Похоже, скоро ему придётся писать заявление по собственному желанию.

Но, поскольку он должен был организовать охрану клада, который он сам в глаза не видел, Чуров договорился с товарищами — Костей и Петром, у которых был сегодня отгул. И пригласил эксперта из музея — Иезекииля Натановича, к которому он, после того, как тот казацкую шашку забраковал, обращался по поводу оценки конфискованных старинных вещей. Осторожно сказал ему — мол, возможно, на неком огороде закопан клад и понадобится ваша консультация.

Сам он, если честно, сразу чуял во всей это истории подвох. Особенно после разговора с Мерином. А что, если вся эта чертовщина — с прозрачным Калиной в стене, с Михалапом в кафтанчике под столом, с магом в белом, просто привиделась ему? Вдруг он заснул за столом. И виноват в этом Ратобор, обладающий гипнозом и добивающийся руки Аронии любой ценой. Даже ценой мистификации. И возможно, Ратобор испугался, что сюда приедет эксперт, который разоблачит его аферы? Потому и смылся. Ведь майор рассказал ему о Иезекииле Натановиче, когда они копали эту дурацкую яму. Может, зря сказал?

Короче — как он и ожидал, туфтой всё оказалась! И большой вопрос — не фальшивка ли эта смехотворная кучка на дне сундука? Как исам маг. Действительно ли он настоящий князь? Существовали ли эти Игловичи? Или это легенда афериста?

«А как Ратобор перья-то распустил перед Аронией, изображая из себя благородного рыцаря! То он спонсор африканский, то щедрый дядюшка, готовый бесценный клад со всеми разделить! Разделил? Как же! Два грошовых колечка кинул на бедность! Жаль, что я не успел ему физиономию холёную испортить!»

— Негодяй этот твой Ратобор! — воскликнул Чуров. — Вовремя он свалил! А то б я ему…

— Ратобор очень благородный человек! — возразила ему Полина Степановна. — Помог нам выкопать эти сокровища! Представляете, какие мы теперь богатые? Подвески! Колье — и с жемчугами, и с изумрудами! Кольца исключительной красоты! — говорила она, примеряя перечисляемые ювелирные изделия.

Чуров, наблюдая за ней, прикидывал: как бы сказать старушке о том, что всё это — государственная собственность, а не её личные цацки. Но так и не смог подобрать нужных слов.

А Полина Степановна — то колье на себя приложит, то кольца примерит, которые почти все были ей маловаты. И она их — то на мизинец цепляла, то на первый фаланг пальца.

— Мне вот это изумрудное колье нравится, — заявила она, показав его хмурой Аронии. — Представляешь, как оно будет смотреться с моим бальным платьем?

— Представляю, — упавшим голосом сказала та.

Это колье было не только с изумрудами, но и с бриллиантами. А в средине него висел большой зелёный камень, кабошон, вроде, называется. Всё было очень тонкой работы. Перстень был даже нужного размера.

Арония отвернулась — всё эти драгоценности добыты разбоем!

Владислав сочувственно приобнял её. А что тут скажешь — хоть Ратобор и жулик, но решение-то о выемке клада принимала она.

Камушков он Смугляку дал! Как бы ни так!

Но делать нечего, не век же стоять над пустой ямой и не менее пустым сундуком.

Где там ребята? Майор позвонил им, едва начав копать яму — уже должны бы подъехать. К разбитому корыту, вернее — к опустошённому магом сундуку. Ведь Арония уверяла его, что всё будет тип-топ. И Калина подаст им бесценный клад чуть не на блюдце с голубой каёмкой.

Подал!

Полицейские вошли во двор вместе с экспертом, которого они захватили заодно из музея по пути сюда.

Костя и Петро были одеты в полное обмундирование и при оружии — как и полагается стражам порядка при охране особо важных объектов. А Иезекииль Натанович — напротив, был в какой-то затрапезной куртке и резиновых сапогах. Видно, слова майора об огороде, где обнаружен некий клад, он понял слишком буквально. Поздоровавшись с присутствующими, они подошли к майору и стали с ним о чём-то шептаться. Видно, тот вводил их в курс дела: клад есть, но его, вроде, и нет почти.

— О, полицейские! — удивилась Полина Степановна, продолжая любоваться своим перстнем. — Зачем они здесь?

— Бабуль, вы только не волнуйтесь! По закону этот клад принадлежит не нам, а государству, — пояснила Арония, а старушка тут же непроизвольно спрятала руку с кольцом за спину. — Его придётся отдать.

