— Ебать! — Вытаращив глаза куда-то надо мной, гопник замер на месте. — Ты ещё, блядь, кто⁈

— Дед Пихто! — Звонкий голос послышался уже заметно ближе. И я почувствовал, как рядом с ручками Беллы за мою одежду вцепилась ещё одна тонкая, но крепкая детская ладонь. — Я вам помогу…

…«Дед Пихто» — персонаж русской фразеореплики, не имеющий чётко определённой этимологии…

В ответ девчонка лишь коротко «угукнула» и продолжила натужно сопеть, пытаясь волочить меня по слякоти дальше. Только теперь, с чужой помощью, эти попытки стали намного успешнее.

— Надо рывками, на счёт! — Невидимый для меня помощник ухватился за замызганный свитер поудобней. — Давай… Раз!

— Сука, ебало вскрою! — Не смотря на свои угрозы, Смысь пока продолжал оставаться на месте. — Хуй ты теперь отсюда вылезешь, гуталин ебаный!

…«Гуталин» — название средства для ухода за обувью, в русскоязычном пространстве превратившееся в термин, обозначающий любое подобное средство. Чаще всего — из тёмной цветовой гаммы…

— Раз! Раз! Раз! — Незнакомый паренёк полностью проигнорировал это странные оскорбление. Каждый его звонкий выкрик означал моё перемещение ещё примерно на полметра.

Но счёт был прерван, когда долговязый гопник всё же попытался нерешительно шагнуть вперёд.:

— Стоять!

Периферийное зрение заметило надо мной воронёный ствол, зажатый в подрагивающей детской ладони. Вытянутая вперёд рука была почти точно такого же тёмного цвета, как накладка на рукояти оружия. И явно не от грязи или этого самого «гуталина».

— Да у тя патронов нет, небось…

Смысь, тем не менее, пока не стремился проверять эту версию на практике. Снова с тревогой глянув нам за спину — в сторону старого маяка, пацан, наоборот, отступил на шаг. И протянул с явной досадой в голосе:

— Ну бля-а-а-а… — Пятящийся пацан просто чуть не плакал от того, как столь близкая и желанная цель вдруг снова уходила из рук. — Ну, смысь, ну, епта! Ну какого хуя⁈

— Валим, блядь! — Этот грозный окрик от Бугра, всё-таки вынудил долговязого гопника развернуться и пошлёпать по грязи следом за своими приятелями. Подальше от тех тварей, что хромали к нам сзади.

— Не бойтесь… — Влажный морской ветер снова донёс оттуда всё тоже хриплое бульканье. — Мы хотим помочь…

— Вон тот люк! — Рука с пистолетом ненадолго пропала из поля зрения, указывая направление. — Туда! Там открыто!

Каждый раз, когда этот необычно сильный для мальчишки голос врывался в моё меркнущее сознание, тьма отступала ещё чуть дальше. К меня даже начало получаться понемногу шевелить ногами. И, упираясь в слякоть пятками, я хоть как-то пытался помочь своим спасителям волочь мою неподъёмную тушу…

— Не успеем… — Выдох Беллы долетел до слуха словно издалека. Наверное, просто тоже оглянулась.

— Успеем! — Наш помощник почему-то вдруг выпустил мою одежду. Но от его уверенного выкрика тьма ушла ещё дальше. И у меня получилось тоже слегка повернуть голову в сторону моря.

На фоне серого неба щуплый силуэт чернокожего мальчишки сливался в одно тёмное пятно. И это пятно вдруг вытащило из-за спины то, что я поначалу принял за какую-то огромную секиру, висевшую на широком ремне. Но, вместо того, чтобы замахнуться оружием в сторону ковыляющих к нам тварей, паренёк быстро перекинул «секиру» себе на живот и чем-то на ней щёлкнул:

— Лишь бы заряда хватило…

— ЧЖН-Н-Н-Н-Н-Н-Н-Н!.. — Резкий звук вырвался из небольшого ящичка, который висел у паренька на другом плече. И это протяжная смесь из жужжания и рычания вдруг резко подняла высоту до пронзительного воя. — … Н-Н-НУ-И-И-И-И-И-И-И-И-И!..

— Не бойте-Э-ЭК-Х! — Каждый раз, когда этот агрессивный звук снова резко менял свою высоту, толпу морских жор сотрясала мощная судорога. И после пары таких сотрясений сквозь длинные зубы одной из тварей вдруг прыснула какая-то жёлто-зелёная дрянь.

