Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

СУДАН

ГИЛИ АБД АР-РАХМАН[367]

Улицы города

Перевод В. Луговского

Улицы города,
Улицы страшные,
Окнами хлопайте!
Улицы города, —
Стены, скверно окрашенные,
Стены, пропитанные маслом и копотью!
В душных кварталах,
В кварталах нагих
Отчаяние на лицах усталых,
Проблеск надежды
В глазах живых!
Горем придавлен
Любой закоулок!
Вслушайся: голос рабочих сутулых
Грозно звучит,
Тверд, как гранит!
Завод работает, мерно вздыхает,
Электростанция свет посылает
Живущим в чертогах,
Богатым,
Упоенным развратом!
Мосты создаются,
И мрамор шлифуется,
И циновки плетутся,
А кругом: во мраке лежащая улица!
Труды. Толчея.
Каждодневные хлопоты.
Улицы города,
Улицы страшные —
Липкие стены,
Кровью окрашенные,
Стены, пропитанные маслом и копотью!
Мы живем
Ночью и днем
На самом дне, в суете городской,
Живем обездоленные,
Изглоданные лютой тоской,
Живем и таем
И умираем!
Однажды,
Исполненные разрушенья жажды,
Сомкнутся все городские зданья,
Как волны в яростном океане,
Вдали от земли
Поглощающие
Корабли!
И бросил господь наконец
На улицу нашу
Взор,
Полный тревоги,
И вырос на ней за забором забор,
И были замощены дороги, —
Человек измучился и устал,
Свет в очах его медленно угасал.
Человек утомлен был,
Истерзан и болен.
Печальный звон
Летел с колоколен,
С колоколен древних церквей.
Много дней песни горького горя звучали,
Но никто не помог нам
В нашей печали!
Я и мои товарищи воздевали руки,
Раздавались удары, тревожны и глухи:
Долго-долго мы ждали ответа
И лучей золотого рассвета…
Приближался закат.
Тени двигались наугад
По вечернему переулку, —
Вечер звезды выстраивал на прогулку.
Обращается сердце к небу с мольбой:
«О луна, погоди,
Не выходи,
Пусть будет тьма
Темней темноты любой!
О луна, непроглядную ночь не делай светлей,
Погуби недобрых людей!»
Я что кроткий ягненок
В дальнем селе.
Как батрак на чужом наделе.
Я тоскую по доброй своей земле,
По желанной своей свирели!
Воспеваю поля,
Воспеваю деревья и реки,
Только грустный напев не печалит меня.
Палачи, не сковать вам свободы вовеки!
Света нового дня,
Даже в дальней деревне моей,
Не укрыть от людей
Ни стенами высокими,
Ни цепями жестокими, —
Этот свет сбережем мы,
Как трепет извечный
Огня!
Шел я по горестным улицам города,
Медленно шел да глядел во все стороны,
Шел, глядел
Да хвалить тех чудес не хотел!
Предо мной —
Богатея дворец золотой,
Вкруг дворца столпился народ простой…
Да это же братья голодные наши,
Я слышу их смех,
Я слышу их кашель!
Стоят у стены сутулясь.
Увидел упрямую девушку
На перекрестке улиц,
Девушку с ампутированной рукой, —
Девушке этой был чужд покой!
Она, человек нелегкой судьбы,
Жаждала только
Борьбы!
Люди тут замерзают, кричат во сне.
Люди эти мечтают о грядущей весне!
Я вернулся из дальней деревни,
От чистоты полей —
Нивы там древние-древние,
Ручьи там стекла светлей!
Благословляю всех.
Благословляю хохот рабочих сутулых:
Голод спины согнул их!
Хохот звучит,
Тверд, как гранит!
Завод работает.
Песня льется.
А мы живем,
Как на дне колодца;
Живем, страдаем
И не умираем
На улицах страшных,
Кровью окрашенных,
Пропитанных маслом и копотью;
Живем, и о нас вспоминают походя!
На самом дне, в суете городской,
Живем в обнимку с тоской,
Страдаем и не умираем!

ТАДЖ АС-СИР ХАСАН[368]

Возвращайся

Перевод М. Курганцева

Ждет меня
старый,
давно покинутый дом —
память
о позабытом детстве моем.
Песня, звучащая в сердце,
на самом дне,
свирель,
протяжно поющая,
стонущая во мне, —
дом,
где столько осталось
моих следов,
откуда ко мне долетает
безмолвный зов:
«Возвращайся!»
…С поля
отец приходил на закате.
Падал на хижину
знойный вечер.
Мать,
и братья мои,
и сестры
выбегали ему навстречу.
Помню,
даже младший братишка,
неуклюжий, смешной,
неловкий,
не умел говорить —
смеялся,
улыбался,
кивал головкой…
А потом
начинались сказки.
Голос бабушки
слаб, натужен.
Мы сидели, не шелохнувшись,
забывали про сон и ужин.
Помню руки ее большие
и лицо
в лиловых морщинках.
Море молодости
и света
жило в сказках ее старинных…
Мы засыпаем,
а сказка еще струится.
Тень тишины
упала на наши лица.
Сад засыпает,
птицы в саду засыпают,
лунная полночь
добрые сны посылает…
А поутру
свирель зовет за окном,
утро приходит
в старый, далекий дом…
Дом,
где столько осталось
моих следов,
откуда сегодня слышу
безмолвный зов:
«Возвращайся!»
вернуться

367

Гили абд ар-Рахман родился в 1934 году. Поэт, литературовед, публицист. Вместе с Тадж ас-Сир Хасаном издал сборник стихов. Пишет по-арабски. Стихи взяты из сборника «Стихи поэтов Египта».

вернуться

368

Тадж ас-Сир Хасан родился в 1930 году. Пишет по-арабски. Стихи взяты из сборника «Из африканской лирики».

116
{"b":"175984","o":1}