А в здании снизу стрельба уже затихла. Послышались возмущённые голоса, живо обсуждавшие тот факт, что в фойе у касс никого не обнаружилось. Значит, сейчас полезут наверх. Пора снова идти сквозь стены, призрак.

По моим прикидкам, прямо за стеной этого офиса должно было начинаться помещение того самого ночного клуба, переделанного центровыми в храм развлечений с блэкджеком и шлюхами…

Длинная очередь «Печенега» легко прогрызла в кирпичной кладке дыру нужного размера, выпустив сотню патронов за несколько секунд. Отличное оружие — ствол даже ничуть не раскалился от такой длинной очереди. Но теперь его точно придётся бросить — патронов не осталось, а таскать с собой лишние девять кило я уже не смогу. Жаль, ты подарил мне замечательные секунды жизни, кочевник.

Протиснувшись в неровную пыльную дыру, я обнаружил себя на небольшом балкончике — должно быть раньше здесь крутили задницей заводящие подвыпившую толпу танцовщицы. Помещение клуба было пустым — все бойцы были на улице и либо охотились на меня, либо спешили встретить внезапную атаку неизвестных профессионалов.

Пустым помещение было, если, конечно, не считать десяток девичьих трупов, угадывавшихся в темноте на светлом полу, местами измазанным тёмными кровавыми разводами. Этот объебос и правда перерезал тут весь бордель, кроме Ульяны — и в этом не обманула, красотка. Похоже на то, что Механ испытывает от убийств больше удовольствия, чем от плотских утех. Прав я был на его счёт. Что ж… Уж кто-кто, а я могу это понять. Но никак не простить.

Мои преследователи, тем временем, уже поднялись на второй этаж и приближались к офису, из которого только что должны были слышать длинную очередь пулемёта. И, когда я сполз с балкончика на пол, из пролома в стене с грохотом вылетела пыль и осколки от взрыва ещё одной гранаты, запущенной в офис вперёд штурмующих.

Пробежав через танцпол, залитый кровью девушек, я перекатился за барную стойку, перезарядил автомат и прицелился в пролом над балконом. И через несколько секунд, показавшаяся между осыпающимися кирпичными осколками любопытная голова лопнула на части от моей короткой очереди. Тело, застрявшее в проломе, тут же оттащили назад, и танцпол осыпали ответные слепые очереди просунувшихся в щель стволов.

Осознав в итоге всю бесперспективность такой стрельбы, а также опасность дальнейших попыток пролезть через дыру в кладке, мои преследователи, похоже, решили отступить и зайти в клуб с улицы.

Значит, пора выходить. Ульяна, вроде, говорила, что вход и выход здесь один, на площадь… Что странно, так как в таких заведениях точно должен быть хотя бы ещё один пожарный выход. Или двери, через которые бар и кухня принимают доставку продуктов и алкоголя. Скорее всего их просто забаррикадировали, чтобы гарем не разбежался. В любом случае нужно поискать. Выходить на площадь, куда сейчас сместится бой, было бы совсем опрометчиво. Да ещё и прямо навстречу преследователям.

Щёлкнув фонариком, я обнаружил, что дверной проём рядом с барной стойкой ведёт в подсобные помещения клуба и кухню. Полно коробок с закусками, бутылками и стальных пивных кег. Но тоже безлюдно. А под потолком кое-где ещё висели зелёные указатели пожарного выхода. И, пройдя по ним, я всё-таки обнаружил дополнительный выход из кухни на улицу. Двойные двери, заколоченные досками. Придётся поработать руками.

Просунув автомат между дверями и криво прибитыми к косякам досками, я начал использовать его как фомку. Рывками выдёргивая гвозди всё дальше и дальше, я постепенно освобождал себе путь на свободу. Если я правильно сохранил ориентацию в пространстве, то этот выход должен был выпустить меня со стороны моста.

Это подтвердили звуки, доносящиеся через двери снаружи. Приближающаяся стрельба с этой стороны постепенно смещалась влево и вправо. Внеся сумятицу в порядки Лётки своими действиями я, очевидно, помог этим неизвестным бойцам продвинуться вокруг здания вокзала. Так и не успев перегруппироваться, «лётчики» теперь отступали обратно на те позиции, с которых планировали встречать спасательную экспедицию кадетов.