— Как, отдать? Кому? Он же наш! — воскликнула та. — На нашем огороде был!

— Не волнуйтесь, Полина Степановна! Поскольку этот клад найден на территории частного домовладения, вам обязательно выплатят половину его стоимости! А если б он был обнаружен на общественной территории, то нашедшему клад вообще ничего не полагается. Так гласит закон, — подойдя, пояснил ей майор. — Не волнуйтесь — всё будет официально. Его ценность определят специальные эксперты, а пока я пригласил научного сотрудника из музея — Иезекииля Натановича. Он произведёт предварительную оценку его исторической ценности.

— Но мне не надо никаких денег! Пусть государство забирает себе половину клада! Хоть эти жемчуга, что ли! Остальное моё!

И, нагнувшись, Полина Степановна суетливо поделила драгоценности в сундуке на две неравные кучки. В одной, что побольше, оказались жемчужные колье и кольца, в другой, поменьше — всё, что с изумрудами.

— Зачем вы их сюда позвали, майор? Это нечестно! — распрямившись, обиженно сказала Полина Степановна Чурову, покосившись в сторону эксперта и ребят. — Ратобор поступил гораздо благороднее! Он всё нам оставил! А вы…

Майор только хмыкнул, но промолчал — тоже ещё, благодетель нашёлся! Унёс всё, что мог! А эта мелочь, наверное, случайно выпала!

— Бабуля, зачем вам эти изумруды? Куда вы в них пойдёте? Выступать в Доме Ветеранов? — увела разговор в сторону Арония. — Это — музейное достояние!

— Будьте благоразумны, Полина Степановна! — увещевал её и майор. — Мы всё делаем по закону! Вам отдадут половину стоимости.

— А я не хочу по закону! О, я придумала! Потом на те деньги, что нам выплатят, куплю такое же изумрудное колье! — решительно заявила та. — Чтобы передать его Аронии по наследству. Как какая-нибудь графиня! — гордо улыбнулась старушка. — Чтобы она обо мне чаще вспоминала!

— Рано вам о таком думать, бабуля! — отмахнулась девушка. — Я вас и без колье люблю и буду всегда помнить!

— А с колье любила б больше! — упёрлась на своём Полина Степановна.

— Ну, хорошо, купите вы колье. А дальше что? — вмешался Чуров. — Ведь такая старинная вещь может быть только у бандитов — ворованная, из музеев и личных коллекций, — хмыкнул майор. — А они не любят расставаться со своими цацками. Того и гляди, потом придут и заберут у вас свои изумруды обратно.

— Как это — заберут? — не поняла Полина Степановна. — Я не отдам!

— Они согласия не спросят! Просто убьют, чтобы деньги не возвращать. И свидетеля преступления не оставить! — вздохнул он. — Быстро просекут, что защитить вас некому.

— Страсти-то какие! — ужаснулась старушка. — Вы шутите?

— Ни в коем случае! Такое нынче происходит сплошь и рядом. Поэтому, те, кто имеют подобные драгоценности, почти их не носят — прячут от грабителей. В основном — в сейфы и в банковские ячейки, — нагнетал майор. — Уж лучше потратьте свою компенсацию на полезное дело, Полина Степановна. Как говорит Миха…, - споткнулся майор и тут же поправился: — Как говорится — на улучшение быта и ремонт крыши, которая может протечь, — посоветовал он.

— Да? Вы думаете — она протечёт? — Удивилась Полина Степановна. И вздохнула: — Как-то это скучно, майор! Крыш много, а таких вещиц очень мало. Ведь любая крыша когда-нибудь обветшает, а это, — покрутила она в руке сверкающее колье, — будет таким всегда! Жаль, что я не графиня — у меня б такие обязательно были б! И, мне кажется, я всю жизнь что-то подобное носила!

— Но вы же не графиня, бабуля! Вам это кажется! — обняла её девушка.

Та, вздохнув, задумалась.

А Арония с благодарностью посмотрела на Владислава.

Вот это настоящий друг! Не бросил её в беде: бабулю из неволи спас; чуть не с боями забрал их с поляны; с кладом помог разобраться. Хотя его начальник беспрерывно проклятия в него мечет. А Чуров готов был погибнуть — взяв отгулы и приехав её выручать. Чуров — настоящий герой. А Ратобор — лжец и вор!