащему на полу матрацу.

В комнате не было слышно ни звука. Зато за окном запел соловей. Как в тот вечер, когда в замке впервые появился Скорпион.