Что ж, похоже, мне везёт. Если сейчас они продолжат напор и обойдут здание, то я выйду на улицу как раз у них в тылу. И отойду куда-нибудь во дворы по кустам, пока темно. А мои преследователи уже не успеют войти в клуб со стороны «Словакии», увязнув во встречном бою.

За этими размышлениями я справился с последней доской и, отдышавшись, подёргал двойные двери. Заперто, конечно. Ну ничего, у меня найдётся ключик.

Примерно определив расположение замка, я выпустил в него остатки магазина и выбил механизм парой ударов приклада. Двери распахнулись и меня тут же ослепили лучи трёх фонарей, ударивших прямо в глаза, только-только привыкшие к темноте обратно. И откуда-то сбоку в скулу тут же прилетел хорошо поставленный удар деревянным прикладом, лишивший меня равновесия и опрокинувший на дверной косяк. Не разбирая перед собой ничего, кроме расплывающихся светлых кругов, я попытался отмахнуться и откатиться назад в помещение кухни. Но горячий от недавней стрельбы ствол уперся мне в затылок. А прямо передо мной лязгнуло ещё несколько затворов.

— Руки вверх! — Прокричал из-за кругов света пронзительный девичий голос. — Ты арестован по законам военного времени! Бросай оружие!

— Э, девчат, ну-к погодь… Ха! Да я ж его знаю! — Проморгавшись, я смог разглядеть сквозь пальцы необычно крепкую для девчонки фигуру в тельняшке, вышедшую на свет. — А-а, вот теперь понимаешь, каково это — под чужими стволами сидеть! А то ишь… Ну здорова штоль, Чёрный Жора!

Залихватски задрав козырёк железнодорожной фуражки, Настя закинула себе на плечо знакомую двустволку и довольно хохотнула, сжимая в зубах тлеющий окурок сигары.

— И тебе не болеть, Настёна! — Остальные окружившие меня в темноте силуэты, еле различимые за светом фонарей, пока не собирались опускать наставленное на меня оружие. — Вот видишь, я ж говорил, что ещё свидимся…

— А ты чё это, теперь с энгельсскими? — Девчонка в тельняшке вытащила зажигалку и прикурила потухшую сигару. — Ты же вроде с кадетами лазил.

— С энгельсскими я только воюю. Как и твои боевые подруги, судя по всему… — Я сделал попытку оглянуться на обладательницу пронзительного голоса, заявившего о моём аресте. — Это ж явно не гопота с Ленинского…

Но раскалённый ствол снова резко толкнул меня в затылок:

— Не двигаться!

— Да расслабьтесь, девчат! — Прикурив, Настя глубоко затянулась и выдохнула густой дым вверх. — Он нормальный мужик, хоть и старый… Это с ним я лодку добыла. Хотя сначала, канеш, не очень хорошо общались. Но теперь-то вот в расчёте!

И она снова заразительно хохотнула.

Ствол перестал упираться мне голову, но я ещё чувствовал жар, исходящий от раскалённого металла в нескольких сантиметрах от кожи.

В свет фонарей из темноты вышла невысокая девчонка, но такой же плотной конструкции, как и весёлая островитянка. В руках она держала автомат и одета была в современную военную форму — немного не по размеру и без погон. Только на правом плече я разглядел чёрный круглый шеврон с большой буквой «А», вышитой оранжевыми нитками. А на груди, там, где обычно крепится лычка с именем, чёрный прямоугольник гласил такими же рыжими буквами «Альфа-1». Комплектность одежды, насколько я мог судить, была практически полная — и современный шлем и жилет с разгрузкой. Кажется, даже лёгкий броник присутствовал. Из-под шлема немного выбивались криво постриженные русые волосы. Сосредоточенный взгляд и сурово сдвинутые брови немного контрастировали с невероятно пушистыми ресницами. На волевом подбородке был заметен небольшой кусок пластыря, а на полной нижней губе темнела запёкшаяся кровь от недавнего рассечения.

— Ты что, правда тот, кого называют Чёрным Жорой? — Голос у девчонки был очень необычный. Немного бархатный и ниже, чем ожидаешь от эдакой пигалицы. Как будто горло у неё было чем-то обожжено. — Настя говорила, что ты в союзе с кадетами? Это так?