Точно больше такую дрянь, как водка, пить не стану. Да и вообще. Правда, сегодняшний день, исключение. Поэтому неуверенной походкой сперва дошёл до своего красивого холодильника с функцией генератора льда, взял банку прохладного пива и жадно присосался к ней.

* * *

– Да хватит тарабанить, сука! – проорал я, подходя к двери уже в более «свежем» состоянии и со второй банкой пива, – По башке себе так стучать будешь!

– Серов? – на пороге стояла целая делегация из представителей двух ведомств, как в форме, так и без. Знакомых лиц оказалось не так много. Видимо, основная масса из управы слетелась. Крысы пернатые. Ещё бы, такое событие ведь.

– Ты так ломился, чтобы мою фамилию узнать? – икнул я и сделал два хороших глотка холодного пива. Нет, иногда, всё же, усугубить можно, и даже нужно. Прав оказался Евгеньевич, да упокоят демоны его душу.

Противный пухлорылый тип в штатском с покрасневшими щеками, что, вероятно, являлось следствием проблем с сердцем, попытался было распахнуть дверь, но обломался и чуть не упал. Кстати, рожа его показалась знакомой.

Хрен тебе на твоё рыло мерзкое. Дверь у меня непростая, с фиксацией. И это не какая-то там дверная цепочка, а довольно надёжный механизм, выдерживающий нагрузку до двухсот килограмм.

Если не производитель не врёт, конечно. Ведь, по идее, я и звуков никаких не должен был слышать. Так или иначе, но блокировка положения двери выдержала, и даже чуть не уронила какого-то упыря.

– Э, тише будь. Хрена ты как к себе на горшок с поносом рвёшься? Ты кто вообще?

– Открывай!

– Я сейчас её, наоборот, закрою, если ты себя нормально вести не начнёшь. Повторяю вопрос, – снова сделав глоток из банки, спросил у него, – Кто ты и чё тебе надо?

– Старший следователь по особо важным делам Баранов Тимофей Дмитриевич! У нас постановление на проведение обыска, и тебе прекрасно известно, что дверь мы может и сами открыть!

– Удостоверение покажи вместе с постановлением.

– Чего? – Тьма, до чего же он тупой и мерзкий был.

– Глухарей насилуешь, что ли? Или тебе не прекрасно не известно, как ты должен представляться и всё прочее?

– Вот, можешь посмотреть свой экземпляр, – он чуть ли не кинул в меня пару листов, скреплённых скрепкой, а ксивой махнул так, что только цвет корочек запомнил.

Не став даже читать бумаги, открыл дверь и «предложил» войти стаду разномастных уродов, которые и не думали разуваться. Ну, вот об этом-то мне точно было известно.

* * *

– Баранов, или как там тебя… – кстати, а я ведь его вспомнил. Это же один из тех упырей, что входит в группу по расследованию тех обнаруженных шести трупов на заводе.

– Тимофей Дмитриевич!

– Ага, – кивнул в ответ, – Вообще похер. Короче, меня в чём-то подозревают? В связи с чем проводиться обыск будет?

– В связи с решением на то суда! Вот, ознакомься и поставить подпись, – он протянул свой экземпляр с ручкой.

Главное, и это уже неплохо, я не подозреваемый и тем более не обвиняемый, иначе меня бы с порога под стражу взяли, да и он бы сразу промычал о моём статусе, а не на решения суда ссылаться начал.

Значит, просто «убедили» судью в необходимости этого следственного действия. Кстати, в постановлении также отсутствовало указание моего процессуального статуса, лишь данные, адрес и три здоровенных абзаца причин необходимости его проведения. Даже читать не стал – смысл?

– Сам поставишь, – отмахнулся я, возвращая ему бумаги с ручкой.

– Ты должен…

– Слушай, Баранов…

– Тимофей Дмитриевич!

– Возможно, – не стал спорить, – Я тебе нихера не должен. Понятых впишешь или ещё что, мне вообще насрать. А вот ты, как тебя там, обязан вести себя в соответствии с законом.

– Чё?

– Обыск тебе через плечо!

– Э, – к нам подошёл какой-то неулыбчивый хмырь в штатском под метр девяносто, – Скромнее себя веди.

