Арония слушала его, посмеиваясь. Она видела картинки о его прошлых похождениях — Сербия, Польша, Черногория, ещё какие-то города и моря. И прекрасно знала — врёт он всё! Какие там горшки? Награбил такого, что и «царям-анпираторам» не снилось. А потом, когда они с Ариной создали… шайку — и того больше имел. Арония не могла назвать их союз иначе — только шайка. Иные фирмы да союзы и нынче по-другому ведь не назовёшь. Удачливыми они были разбойники. Какой ещё мизер! Во дворцах жили, на золоте ели.

Но девушка молчала. Это их дела — встретились два жулика, пусть болтают. Как говорит Фаина — иногда лучше промолчать, чем что-то сказать. Да и кто она для них? Девка? Судьбу которой они кинули на кон ради этого древнего сокровища. Одни в брачный союз готовы с разбегу вступить, другие, не моргнув глазом — оборотней натравливают и старушек похищают! Пусть этот треклятый сундук себе забирают, только оставят её в покое!

А на поляне продолжалась свара.

— Какие ещё горшки? Какой чан? Кто подтвердит твои слова? — возмущённо вопил мавр.

— А кто их опротестует? — прищурился Ратобор и осмотрелся.

Конечно — никто. И Арония, и Калина, усмехаясь, тихо молчали.

А Полину Степановну и вовсе ничего не интересовало. Пока всем было не до неё, она, достав из сундука то ожерелье — с жемчужинами в три ряда, которое Смугляк предлагал её внучке, надела его себе на шею. Кстати, это ожерелье очень подошло к её бирюзовому платью и белым лаковым туфлям. Затем она выудила из сундука ещё кольцо с крупной жемчужиной в всю фалангу т одела и его на палец — красивый комплект получился. А что? Это же сон, во сне всё можно — даже воровать потихоньку. Пока все ссорятся из-за клада. Который ей снится.

— Согласись, я всегда вовремя с тобой рассчитывался! Пока ты не исчез в Африке, не оставив мне — своему единственному ученику, наследства. И даже не составив на моё имя завещания, — высокомерно проговорил Ратобор. — А ведь твой дворец, построен на мои проценты. Со временем он развалился, запертый на тридцать три заклятья, и превратился в бесполезную груду камней, на которые даже вороны не гадят. А я б его сохранил, — вздохнул он. — Всё ж в тех горах прошла моя юность. Ну, ладно — это всё лирика, — небрежно махнул он рукой. — Вернёмся к прозе жизни.

— Какой ты шустрый! Завещание! Наследство! — презрительно оттопырил губы мавр. — С какой стати! Я ведь собирался вскоре вернуться. Да не дали! Поэтому все твои расчёты — тьфу! Туфта. Весь этот сундук мой! И точка!

Упорный какой. Хотя в данный момент не мог даже с места сойти, а всё права качает!

— Я повторяю — половина клада по праву принадлежит дочери Арины. А тот вагон еды, что съела у тебя Полина Степановна за один день, я тебе возмещу, — хмыкнул маг. — Хотя, ты, небось, знаком с законом о похищении людей? Или напомнить? А что там говорит закон о договорах, утративших своё значение за давностью лет? — прищурился он. Мавр хотел возразить, но маг, подняв руку, продолжил: — Итак, подсчитаем всё, что я тебе должен, Смугляк. Ежели по закону — в денежном выражении? Десять процентов от двух горшков и от чана, получается… — И, наклонившись, он что-то шепнул тому на ухо. — Это в нынешних ценах, а они сильно подросли.

Смугляк попытался что-то возразить, но лишь сипло прошипел:

— Грабёж!

А Ратобор продолжил:

— Всё по закону, Смугляк. И ещё десять процентов от половины сокровищ из этого древнего сундука! Тут тоже всё, как в аптеке будет! По-честному. Я даже экспертов по раритетам приглашу, они всё в сундуке до мелочи оценят. И даже помогут тебе с покупателями. Выплатят полную стоимость. Зачем тебе, Смугляк, эти побрякушки? Африканские девушки любят украшения из зубов львов и акул, и из морских ракушек. Этого добра там навалом — купишь.

Смугляк — наверняка не новичок в ювелирных вопросах, только рот разинул от такой наглости. Но на речи у него не было дозволения, разве что на сипение.