Рокнролльный овердрайв обычно и меня тоже бодрил — это я не помнил, это я просто чувствовал. Но сейчас даже этот искажённый гитарный звук не смог справиться с навалившейся усталостью и тьмой. И свет в сознании погас сразу после того, как ещё пара уродов блеванула сквозь зубы от этой прекрасной музыки, а остальные перешли какой-то на странный дёрганный бег обратно в сторону моря…

— … ну вот я так и сделал. — Необычный голос чернокожего паренька, похоже, снова смог выхватить меня из забытья словно ватка с нашатырём по носом. — Жоры за моей приманкой отошли — вот я и проскочил сюда пошарить-поискать. Не в первый раз же…

Мышцы пока не слушалось, словно во время приступа сонного паралича, когда мозг уже проснулся, а остальная нервная система ещё нет. Однако, судя по темпу речи нашего спасителя, прямо сейчас тут было безопасно. И немедленных действий от моего смертоносного туловища не требовалось.

Тем более, что где-то совсем рядом Белла тоже говорила спокойно. Хоть и с лёгкой издевкой:

— А обратно как вылезать собирался?

— Да так же, с приманкой… Я ж не знал, что сюда эти зубастые придут… Ну, те, которые…

— Которые морские. И которых пустой упаковкой фиг приманишь. Этого тоже не знал? — Продолжала издеваться девчонка. — «Не в первый…»

— На море-то я ещё не был… — Виноватая улыбка паренька легко угадывалась даже просто на слух. Сумев разлепить воспалённые глаза, я убедился в своей правоте. — Ну, то есть… В этом году…

Вдобавок пацан стеснительно поправил заплетённые в толстый пучок недлинные дреды. Но продолжил приветливо светить в полутьме крупными, но не вполне ровными зубами. Чёрные глаза паренька тоже просто таки сияли белкАми на фоне тёмного лица. А вот нос у него был хоть и широкий, но совсем не негроидный. Мулат, конечно. И, скорее всего, ровесник девчонки.

Глянув в то самое окошко, из которого нас заметил чернокожий пленник башни, Белла снова съязвила:

— Зато теперь можешь как следует Финским отсюда полюбоваться. Хороший вид. — Заметив, как чернокожий паренёк насупился, девчонка потешно замахала на него руками. И с её синего рукава отвалился едва засохший комок грязи. — Да ну ладно тебе! Это я так, от природной вредности. Не обращай внимания.

Лёжа на полу, я пока не мог вместе с ними оценить красоту осеннего Балтийского побережья. Но сумел достаточно хорошо разглядеть полумрак помещения, в котором мы оказались.

Кажется, это просто какая-то относительно широкая площадка на одном из витков стальной лестницы, идущей внутри башни вдоль бетонных стен. Над нами она кончалась люком другого этажа, а внизу пропадала во тьме. Из которой иногда доносились какие-то глухие толчки и чуть слышное поскрипывание. Но, судя по спокойствию детей, эти звуки шли снаружи.

Белла, примостившаяся рядом с окошком, тоже глянула вниз и снова стала серьёзной:

— А там точно всё выдержит?

— Два дня как-то выдерживало. — Буркнул паренёк в ответ.

— Да хорош дуться-то! — Девчонка снова приветливо ему улыбнулась и протянула оттёртую от грязи руку. — Меня зовут Белла. Можно просто Белка. А тебя?

Смуглое лицо юного гитариста немного просветлело, когда он пожал ладонь в ответ:

— Рик…

— Вы чё, издеваетесь? — Девчонка оглянулась на меня. — Серьёзно⁈

— Это в честь деда… — Паренёк быстро снова нахмурился. Не совсем понимая причину такой реакции на своё имя, он, похоже, ждал очередных издёвок. — И он, вообще-то на войне погиб. В Западной Сахаре…

Но Белла уже не смотрела на него. Заметив, что я снова в сознании, она улыбнулась ещё шире:

— Очнулся! Ты представляешь, какое совпадение⁈

— Какое? — Пока разлеплял пересохшие губы, этот угрюмый вопрос прозвучал со стороны чернокожего паренька. Недоумевающий гитарист поглядывал то на меня, то на девчонку из-под насупленных бровей.

— Да вы ж с ним тёзки!

— Правда? — Пацан всё-таки перестал хмуриться и неуверенно растянул широкие губы в не менее широкой улыбке. — Вас тоже зовут Рикардо?