Исследователь Перевод Андрея Сергеева Вот подданный Великой Белой Королевы. Он смотрит сквозь очки направо и налево, Но видит только птиц, животных и растенья; Не выдавая чувств, не зная изумленья, Он в шлеме пробковом гуляет без дорог, И полы сюртука колышет ветерок. В пути романтика подстерегают беды — Но что ему жара, что львы и людоеды, И что ему болезни, если для здоровья Всегда он фляжку бренди держит наготове? И лишь во сне он пьет домашний добрый эль И слышит, как свистит шотландский коростель. Йоганнесбург Перевод Андрея Сергеева На Рэнде [424] в восемьдесят пятом Обогащенья кутерьма Лишала разума; на скалах Росли веселые дома; Шампанским в ванне отмывали Пыль золотую, чтоб опять, Принарядясь, без промедленья От жизни все, что можно, взять; Один ловчил, бросая кости, Другой за картами грешил, А третий изводил на шлюху Дары золотоносных жил; Седобородые поныне Воспоминаниям верны, Кичатся юностью своею И не желают знать вины — Они под звездами скакали, Верша над вельдом произвол, Судьбу оленей и зулусов Решал тупой ружейный ствол; О пионеры, пионеры, Цивилизации оплот, Мерзавцы в инвалидных креслах, Рвачи, попавшие в почет, В убогих снах вы самородки Все ищете, и, как итог, Заносится песком забвенья Иссякший золотой песок. РИЧАРД РИВ[425] Там, где кончается радуга Перевод А. Ибрагимова Там, где кончается радуга, раскинулся дивный край, где никому не возбранно, брат, песню любую петь. Давай же и мы запоем с тобою: ты, белый, и я, небелый. Не диво, что песня наша сперва зазвучит уныло: мы оба не знаем мотива, а запомнить его не просто. Ни белых мелодий нет, ни черных мелодий нет — есть только музыка, брат. Под эту музыку давай же и мы запоем с тобою там, где кончается радуга. ФРЭНСИС КЭРИ СЛЕЙТЕР[426] В путь Перевод Н. Воронель (Песня рабочих коса, покидающих дом для работы в шахтах) Дом родной! Мы уходим затем, чтобы выжить, Но вдали от тебя мы умрем, как деревья: Если вырвать их с корнем и бросить на камни, Их листва пожелтеет, а ветви засохнут. Мы погибнем, как гибнет вода ключевая: Если влить ее в тыкву — умрет ее свежесть, Замутится, прокиснет, протухнет она. Пропадем, как младенцы у материнских трупов, Как птенцы из разрушенных гнезд. Нас жуют города челюстями домов, Пожирают шахты наш свет и воздух, Мы стареем на службе у жадных машин, Поливая обильно их потом и кровью. Дом родной! Мы уходим в надежде вернуться, Мы сдыхаем вдали от тебя! Плач по мертвой корове Перевод Н. Воронель (Плач семьи коса по их единственной корове Вету) Мы плачем, мы плачем, мы плачем: наша корова сдохла! Была наша верная Вету прекрасней прохладных теней На выжженных солнцем вершинах В расселинах серых скал; И черная кожа Вету, как ягоды инсипиго, Слегка отливала синим на крупе и на боках. Острым рогам нашей Вету мог позавидовать месяц, Который резвится в небе с толпою вечерних звезд, А в круглых глазах нашей Вету была тишина и ясность, Как в круглых горных озерах, В которых спят облака. Теперь никогда наша Вету жужжащих мух не отгонит Одним ударом хвоста, Теперь никогда наша Вету не встретит смущенным взглядом И ласковыми рогами тявкающих дворняг. Теперь никогда наша Вету ленивой медленной тенью По склону не проплывет. И не утешит под вечер холмы протяжным мычаньем. Мы плачем! Иссяк навеки наполнявший кувшины источник! Под жаждущим солнцем он высох навек! Пустынно над нами небо: растаяла черная туча, Дарившая белый дождь! Крааль наш осиротел И высохли наши кувшины! Мы плачем, мы плачем, мы плачем! Сборщицы хвороста Перевод Н. Воронель В час, когда в дальних горах, обагряя седые утесы, Падая в синюю тень, меркнет и гаснет закат; В час, когда полчища птиц небесам, перечеркнутым косо, Тьмою расправленных крыл тьму возвращают назад, Я прихожу поглядеть, как девчонки из племени коса, Хворост в вязанки собрав, из лесу к дому спешат. В желтых одеждах они торопливо сбегают к полянке И полыхают во мгле, как полевые огни; Над головами плывут, мерно качаясь, вязанки, И золотистую пыль топчут босые ступни. Ноша к земле их не гнет и не портит их гордой осанки: Царственным шагом скользят ночи навстречу они. Вскоре затем я слежу, как над крышами круглыми хижин Пламя, срываясь с цепи, прыгает в черную пасть; Как наступающий мрак опаляющим заревом выжжен, Отданный смуглой рукой яростным искрам во власть; Как очертания лиц появляются в сумраке рыжем, Чтоб через миг в темноте вслед за огнями пропасть. вернуться Ричард Рив родился в 1931 году в Шестом квартале Кейптауна, где живут «цветные». На русский язык переведены его роман «Чрезвычайное положение», 1967, и многочисленные рассказы. Пишет по-английски. Стихотворение «Там, где кончается радуга» переведено впервые — из антологии Л. Хьюза «Poems from Black Africa». вернуться Фрэнсис Кэри Слейтер (1876–1958). Родился в Капской провинции. Образование получил в школе Ловдейл (где в то время учились белые и цветные). С 1899 года вплоть до отставки служил в различных банках. Все стихи переведены впервые — из сборников «The Penguin Book…» и «А Book of South African Verse». |
