О склонить курчавую голову над гладью беспредельного моря
Черное тело прими крещенье в белопенной купели
пронесись по немой каменистой пустыне книг
замурованной в вечном глухом молчании
растопить снега всего мира в своей ладони
и припав пить и пить большими жадными глотками
а горло стиснуто жгучей жаждой а в сердце
истерзанном взлетающей стаею сожалений
властный призыв царственных пальм моей родины
неумолчные раскаты гулкого тамтама
слова тотемы везде под любыми широтами
в них шепот тайн доступных ушам посвященных
ястребы в поднебесье рисуют иероглифы
родники поют журча колдовские песни
в долинах не орошенных моими потом и кровью
я участник празднества мне дано отведать плодов
чуждого дерева глубоки ли корни его я не знаю
чьи кости чей прах питают его живительным соком
не может дерево устремиться ввысь к небу и солнцу
не ухватившись прочно корнями за материнскую землю
не смочив своих стоп в подземной влаге могил
о эта жажда что стиснула мне пересохшее горло
в сердце истерзанном взлетающей стаею сожалений
о этот властный призыв пальм моей родины
и немолчные раскаты гулкого тамтама
ко мне мои тотемы ко мне тотемы моего детства
все вы спящие в потайных углах моей памяти
в красных тельцах моей крови и темных клеточках моей кожи
вы залог святого союза между мной и мертвыми предками
вы свет закатного часа и вы обещанье зари
снова у меня в руках ключи от волшебных снов
слова тотемы везде под всеми широтами
да будет утолена моя жажда прозрачностью ваших знаков