А Ратобор сейчас просто сиял самоуверенностью. Высокий, красивый, в белом костюме и с пышной причёской, будто он только вышел из парикмахерской — маг выглядел эффектно и представительно. Будто это не он — взлохмаченный и растерянный, недавно зигзагами прыгал тут по поляне, бормоча нескладушки. Арония просто залюбовалась им. И тот говорил полную лабуду. Да ещё так важно и уверенно — будто какой-нибудь лорд на заседании пэров. Ведь этим «побрякушкам» цены нет, даже она это понимала. И всякие оценки и поиски покупателей могут затянутся на годы. Смугляк в своей Африке так ничего не дождётся. И поделом ему!

Выходит, что до этого Ратобор играл со Смугляком в поддавки? Тот ещё актёр! Вспомнить, хотя бы, его файрбол на Мальдивах, позорно потухший и ушедший в песок! Так ли всё было там безнадёжно? Может, ему было выгодно мавру подыгрывать? Теперь Арония вообще не знала, стоит ли ему верить? Впрочем, как и раньше. Ловко он провёл Смугляка, принявшего всё за чистую монету. Ведь он знал своего ученика лишь в начале магической карьеры.

И тут мавр, наконец, обрёл дар речи — с разрешения мага, конечно. И был явно не готов к такому обороту событий. Что Ратобор не менее сильный маг, чем он, что тот, разбойник и плут, о законах вдруг вспомнил, что Аронию станет защищать.

— Закон, говоришь? Да когда ты его признавал? — вскричал он. — Клад мой по закону! И всё!

— Закон знаю с тех пор, как стал уважаемым купцом, а потом и бизнесменом. А ты, Смугляк, отстал от жизни в своей Африке! Где уж ты там отсиживался, не знаю, — пожал плечами маг. — Наверное — в джунглях. А я всё делаю согласно закону и тебе советую. Меньше будет проблем. Итак: клад делим пополам — с оценщиками. А с моей половины я уплачу тебе десять процентов.

— Нет! — вскричал мавр. — Я не…

— Я тебе и наш договор с Ариной предъявлю, — перебил его Ратобор. — Всё по закону — с сургучными печатями. А твой договор где о моём оброке? Предъявишь? — Мавр только рыкнул. — Не знаешь, где он? То-то же! И нечего тут свои требования предъявлять, устраивать беспредел, Смугляк. Хотя, ты ведь всегда такой был! Полину Степановну похитил, оборотней на девушку натравил, клад вымогал! — загибал он длинные пальцы. — Учитель! Я в вас разочарован! — развёл он руками. — И только моя порядочность заставляет меня отдать вам долг! Десять процентов с половины! — напомнил он ещё больше почерневшему от злости мавру. — Но это в последний раз! Наш договор аннулируется. За давностью лет он утратил законную силу. Даже если ты мне его предъявишь!

Мавр дёрнулся и попытался прекратить разглагольствования своего бывшего ученика, ставшего вдруг — фу-ты, ну-ты, бизнесменом. Но, наверное, не сразу нашёл нужные слова — чтобы соответствовать. Это ж тебе не бабуль похищать.

— Я твою бухгалтерию не признаю! Пока ты не предоставишь мне доказательств! Про эти горшки и чаны! И договор с этой Ариной, что ли! — проговорил мавр плаксиво. Но сорвался, вскричав: — Ты мне должен отдать весь клад! Проценты набежали! И — ну их, горшки и чан! — решился он. — Я прощаю их! Не нужны мне пять монет!

Сейчас, даже обездвиженный, он всё ещё крепко держался за край сундука, изрядно согнув свою упитанную фигуру.

— Вот как? — приподнял бровь маг. — Допустим — ну их, горшки, — усмехнулся он. — Но почему весь клад твой, Смугляк! Мне принадлежит лишь его половина. Ты не имеешь права брать с Аронии мои проценты!

— Я ей бабку вернул! — затравленно пробормотал мавр.

— Согласись, ты выдурил полклада за бабулю у беззащитной девушки лишь запугиванием и бессовестными манипуляциями! Умыкнул старушку, натравил оборотней, дезинформировал её глупой припиской. Что, если мы призовём сюда Хранителей Покона? — усмехнулся он. — Признают они твои действия правомочными? Ты обобрал бедную сироту, Смугляк! Она живёт в старой развалюхе! А ты хочешь забрать у неё эти последние крохи? — указал он на гору золота, явно не похожую на крохи для сироты. — Это передано ей по наследству от матери? — эффектно ярился он.

Про развалюшку Аронии было даже обидно слышать. У них даже душевая кабинка есть. И отопление паровое. И раковина с подогревателем.