– А ты ещё что за организм? Я вообще не понимаю, почему ни один из вас не представился и не назвал цель своего визита. Ломитесь в дверь, пытаетесь ворваться в жилище, ведёте себя как гопота вокзальная. Вы офицеры или где? Представители закона или кто?

– Ты нам тут горбатого не лепи, – подошёл ещё кто-то тоже в гражданском, – Давно ли таким быть перестал?

– Ещё один. Ты во мне своих давай не ищи! Я таким никогда не был и уже не стану. Но! Раз вы тут все такие «правильные», то я хорошенько подумаю, куда именно отправить видео с вашим официальным визитом. В инстанции повыше или же тупо в интернет слить. Посмотрим, кто потом лепкой займётся. Из хлебных мякишей.

Все разом задрали головы и принялись крутить шеями по сторонам, подмечая наличие видеокамер под потолком. Практически вся масса сразу поспешила на выход. Поздно, все рожи давно срисованы…

* * *

Удивительно, как меняется поведение обмудков в погонах, когда узнают, что их записывают на видео. О, такое никто не любит. Это жутко бесит и напрягает. Не прошло и минуты, как состав делегации претерпел демографический спад.

В комнате остался Баранов, пара тех крепких и охеревшись, судя по всему, оперов, двое крайне сомнительных понятых и незнакомый мне эксперт.

– Сергей Сергеевич, – ну надо же, ёпта, оно ещё и моё имя-отчество знает, оказывается, – Прекратите употреблять спиртные напитки? Сейчас будут проводиться следственные действия.

– Слушай, Баранов…

– Я бы вас попросил не забывать, что вы разговариваете с представителем власти при исполнении им своих должностных обязанностей. Выбирайте выражение.

– О как, – изумился я, – Вот это ты переобулся в чешки. В прыжке буквально. Изменилось что-то в жизни?

– Понятые, прошу обратить внимание…

– Что я нахожусь у себя дома, – бестактно его перебил, – Где могу хоть нагишом разгуливать. А также вспомнить, как этот представитель власти себя вёл буквально минуту назад.

– Так! – не выдержал Баранов, – Прошу всех подняться наверх. Обыск начнём оттуда.

– Идите, – отмахнулся я, – И вообще, скажете, когда закончите, дверь за вами запру.

– Как? – удивился следак, явно не ожидавший подобного ответа, – Вы же обязаны присутствовать.

– Нихера я вам тут не обязан, кажется, уже говорил об этом, – плюхнулся на диван, допивая пиво. Ещё одну взять, что ли? – Делается это для того, чтобы такие инициативные, как ты, ничего не подкинули. Однако за таким стадом следить, глаза устанут. Так что, шарьтесь в своё удовольствие там, где хотите, – махнул рукой, идя к холодильнику, – Если вдруг что-то незаконное или подозрительное найдёте – позовёте. Вместе по записи посмотрим, как оно там оказалось, – конечно же, это был блеф грязной земли, но лишь отчасти.

* * *

– У вас что, везде камеры? – спросил удивлённо один из оперов, тоже, видимо, внезапно вспомнив о правилах обращения с гражданами.

– Вы даже не приставляете столько их, где и как они скрыты, – усмехнулся в ответ, – Поэтому полностью доверяю доблестным представителям власти.

Среди сутулых шакалов повисло заметное напряжение. Нерешительность была настолько очевидной, что пришлось отвернуться, чтобы не заржать. Однако, эти суки, явно что-то замышляли, но столкнулись с неожиданной проблемой.

– Тимофей Дмитриевич, – вдруг ожил один из оперов, – Мы, наверное, по соседям пробежимся, чтобы время не терять.

– Да, давайте, – рассеянно ответил тот и начал подниматься на верхний этаж.

Как я и ожидал, провошкался он там недолго. Минут двадцать от силы, и то, судя по всему, больше для вида. Вернувшись, Баранов спустился на первый этаж и поднялся обратно минут через десять. Отослав понятых, принялся задавать мне разные «каверзные» вопросы.

Удивительно, какие покорные тюлени, эти понятые. Прямо чувствуется пролетарская ответственность. Но да хрен с ними. Сразу было понятно, что они из себя представляют.